Алика Мур - Мой ненастоящий муж

Через несколько минут Маша мелко крошила укроп с парой листиков эстрагона, зорко поглядывая на сковородку, где аппетитно пыхал омлет. Еще немного, и можно будет переворачивать. Останется присыпать сыром, сложить его пополам, посыпать зеленью и подать к столу. Так, пора…

В следующее мгновение что-то мокрое и холодное ткнулось ей под коленку. Ай! Маша не сразу поняла, что происходит, опустила взгляд и уставилась на лохматую гору, застывшую у ее ног.

Мамочки милые, это еще что такое?! Гора пошевелилась и огласила кухню радостным «гав». Огромный сенбернар со свисающими из пасти гирляндами слюней обнюхивал Машины руки, тыкаясь носом в ладони.

— Фу, миленький, фу, — испуганно прошептала она псине, не смея пошевелиться.

Собак Маша любила. На расстоянии. И это никак не те жалкие миллиметры, отделяющие ее от жуткой зубастой морды. Нужно срочно что-то предпринять, иначе есть риск хлопнуться в обморок. Нет, она не трусиха! Но если тебя в детстве укусил уличный пес, такое активное внимание его сородича как минимум вызывает опасение.

— Ищи хозяина, слышишь? — осипшим голосом приказала Маша и зажмурилась.

Сейчас ее цапнут за руку. Или за ногу. И лучше ей этого не видеть, потому что вида крови она тоже не переносила.

Куда же подевался этот сноб? А может он специально выпустил зверя, чтобы напугать ее как следует? Мамочки….

Она приоткрыла один глаз и с облегчением обнаружила, что угроза миновала. В дверном проеме мелькнул лохматый хвост, и собака скрылась за поворотом.

Фу-у-ух, кажется, пронесло. Маша оперлась о столешницу, пытаясь восстановить дыхание. Если все-таки повезет, и она останется здесь работать, как жить под одной крышей с этой лохматой «зайкой»? А может она вовсе и не злая. В любом случае, этот вопрос стоит обсудить с хозяином. Кстати, где он? Пора бы уже появиться, а то все остынет. От плиты потянуло горелым, Маша испуганно вздрогнула: ложки-матрешки! Омлет!

Она с ужасом уставилась на то, во что превратилось ее шедевральное блюдо. По краю омлета шла обугленная кайма, сам он стал похож на черствый блин, а запах… Маша в отчаянии схватилась за ручку и сдвинула сковороду в сторону. Впрочем, это уже не поможет. Она запорола отличное блюдо. Впервые в жизни.

— Я так понимаю, завтрак уже готов, — раздался за спиной насмешливый голос.

Еще как готов. Совсем готов. Окончательно… Маша медленно развернулась и уставилась в блестящие глаза хозяина. Смешно ему, конечно. В ее собственных глазах отражалась вся скорбь мира. Ну, почему ей так не везет?

— А какой изумительный аромат, — продолжал тот издеваться, — сразу видно — готовил специалист.

— Знаете что, - вдруг вспыхнула Маша, — сами виноваты! Ваша псина… она… она…

— Всю жизнь мечтал о такой домработнице, — сердито проворчал парень, даже не вникая в суть ее жалоб. — Бери свои вещи и иди за мной.

Вот и все. Прощай столица, прощайте мечты о светлом будущем. Маша закинула на плечо рюкзак и с грустью поплелась из кухни.

Глава 4

— Как, говоришь, тебя зовут? — не оборачиваясь, спросил парень.

Он вышел в коридор и направился в сторону выхода. Ну, разумеется. Сейчас ее выставят за дверь. С позором.

— Маша, — буркнула она, настороженно оглядываясь по сторонам.

Собаки не было видно — хоть это радовало. Все еще продолжая движение, Маша вновь повернулась к хозяину дома и тут же впечаталась в его широкую грудь. Уф-ф-ф!

Сердце сделало сальто и забилось в районе желудка.

— Простите, — прошептала она, краснея и все еще прижимаясь к горячему телу.

— Ну, что ты, — насмешливо протянул парень, — уж лучше мои сломанные ребра, чем треснутый косяк, — он обхватил ее за плечи и уверенно отодвинул в сторону.

Дверной косяк и правда находился в угрожающей близости. Пожалуй, если бы не эта импровизированная подушка безопасности, ушла бы она из этого дома не только с разбитыми надеждами. Отчаянно краснея, она машинально потерла лоб.

— Так я пошла?

Парень в удивлении вскинул брови.

— Куда?

— Туда, — кивнула на дверь прихожей.

— Вот сейчас не понял, — брови полезли еще выше. — Ты уже передумала тут работать?

Настал Машин черед удивляться.

— Вам не понравился мой омлет!

На лице хозяина отразилось искреннее веселье. Господи, что она городит?

— А должен был? Я, конечно, могу попробовать, но тогда, полагаю, меня увезут не только со сломанными ребрами, но и с язвой. Может не стоит?

Новая порция краски залила лицо, и Маша сердито одернула блузку.

— Знаете, что! Я тоже уже наелась ваших издевок! Готовьте себе сами, раз такой умный, — с этими словами она направилась к выходу.

— Да погоди ты, — схватил он ее за руку.

Ага, все-таки испугался. Видимо, не привыкла царская задница торчать у плиты. Маша вскинула голову, сердито поджав губы, и уставилась в янтарные глаза.

— У меня к тебе предложение: остаешься у меня на неделю — обещаю не комментировать твою работу. Ну, если только ты не станешь поджигать дом и уничтожать продукты в попытке научиться готовить. Извини, — торопливо добавил, заметив гневный блеск в ее глазах, — Расчет получишь по окончании срока, а за это время как раз успеешь подыскать себе новое место. Согласна?

— А если я вам понравлюсь? — Маша хитро сощурила глаз.

Парень хмыкнул.

— Возьму тебя замуж.

Она повела головой, нетерпеливо закатив глаза.

— Юмор у вас так себе. Так что?

— Останешься тут работать, — на лице его заиграла снисходительная улыбка. — Если сама не решишь сбежать.

Что ж, такой расклад вполне ей подходит. Конечно, первое впечатление произвести не удалось, если не сказать хуже, но за неделю-то она себя точно покажет. Вот только…

— Я боюсь собак, — смущенно призналась она и, вспомнив, что давно не проверяла окрестности на наличие зверя, испуганно оглянулась.

— Ты о Джеке? Он мирный пес, мухи не обидит. Разве что, кому-то вздумается мне угрожать — тогда, да. Порвет в клочья. Но ты ведь не станешь кидаться на меня с ножом и не явишься среди ночи душить?

Качая головой, Маша улыбнулась.

— Больно надо. И все-таки, можно что-то сделать, чтоб он ко мне не подходил?

Парень сложил на груди руки и с серьезным видом кивнул.

— Можно! Обмажься чесноком — он с детства не любит этот запах и вряд ли рискнет подойти к тебе ближе, чем на два метра. Кстати, я тоже.

— Очень смешно, — она попыталась сдержать улыбку.

Внезапно руки коснулось что-то мягкое, и Маша испуганно вскрикнула. Ну, разумеется, пес. То ли почуяв, что речь идет о нем, то ли услышав свое имя, он решил разбавить компанию своим присутствием. Слюнявая морда уткнулась в раскрытую ладонь, видимо ожидая, пока ее погладят.

— Я не могу, — прошептала Маша. — Заберите его. Пожалуйста. Мне нужно как-то привыкнуть.