Матильда Старр - Горячий босс. Без сахара

Вернулся он через пять минут. На лице было виноватое выражение, а в руках поднос, на котором аккуратно выстроился нехитрый запас продуктов: пара пакетиков орешков и бутылка, наполовину заполненная жидкостью жизнерадостного янтарного цвета.

— Негусто, — прокомментировал босс, водружая поднос на журнальный столик и двигая получившуюся конструкцию ближе к Катерине. — Но, если хотите, могу сварить вам еще чашку кофе. На этот раз с сахаром. Углеводы, знаете ли…

Желудок Катерины тоскливо сжался.

— Не стоит, — сказала она. — А что в бутылке?

— Виски, — ответил босс, подтаскивая к столику массивное кресло. — Остался после визита какой-то делегации. Стоит без дела уже полгода, так что за качество я не ручаюсь.

— Я слышала, что виски со временем должен стать лучше, — предположила Катерина. Не то чтобы ей очень хотелось продегустировать, просто нужно было что-то сказать.

— У нас есть шанс проверить эту теорию, — сказал босс и уселся в кресло.

22

Полугодовая выдержка действительно пошла виски на пользу. Уже после первого глотка Катерина почувствовала, как по ее телу разлилось приятное тепло, оттесняя все тревоги и волнения на задний план. Синяки и шишка больше не ныли, да и внешний вид уже не так беспокоил. Ну, сидит она напротив одетого, как всегда, с иголочки босса в простом спортивном костюме. И что такого? Зато можно расположиться поудобнее, подсунуть одну ногу под себя — чего бы в юбке сделать никак не получилось — и расслабиться, потягивая терпкий напиток.

И вообще, соблазнять никого не хотелось. Будь Катерина сейчас даже при полном параде, и то вряд ли стала бы принимать эдакие завлекательные позы и стрелять глазами. Как-то лень. Куда лучше вот так сидеть и неспешно разговаривать, слушать, как звучит голос Максима Викторовича. Приятный такой, уютный. Обволакивающий…

— И что же это за отчет, за который вы так сражались? — спросил босс, не подозревая, как издаваемые им децибелы действуют на Катерину.

— Тот самый, который в понедельник утром должен лежать у вас на столе, — улыбнулась Катерина и понюхала виски.

— Ну, принимая во внимание непреодолимые препятствия, думаю смогу прожить без него и до обеда понедельника, — благодушно ответил Максим Викторович, покачивая в руке свой бокал.

Они еще раз вспомнили все перипетии этого дня, и от души посмеялись над собой. Никакого особого внимания Максим Викторович к своей сотруднице не проявлял. Вот любой другой мужчина на его месте наверняка попытался бы воспользоваться ситуацией. Заперты на ночь… Виски, полумрак… Почти романтика. А этот… Ни одного заинтересованного взгляда в ее сторону не бросил!

Но это Катерине нравилось. Да, нравилось! Чувствовалась в Максиме Викторовиче какая-то серьезность, надежность. Редкий экземпляр. Даже немного жаль, что не ее. Все-таки ошиблась Вольдемара. Вот сидят они, совершенно не собираясь сближаться, и ничего. Потолок на них пока не рухнул. И пожар вроде нигде не начался. Так что бред это все про судьбу и неприятности. А череда последних событий — это просто совпадение. Еще и не такое бывает в жизни.

Да-да. Совпадения — это просто совпадения. А босс — это просто босс. И никакой не суженый.

Окончательно решив это для себя, Катерина совершенно успокоилась, потянулась и уселась удобнее. Ну, красота же, когда можно просто вот так отдыхать и не думать о том, как бы так сделать, чтобы сблизиться с боссом.

— А вы верите в судьбу? — спросила она на всякий случай.

Просто, чтобы поддержать разговор и получить возможность дольше слушать этот низкий бархатный голос.

— Интересный вопрос, — задумался Максим Викторович. — Вообще я считаю, что человек сам творит свою судьбу.

Вот! Именно подобного ответа Катерина и ждала. Рядом с этим сильным уверенным мужчиной она вдруг поняла, насколько глупой была вся эта история с ведьмой, предсказаниями, закрывающимися дверями. Подумать только, двадцать первый век на дворе, космические корабли бороздят просторы Вселенной, а она верит тому, что сумасбродная тетка видит в хрустальном шарике. Мрак!

— Хотя, знаете, была у меня одна история… — Максим Викторович хитро улыбнулся, отхлебнул из бокала и начал рассказывать о временах становления своего бизнеса. О том, как однажды чуть все не потерял и чудом остался на плаву.

Рассказчик из него был что надо. Катерина и сама не заметила, как буквально утонула в этом разговоре. Было легко и правильно. Они вспоминали разные случаи, смеялись, грустили, задавали друг другу заковыристые вопросы и сами не заметили, как за окнами начало светлеть.

— Ну вот, кажется, нас скоро освободят, — сказал Максим Викторович, взглянув на часы. — Пора вызывать такси.

Он набрал номер оператора и заказал две машины. Катерина хихикнула:

— Думаю, наши немецкие партнеры здорово бы удивились, узнав, что их российские коллеги ночуют на работе.

— Не ночуют, а чутко бдят! — поправил ее босс. — Мы ведь с вами глаз не сомкнули, — и вдруг добавил: — Это просто карма какая-то, если вы рядом — то мне спать уже не судьба…

Сказал — и осекся. И тут же отвел взгляд.

— Что? — Катерина не могла поверить своим ушам.

— Я неправильно выразился… — забормотал Максим Викторович, смотря на что угодно, только не на Катерину. — Я хотел сказать совсем другое… Ну, то есть…

И эти несвязные оправдания были лучшим доказательством тому, что он тогда все же не спал! Притворялся, что дрыхнет, а сам спокойно наблюдал, как она подбирается к нему и завоевывает его пространство. И молчал!

— Значит, вы знали… — перебила поток сумбура Катерина.

23

— Знал, — ответил Максим Викторович, разом прекратив ее мучительные старания четко выразить мысль. — Но я же понимаю, что вы не специально.

— Не специально, — Катерина жадно ухватилась за подсказку. — Я просто… Когда сплю, сама не своя… То есть своя, но не сама… То есть во сне могу сделать что-то такое…

— Конечно, я понимаю. Это во сне… — с готовностью подтвердил он.

И была в его словах какая-то неловкая торопливость. Или едва заметная фальшь. В общем, что-то такое, что Катерине сразу стало ясно: врет! Черт! И он врет, и она врет. И он знает, что она врет. Потому что если закинутые руки-ноги и нарушенную границу можно еще было хоть как-то объяснить, — внезапным приступом лунатизма, например, или тем что она «во сне» и «сама не своя», — то что делать с ее музейно-прекрасными исследованиями?! Не заявишь же: я спала, а моя рука самовольно трогала колечки волос за ухом, водила пальчиком по бровям, по губам… И это моя рука разглядывала ямочку между ключиц, и даже хотела там поцеловать…

Катерина судорожно сглотнула, вырываясь из наваждения, и с ужасом поняла, что даже сейчас, думая все это, она таращится на воротник рубашки Максима Викторовича. Именно в то место, где под тонкой белой тканью как раз и находится та самая ямочка. Катерина испуганно вскинула взгляд. Босс внимательно смотрел на нее, и в глубине его невозможных глаз жарко полыхало что-то.