Матильда Старр - Горячий босс. Без сахара

— Брось, — сказала Катерина. — Не уговаривай меня. Я, конечно, понимаю, что тебе хочется, чтобы все было как ты задумала. Судьба там, и суженый, и вроде как ты не виновата… Я тебя давно простила, и все вот это, — Катерина окинула рукой столик у кровати, где колдовские зелья и отвары стояли вперемежку с бутылочками из аптеки, — уже лишнее. Ты, наверное, иди. Тебя клиенты заждались.

Почему-то сейчас присутствие ведьмы казалось ей совершенно лишним и неуместным.

Вольдемара окинула ее странным взглядом. Если бы эта женщина не была шарлатанкой, Катерина бы даже подумала, что она обиделась. От этого на душе стало как-то нехорошо. Но Катерина отмахнулась от этого чувства. С чего, собственно, быть нехорошему-то? Из всех присутствующих пострадавшая здесь именно она!

— Да, конечно, я пойду, — сказала ведьма.

Быстро собралась, коротко и четко дала ей инструкции, какое лекарство когда принимать, и вышла из квартиры.

Катерина закрыла за ней дверь, и вернулась в свою комнату, и обессилев упала на постель, словно бы не по квартире прошлась, а пешком прошагала полгорода.

Но не успела она перевести дух, как в дверь позвонили. Этого еще не хватало! Что, она карты забыла? Или решила напоследок порадовать больную очередным предсказанием? Или вспомнила, что не все еще свои травки на ней использовала?

Сначала Катерина думала не открывать, но в дверь звонили настойчиво, так что она поднялась и поплелась в прихожую. Поворот замка — и вот уже она видит, что это вовсе не забывчивая Вольдемара, а Юлька. Проштрафившаяся бывшая подруга.

— Мы должны с тобой поговорить, — сказала она. И вид у нее был такой жалкий, что, наверное, даже Катерина смотрелась лучше.

Конечно, следовало выгнать негодяйку за дверь, выпить лекарство, да и ложиться спать. Пора уже начинать думать о себе!

Но Катерина со вздохом сказала:

— Ну заходи.

38

Катерина сложила руки на груди и приготовилась выслушать исповедь подруги.

— Ну прости… Я знаю, я была неправа, — скорбно начала та, едва переступив порог.

Тут не поспоришь. Очень неправа. Вторжение в чужую личную жизнь, когда тебя не просят — тут трудно оказаться правым.

— Но я делала все это ради тебя!

Катерина скривилась, словно на язык попало что-то кислое. Сколько она помнила Юльку, та всегда старалась ради ее блага… Только с чего она взяла, что ее понимание Катерининого блага — единственно верное? Теперь она уже начинала жалеть, что впустила подругу.

Но та, кажется, не понимала, что сейчас только ухудшает ситуацию. И продолжала:

— Больно было смотреть, как ты все глубже закапываешься в эту свою работу и забываешь о своей женской сущности. И мне показалось, что этот мужчина создан для тебя. Он ответственный, серьезный, умный…

— Хватит! — вот меньше всего Катерине хотелось в этот момент слушать о достоинствах Максима. Особенно в сочетании с очередным напоминанием о том, что сама Катерина — синий чулок, зацикленный на работе. — Я ведь просила тебя оставить меня в покое и не подсовывать мне никаких женихов! Не такая уж и сложная штука.

— Вот! — воскликнула Юлька. — Именно поэтому мне и пришлось придумывать весь этот спектакль! Если бы ты не отмахивалась от всех кандидатов, все было бы гораздо проще.

— Так, значит, это я во всем виновата! — возмущение захлестнуло Катерину с головой. — Ну, подружка, извини, что не бегала по свиданиям, которые ты организовывала в массовом порядке, с табличкой «Хочу замуж» на груди. И вообще у меня в жизни были другие приоритеты, и пока ты не вмешалась, все шло отлично!

Теперь у нее было огромное желание выставить Юльку за дверь. Нет, не просто выгнать из квартиры, а вычеркнуть из своей жизни. Она ничего не поняла. И не изменится. И в следующий раз поступит так же. Имея рядом такого человека, нужно бояться, что однажды проснешься на операционном столе и услышишь сквозь сон: «Да-да, пятый размер груди — это то, чего ей не хватало в этой жизни, а подпись на согласии — это ее, не сомневайтесь».

Юлька виновато опустила глаза.

— Прости, — голос дрожал, выдавая приближение слез. — Я же хотела, как лучше. Кто же знал, что этот Миша таким идиотом окажется.

Катерина смерила подругу строгим взглядом. Так, значит, все это действо было более обширным, чем она себе это представляла. Оказывается, в этом был задействован еще какой-то Миша. Интересно, сколько еще человек она заставила плясать под свою дудку?

— Что за Миша? — спросила она строго. — Кого ты еще впутала в эту гнусную историю?

— Никого я больше не впутывала, честно-честно, — зачастила Юля. — Миша — это же тот самый парень, который вроде как суженый. Но на самом деле нет.

Катерина замолчала, пытаясь осмыслить полученную информацию. Но та как-то не укладывалась в ее голове. Миша?

— Какой такой суженый? Ты можешь нормально объяснить?

— Как какой… Тот самый, с кольцом, уготованный тебе судьбой. То есть вроде как уготованный… Но вообще у вас все должно было получиться просто здорово. Он ведь тоже на работе помешанный, у него и фирма своя, компьютерная, в вашем бизнес-центре снимают офис… Ну там небольшая комнатушечка, конечно.

Но Катерина уже не слушала подругу. Кажется, она начала понимать. Миша, конечно, именно так звали того странного парня, что чинил компьютер! Тот самый то ли Игорь, то ли Костя, который пригласил ее на чашку кофе и сломал ей мозг, сказав, что она ему не очень-то и понравилась. Значит, он вовсе не идиот, как Катерина думала раньше, а такой же несчастный, как и она, вынужденный принимать участие в постановке молодого и не подающего никаких надежд режиссера Юльки.

Мысли в голове неслись, как поезд, грохоча протаскивая один вагончик за другим. Значит, это именно его имела в виду подружка. И это он, Миша, возвращается к жене. А Максим вообще не имеет никакого отношения к этой истории, и все, что между ними случилось, случилось просто так.

Катерина шумно выдохнула и опустилась на пуфик, стоящий в коридоре. И только после этого впустила в голову следующий вагончик с мыслью. Украшенный парадными флагами и цветами, он несся, отчаянно сигналя. «Максим не возвращается к бывшей!», — было выведено огромными буквами на его борту.

Катерина закрыла лицо ладонями, повторяя про себя эту фразу. Что же получается, он вправду был завален делами в то время, когда она ревела в подушку, представляя его в объятиях другой? От этой мысли одновременно хотелось смеяться и плакать. А еще танцевать и немедленно, не теряя секунды, мчаться к нему.

— Что же ты раньше не сказала, что Миша? Да ты хоть понимаешь?!..

Впрочем, с чего бы ей понимать. Катерина подскочила с пуфика и заходила по прихожей, пытаясь сообразить — что теперь делаь

— Кать, что с тобой? Тебе лекарство может выпить пора, а? Я валерьянку с собой прихватила.