Катрин Корр - До самой дрожи

Откуда мне знать, что она сейчас скажет? Конец предложения может быть каким угодно, но я отчего-то точно знаю, чем все закончится.

– …рейс у вас задержали что ли…

И мне было так холодно, что зуб на зуб не попадал. Я ведь только что думала об этом. Только что!

– …Ваня его « футболистом» называл, я помню…

«Ты точно не замерзла? За лето впитала в себя всю теплоту солнышка?»

Сколько лет прошло?

Много. С подсчетами и математикой у меня всегда было туго, но здесь и не требуется точных расчетов – прошло слишком много времени, а эта фраза до сих пор в моей голове. До сих пор.

– И что же?

– Мм? – тяну я, взглянув на тетю Олю. Что она сейчас сказала?

– И как вы? – с улыбкой хлопает она глазами. – Общаетесь?

– Благо в наше время поддерживать связь не составляет большого труда, – говорит бабушка, наливая в пластиковый стаканчик минеральную воду, – не то, что раньше. Всех растеряли, даже родственников.

– Галю-ю-юня! Подожди! – отмахивается тетя Оля и переводит на меня все те же искрящиеся интересом глаза. – Ну и? Вы общаетесь?

– Откуда ты знаешь об этом? Мама рассказывала?

– Ой, так давно еще! Я просто помню, что парень этот футболистом был, потому что Ваня его так прозвал. А ты ведь знаешь, футбол для меня – все!

– А помните, как мы смотрели игры, когда еще Паша живой был, и я ему усы рисовала, пока он спал?

– Это было в 2008 году и Россия тогда, по итогам турнира, вышла в полуфинал! – уверенно заявляет тетя Оля, отчего у меня отвисает челюсть. Ей же семьдесят! Как можно такое помнить? – Голос я сорвала тогда. Пашка все пальцем у виска крутил, мол делать мне больше нечего орать так перед телевизором!

– Я в шоке, – усмехаюсь.

– Мы с Пашкой вместе крутили пальцем, – вставляет бабушка, закатив глаза. – Тебе бы тогда не помешал этот, как его… Ну, из церкви!

Я смеюсь:

– Экзорцист.

– Точно!

– Ума у твоей бабушки – туши свет! Катюша, ты лучше расскажи мне об этом мальчике, – говорит тетя Оля, поудобнее усевшись на подушке. Такое чувство, что она ждет от меня долгую и содержательную историю с пикантными подробностями. – Вы общаетесь?

«Я вижу перед собой твою улыбку».

Прочищаю горло и тянусь к бутылке с водой.

– Нет, мы не общаемся. Подай мне стаканчик?

Бабушка протягивает мне пластик и предлагает каждому съесть по пирожку с персиком.

– А почему же? – интересуется тетя Оля, не обращая внимания на протянутый ей пирожок. – Потеряли связь?

– Ольга! Бери сейчас же, иначе я тебе его на голову положу, ты меня знаешь!

– Что-то типа того, – вяло улыбаюсь я, впервые за долгое время ощутив знакомое чувство колючей вины. Как будто крепко за огромный кактус ухватилась руками и не желаю его отпускать. Благодарю бабушку за пирожок, но есть совершенно не хочется.

– Так отыщи его!

– Тетя Оля, – выдыхаю я.

– Что тетя Оля, что? Тебя же это ни к чему не обязывает, просто найди его, вы же молодежь, можете это сделать по щелчку в своих гаджетах.

– Ой, а ты можешь отыскать одну нашу родственницу, она раньше в Керчи жила, а потом…

– Галя, мы сейчас вообще о другом. Скажи внучке, чтобы она нашла этого парня!

– Да зачем мне его искать?! – восклицаю я и случайно роняю пирожок. – Уже столько лет прошло, он и знать не знает, кто я. У него наверняка своя жизнь уже построена и все такое прочее. Нет! Все, закрыли тему.

– Господи ты боже мой, какие мы нервные! А я тебе говорю, найди его! И ничего он тебя не забыл! Как вообще можно такую красавицу забыть?

– Тетя Оля-я-я-я! Ну, хватит уже.

– Просто узнаешь, как у него дела, чем живет человек…

– Есть жена, нет жены, – вставляет бабушка.

– А даже если и есть, что с того? – задорно смеется тетя Оля. – Просто пообщаетесь.

– Встретитесь может.

– Поцелуетесь.

– Все, я купаться, – резко поднимаюсь на ноги, не желая больше слушать всю эту чепуху. Ума не приложу, почему именно об этом человеке пошел разговор, когда за пару минут до него, именно о нем я и думала. – Веселитесь, дамочки.

– Катюша, ну, извини! Мы же как лучше хотим! Просто советуем тебе отыскать этого мальчика и немного пообщаться с ним.

С деланной благодарностью продолжительно киваю и направляюсь к берегу, раскидывая песок ногами в разные стороны. Знай эти старушки, каким именно образом наше общение сошло на нет, навряд ли бы сейчас так уверено толкали свое «мы же как лучше хотим».

ноябрь, 2010 год

Я все больше была похожа на маму, только возвращалась домой не после работы, а после учебы. Хотя квартира была однокомнатной и не требовала частой уборки, я, казалось, делала её каждый день: протирала пыль, пылесосила, мыла полы. Потом приступала к готовке ужина и, если до возвращения Димы оставалось свободное время, садилась за домашние задания по учебе.

Мне нравилось учиться создавать свой собственный уют в доме, через бледно-зеленую шторку в ванной, пушистый коврик, красивые тарелочки, разноцветные подсвечники, гирлянду на окне. Я была уверена, что мои старания приходятся по вкусу Диме, что именно так мужчина почувствует заботу о себе и будет знать, что он любим. Хотя, по правде говоря, в процентном соотношении около шестидесяти преобладало мое собственное желание жить в чистом и уютном доме без пылинки и малейшей засохшей капельки, а уже остальные сорок – чтобы мужчина рядом был доволен мной, как хозяйкой.

Бывало, я ловила себя на мысли, что хочу на несколько дней остаться дома одна. Не готовить, не убирать, не слушать истории о противных преподавателях и смеяться, а просто смотреть фильмы о любви и общаться в «ВК» с парнем, что жил в сотнях километрах от меня, до глубокой ночи. Мы с Кириллом не каждый день выходили на связь, поскольку оба учились, он работал, а у меня был молодой человек, с которым мы уже как третий месяц жили вместе. Тоже, по-своему, работа. Но когда мы находили свободную минутку, чтобы просто спросить друг у друга «как твои дела?», на моем лице расцветала улыбка. Наше общение никогда не заходило за рамки, исключительно дружеское. Но порой, особенно по вечерам, когда Дима был у друзей или еще где, но не дома, мне хотелось узнать, каково это услышать именно от Кирилла что-то очень приятное в свой адрес, личное.

Что бы я почувствовала, прочитав подобное? Искрились бы во мне бенгальские огни, как это порой случалось при его обыкновенном вопросе? Так или иначе, но однажды, это случилось. В первый и последний раз.

Накануне своего отъезда в Сургут, Дима, прямо говоря, выбесил меня, как это частенько случалось в наших отношениях. Мы поругались, я даже не поехала на вокзал, чтобы проводить его, посчитав, что это не так уж и важно, ведь через пару дней он снова вернется в Тюмень. Наверное, в свои девятнадцать лет я была слишком вспыльчивой и эмоциональной особой, обращающей огромное внимание на всякие мелочи типа, сдвинутого в сторону, но так и не поправленного коврика в ванной на полу, носки, что валялись под письменным столом Димы и мешали мне жить… Порой, меня раздражал даже стакан, который стоял именно на его столе и в принципе, жить мне ни коем образом не должен был помешать. Наверное, в тот день случилось нечто подобное, уже и сложно припомнить.