Татьяна Тронина - Отблеск безумной звезды

— В Москву, в Москву! — передразнил заведующий, склонившись над ним. — Тоже мне, «Три сестры»… У вас, батенька, дырка в боку. Огнестрельное? Сейчас, потерпите!..

Павел хотел ему рассказать о сегодняшних событиях и, главное, о Кешиной подлости (это ж надо, в спину целился!), но солнце над ним неожиданно погасло и наступила ночь…

— Ну что, он так и не перезвонил? — спросила Римма, косясь на Олю круглым карим глазом. Они стояли у витрины зоомагазина — там, за стеклом, плавали разноцветные аквариумные рыбки, медленно разевая рты, словно вели между собой неспешную беседу.

— Нет. И сегодня утром тоже не перезвонил, — сказала Оля. — Зря ты меня сейчас вытащила из дома…

— Господи, что же, с утра до ночи у телефона сидеть! — возмутилась Римма. — Ты вон какая бледная, аж прямо вся синяя… Тебе гулять надо!

— Может быть, Мура забыла о моей просьбе? Я беспокоюсь… Я поеду туда.

— Перестань! — Римма энергично встряхнула подругу. — Ты опять теряешь голову из-за любви… Сама знаешь, не стоят они этого!

— Кто они? — спросила Оля, глядя на стайку скалярий, проплывающую перед ней.

— Мужчины, кто же еще! — Римма вздохнула. — Вот что, Оля… Я тебе давно хотела об этом сказать, я знаю, что я не самый лучший друг. Я всегда от тебя чего-то требовала и даже сейчас, когда ты потеряла Агнию Васильевну, продолжаю тебя мучить… Ты вправе назвать меня черствой и бездушной. Но, честное слово, на самом деле я готова за тебя умереть. Будь я тогда на месте твоей тетки, я бы тоже заслонила тебя грудью! — и Римма выпятила вперед обширный бюст.

— Это не смешно, — зло произнесла Оля. — Такими вещами не шутят.

— Я не шучу! — закричала Римма со слезами на глазах. — Прости меня… Хочешь, я на колени перед тобой встану? Прямо здесь, на улице?..

И Римма сделала движение, готовясь бухнуться на колени, — Оля едва успела ее подхватить.

— Господи, какая же ты тяжелая… — с трудом пробормотала Оля, удерживая подругу. — Вот если я сейчас надорвусь, ты точно будешь виновата!

— Прости, прости, прости меня!

— Да я даже не сержусь на тебя, глупая! Давным-давно привыкла к твоим фокусам… Чего ты хочешь?..

Римма моментально приняла вертикальное положение.

— Ты знаешь! — тихо произнесла она. — Давай уедем отсюда. Сбежим недельки на две. Мать меня совсем запилила…

— Ну, уедем мы, и что это изменит? — с тоской спросила Оля.

— Ничего, конечно, — печально согласилась Римма. — Но хоть на какое-то время мы забудем обо всем. Сбежим от людей, от проблем, от осени, от всего…

— Римка, глупая, от себя все равно не убежишь! — усмехнулась Оля.

— Ну и что! — закричала Римма, глядя на Олю круглыми глазами.

Оля больше всего на свете хотела снова увидеть Павла. Ей очень его не хватало, как будто он унес вместе с собой часть ее души… Но и Римму ей стало вдруг жаль.

— Ты тоже меня прости, — неожиданно сказала Оля. — Ты знаешь, я ведь тоже не самая лучшая подруга.

— О чем это ты? — изумилась Римма.

— Ну как… Формально я всегда подчинялась тебе. А на самом деле я оставалась равнодушной к тому, что творилось с тобой. Да не реви ты… — Оля увидела, как у Риммы хлынули слезы из глаз. — В общем, едем, если ты настаиваешь!

— Так ты согласна? — пролепетала Римма, вытирая слезы ладонью.

— Согласна! — с досадой произнесла Оля. — Едем, да, да, да, едем! Если уж тебе так приспичило! В конце концов, я же свободный человек…

Римма бросилась ей на шею.

— Господи, Оля… Я тебе так благодарна! — рыдала она, поливая Олю слезами.

— Да, только к Локотковым я все равно съезжу. И, кстати, у меня вещи остались в санатории…

— Оля! — слезы на глазах у Риммы моментально высохли. — Да я сама могу туда съездить! И к Локотковым зайду, и в санаторий твой! А ты пока выбей у начальства отпуск, разберись со своими делами здесь… Ты это очень правильно заметила, ты действительно свободный человек!

Римма привыкла всегда добиваться своего.

Ей давно хотелось куда-нибудь к морю. И не одной — одной все-таки скучно. Что может быть лучше отдыха с задушевной подругой?.. Кстати, Оле тоже необходимо сменить обстановку, развеяться после всего того, что она пережила.

Римма мчалась по шоссе и слушала радио. Подпевала громко, от души…

Сердце ее ликовало.

Она обожала Олю. Она любила ее наверное, даже сильнее, чем собственную мать.

И еще у Риммы был план: во-первых, забрать Олины вещи из санатория. При этом припрятать мобильный телефон, о котором, собственно, подруга и беспокоилась больше всего, а Оле сказать, что телефон, вероятно, украли. Или он потерялся… Главное, чтобы Оля сейчас не смогла дозвониться до этого самого Павла!

Во-вторых, на дачу к Локотковым Римма тоже не собиралась заглядывать. Зачем? Оле можно сказать, что она там никого не застала.

Таким образом, Олю не будет ничего отвлекать, и они смогут спокойно отправиться в путешествие.

Что касается возлюбленного подруги, то Оля сможет встретиться с ним потом, когда вернется. В конце концов, если этот самый Павел ее любит по-настоящему, то эти две недели, когда Оля будет отсутствовать, ничего не изменят.

А если он Олю не любит, то эти две недели окажутся своего рода лакмусовой бумажкой для его чувств. То есть Римма, по сути, делала доброе дело, освобождая Олю от не слишком надежного человека, если этот Павел действительно окажется таковым.

…В санаторном саду стояла тишина, отдыхающих было мало, разъехались к началу сентября. В прохладном, кристально-чистом воздухе летали тоненькие паутинки, Римма отогнала их от лица.

У домика, где жил персонал, цвели астры.

Римма, которая находилась в прекрасном настроении, остановилась, любуясь ими. Нежно-розовые, фиолетовые, желтые, сиреневые… Густые махровые соцветия радовали взгляд.

Римма любила цветы. На даче у матери тоже росли астры.

Римма разбиралась в сортах: малиновая — «Катюша», чисто белая — «Облачко», ярко-розовая — «Принцесса Диана»… А, говорят, сейчас очень модны японские сорта, из серии «Мацумото», — там все соцветия расположены на одном уровне. Срезаешь все растение под корень, и получается настоящий готовый букет! Надо бы к весне достать семян этих японских астр…

Из домика вышла полная женщина в накинутом на плечи белом халате.

— Вы кого-то ищете? — крикнула она.

— Да, — сказала Римма, с сожалением отводя взгляд от цветущих астр. — Кого-нибудь… Мне надо забрать вещи Оли Журавлевой. Помните такую?..

— Еще бы! — женщина спустилась к Римме. — Я и вас помню… Вы ее подруга, да?

— Римма. Можно на «ты».

— А я Маша…

Они моментально почувствовали друг к другу приязнь, потому что были похожи. Обе крупные, одного возраста, с одинаковыми прическами…

— Олина сумка в кладовой, сейчас принесу.