Екатерина Васина - Дерзкая. Тайный поцелуй

Потому я сейчас на кухне. И мечтаю о здоровенном сэндвиче и какао.

— Адри, как хорошо, что ты не спишь.

Кроме Рэя на кухне мама, уже без макияжа, уставшая, но довольная. Оно и понятно: вечер удался на славу.

— Это почему же хорош? — удивляюсь я.

А сама бочком-бочком да к холодильнику. Он просто монстр: двухдверный, огромный, сверкающий, с генератором льда и все такое.

— Я тебе, Адри, показывала Пола и Ноаха.

— Э-э-э… — мычу я, роясь в холодильнике.

О, сыр! И ветчина, и помидорки, и куча соусов. И это все мое-е-е-е!

Рэй хмыкает, но пока молчит. Я вытаскиваю все на столешницу посреди кухни и начинаю сооружать огромный сэндвич. У меня все в порядке с фигурой и комплексами, могу себе позволить.

— Адри?

— Что, мам? Там столько гостей было, что у меня половина уже в голове перепуталась. Пол это такой лысый?

— Светленький. — сухо поправляет мама. — Налей мне воды, пожалуйста. Он адвокат.

— Светленький адвокат, хорошо я приму к сведению. А Ноаха не помню. Он брюнет или все же лысый? Просто помню у кого-то лысина блестела.

Протягиваю маме воду, та отхлебывает и вздыхает.

— Они не женаты, Адри. И весьма обеспечены. Пол правда не так давно развелся второй раз, но…

— Мам, ты никак решила свахой побыть?

— Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— И я счастлива. Тем более, мне предложили работу.

— О, Картер с тобой договорился? — оживляется Рэй.

Я отсалютоваю ему чашкой с какао. Получилось слишком сладко, но мозг требует глюкозы.

— Я согласилась, Рэй. Условия драконовские, но зато опыта наберусь. В крайнем случае буду прикусывать язык. Мне нужен канадский опыт, чтобы после учебы и подтверждения диплома легче найти работу.

— Мари, — обращается к ней Рэй, — ты понимаешь, что Адри сейчас не до личной жизни. Пусть сама решает. с кем встречаться.

— Она уже решила раз… — начинает мама, но вдруг прикусывает язык. Наверное, натыкается на мой взгляд.

А сэндвич у меня во рту становится сухим и безвкусным как песок. Аппетит пропадает, а какао кажется приторным.

— Пожалуй, я пойду. — выливаю все в раковину, ополаскиваю чашку. Бутерброд все же решаю забрать с собой. Аппетит вернется.

Я же просила маму не упоминать мою жизнь с Никитой. Просила не упрекать меня этим!

Я не злюсь, просто внутри противно и горько. Когда я стану вспоминать о произошедшем с равнодушием, значит эта рана затянулась. Но пока первая любовь, точнее воспоминания о ней, продолжают кусать и жалить.

Потому я ухожу к себе и просто сажусь на пол, рядом с окном. Здесь лежит пушистая шкура, можно устроиться, прислониться лбом к стеклу и смотреть на ночную улицу. Она пустая, фонари освещают тротуары и клумбы. Кое-где еще горят огни в домах, хотя здесь ложатся довольно рано.

На легкий стук в дверь лишь бурчу что-то. И слышу как кто-то входит.

— Адри… прости, дочка.

— Все нормально.

Ненормально на самом деле, у меня опять фантомные боли под лопатками. Но при маме я улыбаюсь и хлопаю рукой рядом с собой.

— Садись. Я не злюсь, мам, просто не надо подсовывать мне сыновей своих подруг или их родственников. Я вообще пока не хочу каких-то серьезных долгих отношений. Надо выучиться, найти свое место и… для меня это новая жизнь.

— Ты будешь убирать шрамы?

— Буду. Когда выясню все с колледжом и работой. Они не мешают мне. А кого пугают — может идти лесом.

— Ты совсем взрослая. — в голосе мамы слышится удивление и… сожаление. Понимаю, команды от родных я уже не принимаю, поступаю, как сама считаю нужным и в принципе упрямая. Но к советам то прислушиваюсь!

— Завтра воскресенье. — говорю маме. — Давай мы с тобой пробежимся по магазинам? Я тут месяц, но не знаю, что такое шоппинг по ванкуверски. М-м-м?

— Да! Но учти, плачу я.

Мне приходится демонстрировать маме фигу, которую она отодвигает в сторону и заявляет.

— Адри, у тебя мой характер, потому просто не спорь. Считай это подарком.

— На будущее Рождество? — спрашиваю ехидно. Мы хохочем, а мне становится легко. Ненавижу ругаться с родными, это как ножом по сердцу. Можно ссориться с парнями, подругами, коллегами, но дома должна быть здоровая дружная атмосфера.

Потому воскресенье проходит у нас в гармонии. Мы с мамой так усердно носимся по магазинам, что дома валимся без сил. А я рада: образ Дейва почти исчез из памяти. Правда глупо вспоминать парня, который вызывает лишь бешеное желание, но внешне не мой типаж. И вообще скорее всего помолвлен или типа того. А еще вряд ли мы снова встретимся.

Потому когда в понедельник раздается звонок из ветеринарного госпиталя "Pets Veterinary Hspital" я полна благодушия и волнения. Короткий обмен любезностями и щебет девушки по ту сторону мобильник.

— Адриана, думаю, вы сможете подойти завтра для интервью с нашими специалистами. Как насчет восьми утра?

Это рано. Я с тоской кошусь на кровать и отвечаю:

— С удовольствием, ваш адрес найду в гугл картах.

— Отлично. Вам надо будет зайти в первый корпус, комната сто семь. Возьмите документы, которые будут перечислены в электронном письме. Вашу электронную почту, пожалуйста.

Сердце стучит где-то в горле.

Сегодня, сегодня все решится.

Рэй от меня удирает на работу с утра пораньше, так как я хожу и задалбываю вопросами по поводу дресс-кода. Собеседование в Канаде это куча мелочей, которые необходимо учитывать. Банально улыбаться и выглядеть на позитиве, иначе тебя могут счесть унывашкой и отказать. Да, да, при этом неважно насколько вы хороший специалист. Главное — излучать уверенность и оптимизм.

Ну этого у нас в избытке.

В итоге я отправляюсь в ветеринарный госпиталь а такси, одетая в скромный брючный костюм цвета графита и бледно-розовую блузку. Минимум макияжа, максимум радости и заколотые наверх волосы.

А еще у меня стучат зубы, потеют ладони и внутри все сжимается. Потому в такси я сижу молча, смотрю в окно и прокручиваю в голове возможный диалог. Рэй вкратце мне объяснил некоторые тонкости, но ведь все индивидуально. И несмотря на протекцию Картера, если я облажаюсь, то могу остаться с носом. И пойду работать в "Тим Хортонс".

Вот и госпиталь. Он находиться не слишком далеко от Гранвилл колледжа, который я выбрала для обучения. Интересно, зачем они говорили про первый корпус, если здесь всего один вход? Но оглядевшись, я замечаю неподалеку еще одни стеклянные двери и надпись "Emergency". Так, ясно, мне точно не туда.

— Ну давай. — бурчу себе под нос.

Наверное, со стороны смотрится весело: стою тут, на тротуаре, переминаюсь с ноги на ногу и явно психую. И сумочка в руках трясется.

— Не дрейфь!

Голос за спиной заставляет едва ли не подпрыгнуть. Ну точно нервы на пределе. Обернувшись, я вижу пожилую женщину с сиреневыми волосами, розовой куртке и огромным далматинцем. Пес занят обнюхиванием ближайшего дерева и на меня — ноль внимания. А вот его хозяйка совсем наоборот.