Александра Миронова - День, когда пропала Вероника

Вероника любила красоту и поэтому даже ее смерть должна была быть красивой. Чтобы не бояться и легче перенести подобное испытание, она выпила несколько таблеток снотворного, позабыв о том, что сразу после ухода Родиона выпила два бокала мартини с водкой, чтобы успокоиться.

Она довольно быстро потеряла сознание и все происходящее после помнила смутно. Пришла в себя от громких криков. Татьяна орала по телефону на какого-то Валеру, напоминая ему, что все случилось из-за него и сейчас он просто обязан помочь.

Потом был дом Татьяны и несколько часов спустя, когда Вероника немного пришла в себя, та увезла ее в город к морю. Дала документы и деньги, сняла красивую квартиру и сказала, что Вероника может начать новую жизнь. Ту, о которой мечтала. А она, Татьяна, вскоре переедет вслед за ней, когда убедится, что все в порядке, Вероника надежно скрыта и ей ничего не угрожает.

Спустя несколько дней, придя в себя, Вероника даже хотела вернуться, рассказать Родиону обо всем, что произошло, покаяться, попросить прощения и обнять детей. Продолжая метаться и искать правильное решение, она, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей, решила сходить на лекцию по семейной психологии, которую проводили в «интеллектуальном клубе». В тот же вечер Вероника познакомилась с Андреем.

Воспоминания о том, как все было легко и прекрасно в самом начале их романа с Родионом, нахлынули, накрыли с головой и увлекли. История повторилась с Андреем.

Вскоре Вероника к нему переехала и попыталась убедить себя, что поступила правильно. Что вернись она сейчас назад, в мире просто станет на четырех несчастных людей больше. А так она дает каждому из них шанс стать счастливыми. Родиону с другой женщиной, а детям с новой мамой, которую, возможно, они полюбят даже больше, чем родную.

Вероника вспомнила, как еще до всех событий она набралась смелости и спросила, не жалела ли Татьяна о своем выборе. Ведь она тоже, наверняка, оставила позади мужа и детей, чтобы начать новую жизнь. Та не стала вдаваться в подробности, лишь покачала головой и уверенно ответила:

– Нет, конечно. Если бы я осталась, было бы еще хуже.

И больше на эту тему не распространялась.

Татьяна, ее красота, образ жизни, уверенность в себе и самодостаточность дарили Нике надежду, что жить дальше, позабыв о собственных детях и не мучаясь угрызениями совести, возможно. Ей было интересно знать, что произошло с детьми Татьяны, но она предпочла не задавать вопросы. Та явно не была расположена к откровениям.

Самой же Веронике не удавалось примириться с собственной совестью. Не проходило ни дня, чтобы она не вспоминала о Злате с Робертом и не думала, не совершила ли она ошибку. Со временем плохие воспоминания стерлись, а в памяти всплывали лишь хорошие моменты. Как дети обнимали и целовали ее, делились нехитрыми радостями и печалями, дарили кривобокие рисунки и лезли на руки, ища защиты и тепла. Вчерашнее неожиданное появление Дины сделало эти воспоминания невыносимыми. Никогда раньше Ника не чувствовала себя настолько одинокой. Она неожиданно осознала, как сильно ей не хватает подруги.

Самое гротескное во всем происходящем было то, что, морально убив, размазав и оттолкнув от себя Дину навсегда, Вероника вдруг стала невыносимо в ней нуждаться. Подруга всегда была сильнее, умней и решительней. Она была ведущей в их паре. Она всегда знала, как будет правильнее поступить. Веронике не хватало ее советов. Она ругала себя за то, что не взяла у подруги новый номер телефона. Зачем? Она и сама не могла толком ответить на этот вопрос. На всякий случай. Ведь кроме друг друга у них никого не было.

В то утро ей стоило огромных усилий приготовить завтрак Андрею, принять душ, накраситься и привести себя в порядок. В отличие от Родиона Андрей просил ее и дома всегда выглядеть красивой и быть при параде.

Он заметил, что с Вероникой что-то происходит, но та глупо сослалась на особенности функционирования женского организма. Андрей понимающе хмыкнул, поцеловал ее и уехал на работу, не сильно обеспокоенный происходящим. По поводу вчерашнего инцидента он не сказал ни слова. Проявил деликатность или, скорей всего, ему было просто плевать.

Ближе к полудню Вероника заставила себя сесть за стол и начать писать письмо, о котором просила Дина. Она даст ей его, в надежде, что это сделает подругу более сговорчивой и, если вдруг что, она сможет в будущем обратиться к ней за помощью.

Вначале получилась какая-то исповедь на пять страниц, где Вероника бестолково пыталась объяснить причины, по которым она так поступила. Но, перечитав, она сама испугалась собственной откровенности и, выйдя во двор, подпалила письмо. Удостоверившись в том, что оно сгорело дотла, тщательно развеяла пепел.

В конце концов, она решила ограничиться стандартным «Родион, прости меня за все и, пожалуйста, не ищи. Позаботься о детях, Вероника». Ощущая себя последней сволочью (впрочем, кем она была, так поступив?), Вероника положила записку в конверт и не стала его запечатывать. Передаст Дине, пусть та посмотрит, все ли ее устраивает.

С трудом дождавшись вечера Вероника выдвинулась в путь раньше, чем собиралась. Сидеть дома не было ни малейших сил. Андрею она соврала, что записалась вечером в салон красоты. Тот не стал уточнять, потому что и сам задерживался на работе. На следующее утро они улетали вместе по его делам и ему нужно было завершить все необходимое для поездки.

До парка Вероника доехала на машине, но бросив ее за пару кварталов, оставшийся путь проделала пешком. Постаралась держаться подальше от фонарей. Вряд ли, конечно, охрана клуба будет задаваться вопросом, зачем она тут гуляет в такое время, но лучше было перестраховаться.

Вероника была настолько напугана происходящим, риском, что Дина сейчас притащит Родиона, чтобы тот посмотрел на жену-предательницу, что ей даже показалось будто за ней кто-то следит. Несколько раз она оглядывалась, чтобы убедиться в собственной паранойе, но в неожиданно рухнувшем на южный город снегопаде рассмотрела только неверные силуэты домов и деревьев.

Дина была на месте. Бледная, взволнованная, и почему-то тоже напуганная. Зима подарила ей особое очарование. Раскрасневшиеся щеки и припухшие чуть потрескавшиеся губы придавали ей сходство с маленькой девочкой, изображенной на всем известной шоколадке. Но только в отличие от смешливого взгляда малышки с обложки глаза подруги блестели, как у больной лихорадкой.

– Принесла? – вместо приветствия поинтересовалась она.

– Да, – Вероника достала из сумочки конверт и протянула подруге. Та взяла и осторожно, прикрывая бумагу от падающего хлопьями снега, вытащила записку и быстро прочитала ее. Подняла взгляд на Веронику.