Лана Ричи - Девственность по контракту [СИ litres]

Я тоже говорила ровно и деловито, заставив себя забыть обо всем, что происходило утром.

Раз уж у нас такие правила, значит нужно чтобы мы оба им следовали.

Только вот мой босс никаким правилам следовать не хотел.

Прежде чем уйти, он подошёл ко мне, зарылся пальцами в мои волосы, откинул их – я почувствовала лёгкий поцелуй в шею, и от этого касания тело словно бы обмякло, а сладкая истома прокатилась по коже от того места, которого коснулись губы, по всему телу.

Одно касание – мимолетное, невесомое.

А я уже готова продолжать и просить о продолжении.

Да что это со мной?!

Только пока я пыталась разобраться в своих чувствах, мистер Джефферсон вышел из приемной.

Наверное, мне нужно было послушаться его совета. Спуститься в лифте на первый этаж, зайти в кафе, взять себе бизнес-ланч и нормально поесть.

Но зря я что ли с утра делала себе сэндвичи? И если уж мистер Джефферсон никак не проверит исполнила ли я это его распоряжение, я предпочитаю его не исполнять.

Я быстро сделала себе кофе, подошла к окну и отпила немного. Из окна нашего офиса действительно был очень красивый вид. Половина города как на ладони, поэтому мне и нравилось из него смотреть.

Только в этот раз увы я увидела вовсе не половину города. А только одного человека, мистера Джефферсона.

Впрочем, нет, не одного.

Мистер Джефферсон открывал дверцу своей машины, а в нее садилась какая-то совершенно роскошная блондинка в ярком алом платье, каких нам простым офисным мышкам носить не положено.

Уж не знаю почему, но руки мелко задрожали. Чашка несколько раз жалобно звякнула о блюдце.

Той девушке, чьей жизнью я теперь жила, не плохо бы зарубить себе на носу: думать о мистере Джефферсоне – это очень плохая идея.

А надеяться, что между нами что-то такое особенное происходит, – тем более глупо.

Да происходит, конечно, но это всего лишь контракт. Договор, который был заключен, но который никак не повлияет на его обычную жизнь, в которой есть место роскошным автомобилям, ярким вечеринка и таким вот шикарным блондинкам.

А маленькой глупой Монике в этом мире места нет.

В этот вечер я долго не могла уснуть. До тех пор пока не приняла решение. Не зря же я сегодня тренировалась на жадных партнерах и ленивых юристах!

Это, ночное, решение тоже было простым и эффективным. Оставалось только претворить его в жизнь.

Утром я пришла ровно-ровно к началу рабочего дня. Ни секундочкой раньше. Не дать ему ни малейшего шанса продолжить это вот привыкание к рукам! И к прочим частям тела, если ему вдруг вздумается.

– Мистер Джефферсон, доброе утро! Мне нужно с вами поговорить, – я была бодра и полна решимости.

Хотя, конечно, у меня тряслись поджилки.

– Слушаю.

Он действительно приготовился слушать, вид у него был самый серьёзный. Мне подумалось, что он вообще всегда принимал меня всерьез. Не отмахивался небрежно…

Но сейчас это не имеет ровным счетом никакого значения! Так что я отбросила глупые мысли и сказала:

– Я хочу расторгнуть наш контракт.

– В самом деле? Вообще-то, в условиях контракта никак не оговорено, что он может быть расторгнут.

На его губах играла улыбка. Что там я думала? Воспринимает меня всерьез? Только не сейчас. Кажется, его это всё немало забавляет, а вот меня уже нет. Так что, не поддавшись на его провокацию и не заразившись его хорошим настроением, я продолжила:

– Возможно, в тот момент мне и казалось это удачной идеей, но сейчас я подумала: всё-таки лишение девственности – это важный момент в жизни каждой девушки. И мне бы хотелось, чтобы это был кто-то… – я попыталась подобрать слово, – кто-то по-настоящему близкий. А не просто некто, с кем у меня контракт.

Я сделала вдох и выдох, чтобы успокоиться.

Странно, вчера вечером я несколько раз прокручивала в голове этот разговор, и всякий раз выходило, что я скажу это ровно и прохладно.

А вот сейчас мне стало до того обидно, что слёзы готовы брызнуть из глаз. Хотя, казалось бы, на что мне обижаться? Абсолютно не на что.

У нас ведь с мистером Джефферсона нет никакого договора, в котором прописано, что он обязуется не возить в своей машине роскошных блондинок в красных платьях…

Мистер Джефферсон посерьёзнел, но лишь на мгновение.

– Конечно, Моника, – сказал он. – Ты ведь не думаешь, что я сделал бы что-то против твоей воли?

А вот тут я задумалась. Потому что на самом деле не знала, что могу думать по этому поводу. То, что было вчера, – это против моей воли? Если признаться совсем уж честно, то нет. Он же не связывал меня, не удерживал. Сказал: не дергайся.

Ну да, а я послушалась. Потому что сама хотела узнать, что дальше.

– Наверное, – едва слышно прошелестела я, утратив всю воинственность разом.

– Вот видишь.

Мистер Джефферсон покопался в столе и извлёк оттуда многострадальный листок с нашим договором. Я с удивлением заметила, что этот листок не просто так валялся в ящике, а был аккуратно уложен в файлик, словно мой босс действительно считал это важным документом.

– Забирай, – сказал он. – Можешь делать с ним всё что угодно.

– Например, порвать? – всё ещё не веря, что всё так легко вышло, спросила я.

– Или сжечь, – подсказал идею мой босс.

– Хорошо, – сказала я, ухватила листок и поспешно выскочила из кабинета, пока он не передумал.

Сложила этот чертов договор вчетверо и сунула в сумку. На самое дно. Потом решу, как его лучше уничтожить. Главное – он уже недействителен!

Ну что ж, я снова взяла ситуацию в свои руки, и теперь только мне решать, когда и с кем будет мой первый раз.

Я была уверена, что уж точно это произойдёт нескоро. Для таких серьезных вещей человека нужно узнать по-настоящему хорошо.

Сколько для этого нужно времени? В случае с Расселом мне, как выяснилось, не хватило и года.

До конца недели мы с боссом даже не заговаривали об этом контракте.

Наша двойная жизнь в офисе резко закончилась, словно кто-то повернул выключатель. По какому-то молчаливому соглашению мы ни разу даже не упоминали тот факт, что нас связывало кое-что большее, чем кофе, договоры и список дел.

Работа и только работа!

Отлично, ведь именно этого я и хотела.

Но кое-что не совсем укладывалось в стандартные отношения большого босса и его временного секретаря.

Теперь, когда нужно было решать какие-то важные вопросы, он всегда требовал моего совета. Более того – поступал так, как я говорила.

Не всегда. Пару раз он мягко поправлял меня: «Это решение неудачное. Подумай еще». И так до тех пор, пока я не придумывала что-то получше.

Впрочем, скоро я привыкла к этой странности и мне даже понравилось принимать решения самой. Тем более что делать это было несложно.