Кристина Лорен - Дважды в жизни (ЛП)

Я, виновато улыбнувшись, пожала плечами и попыталась взять себя в руки.

— Ничего. Ты бы и не увидел что-то скандальное.

Ник рассмеялся.

— Ясное дело.

Я чувствовала, как покраснели уши, а Ник, улыбаясь, покачал головой. Он зачерпнул ложку овсянки и посмотрел на меня.

— Похоже, у вас все наладилось?

Я ответила не сразу, и Ник понизил голос.

— Как по мне, ты искренне ему нравишься.

— Знаю, — я придвинула к себе бутылку сиропа и затеребила край этикетки, где та отклеилась от стекла. – Оказалось он не женат. Я поспешила с выводами. Мы решили попробовать… — внутри, словно фейерверки взрывались от одной лишь мысли. – Но это… сложно.

— Твоя история.

— Да. С папой, если он узнает о том, что сделал Сэм, будет нелегко.

— Но ты же хочешь простить Сэма, а ведь это главное, да? Ян, может, и разозлится, но на ваши отношения это не повлияет. И если именно Сэм много лет назад рассказал о тебе прессе, то он и стал причиной, по которой вы снова начали общаться с Яном. Твой отец смирится. — Ник пожал плечами и доел овсянку.

Смирится? Я вспомнила выражение лица Яна у теплицы, то, какими пустыми были его глаза, как изогнулись губы, когда мы с Сэмом вышли вместе. Папа просто был недоволен, что в моей жизни появился мужчина, или он слышал? Я не знала, как реагировать. Он поймет мотивацию Сэма, и почему я решила дать ему второй шанс? А если нет, что я почувствую? Все менялось к лучшему, хотела ли я рискнуть хорошими отношениями с отцом ради шанса с Сэмом?

Или я просто давала волю страхам, что приму ужасное решение? Как бы хорошо ни было с Сэмом, я не могла отогнать неприятную мысль, что с ним я буду бесхребетной.

Я подняла взгляд, когда Ник отодвинулся, собрал тарелки и добавил сверху пустую миску.

— Уходишь? – спросила я.

Он проверил телефон по привычке и рассмеялся, ведь сигнала, конечно, не было. Но мы уже мысленно прощались с этим местом. Невольный жест Ника напомнил, что завтра у меня снова появится связь, возможность слушать музыку онлайн и отправлять сообщения. Я чуть ли от счастья не рыдала.

Ник убрал телефон в боковой карман рубашки.

— Слушай, у тебя есть мои номера. Звони, если нужно будет выговориться или просто нечем заняться. Я буду скучать по тебе, женщина.

Ник обошел стол, и я, поднявшись, тепло его обняла. Меня кольнуло печалью. Грустно расставаться после стольких недель вместе.

— Я был прав в одном, — сказал Ник и посмотрел на меня. – С тобой было весело. И если я не увижусь с Шарли и Треем, передай им, что было круто.

Я прильнула к Нику.

— Хорошо. Береги себя. С нетерпением буду ждать новых совместных работ, — и я говорила серьезно.

Он подмигнул.

— Увидимся, Тейт.

Я смотрела, как он отнес посуду на кухню и попрощался с работниками. Я снова села. К еде я почти не прикоснулась, но аппетита уже не было. Я вдруг ощутила усталость. Самая сложная роль в моей жизни, сам процесс съемок, буря внутри, вызванная появлением Сэма и всеми связанными с ним событиями…

Я выбросила еду и отнесла тарелки на кухню, поблагодарив работников за все, а потом отправилась на выход.

— Эй, кроха.

— Привет, пап.

Одет с иголочки и красивый, как всегда. Джинсы идеальной потертости, толстый свитер того же оттенка виски, как и папины глаза.

— Я тебя искал.

От волнения щеки вспыхнули жаром. Папа, даже не задумываясь, согласился встретить Рождество, а теперь пришел отказаться?

— Эй. Да, а я как раз собиралась найти Шарли. — Я толкнула дверь. – Хочешь посидеть немного на улице?

— Вообще, я хотел предложить тебе пообедать вместе.

Я скривилась.

— Я только что поела.

Папа улыбнулся, и я мысленно пыталась пролистать свой каталог улыбок Яна Батлера и понять, видел ли мир такую раньше.

— Мы могли бы поехать в город и прогуляться? Провести немного времени вместе, пока не разъехались по домам.

Я оглядела обеденный зал. Никто на нас не смотрел, папино предложение явно не было для шоу.

— Конечно, — я повернулась к отцу. – Можно я схожу за сумочкой?

Поездка до ресторана прошла в тишине. Папа предлагал взять водителя, но я уговорила его пустить меня за руль его черной «Теслы». Отец отстукивал пальцами по коленям и смотрел в окно. Первые пять минут часовой поездки тяжелое молчание прерывала местная радиостанция.

Но папа разбил лед. Слава богу, потому что я не знала, как. Отец говорил о своем доме в Малибу (поставил новые окна в этом году), как сложно иметь два дома сразу («Следить за хозяйством утомительно»), и как читал сценарий нового фильма про супергероев, но киностудия решила выбрать кого-то «понапористее» (как по мне, «моложе»).

Дорога отвлекала меня достаточно, чтобы охать и ахать в нужных местах разговора. Я была рада, что отец начал чем-то делиться, потому что все эти годы я все еще хотела узнать о нем любые мелочи.

Мы припарковались в центре города, но быстро поняли, что гулять средь бела дня будет невозможно. Нас остановили с просьбой дать автограф раньше, чем мы вышли из машины. Папа ввел адрес ресторана в навигатор, и мы приехали к милому белому домику с красной дверью. Потертая табличка из дерева показывала название «Кафе Триллиум».

— Алтея сказала привезти тебя сюда, — сказал отец так, что я посочувствовала Алтее на случай, если место окажется посредственным.

— Выглядит мило, — вдали небо стало мрачным, тучи набегали на верхушки сосен, давили на черепицу крыши.

Но внутри пахло свежим хлебом и лаком для дерева. Женщина с длинной косой справилась с реакцией при виде нас и повела к столику в дальней части главного зала. Мужчина с женщиной, мимо которых мы проходили, удивленно повернули головы, а я слабо помахала и улыбнулась.

Наш столик стоял у окна с видом на широкий двор дикой травы, а дальше — густой сосновый лес. Это восхищало.

Папа нахмурился, разглядывая меню.

— Я хочу ньокки, — он улыбнулся и поднял на меня взгляд. – Но, наверное, возьму салат.

Мой смех оказался слишком громким.

— И я люблю ньокки.

— Да? – папа натянуто улыбнулся, и я поняла, что перегибала палку.

— Рад возвращению домой? – спросила я.

— Конечно, — отец посмотрел в меню еще раз и закрыл его. – Нужно доделать задний двор. Хочу посмотреть, что получится.

Официантка наполнила наши стаканы водой, перечислила блюда дня, а потом упомянула, какой из фильмов папы любила больше всего.

Отец ослепительно улыбнулся и чуть подался вперед, словно делился тайной:

— Это и мой самый любимый.

Женщина засияла. Папа выбрал вино, а потом мы озвучили свои заказы. Как только официантка ушла, отец закатил глаза.

— Я осуждаю всех, кто считает «Восхождение ковбоя» — их любимым фильмом. Если нравится мусор, ничего не поделать.

Ого. Я прикусила язык, подавила желание напомнить ему, что с такого мусора начиналась его карьера.