Кристина Лорен - Дважды в жизни (ЛП)

«Мы все читали историю: Тейт Батлер – дочь суперзвезды Яна Батлера – скрывали от света софитов, пока ей не исполнилось восемнадцать, пока она не была готова сиять. Так мы думали. В эксклюзиве на этой неделе мы сообщаем, что Тейт и ее команда не были теми, кто придумал ее возвращение. Это сделал хитрый подросток-возлюбленный, решивший обогатиться, а восемнадцатилетняя Тейт этого и не поняла.

Похоже, он вернулся. С.Б. Хилл – псевдоним жителя Вермонта. Его полное имя Сэм Брэндис – это сценарист «Молочая» (съемки завершились на этой неделе в Мендочино, главные роли, как вы поняли, достались Тейт и Яну Батлер). И это Сэм продал Тейт Батлер четырнадцать лет назад. Их воссоединение – романтический поворот судьбы, или он снова захотел денег?»

Похожее было во всех статьях.

— Это бред! – я бросила телефон Шарли на диван. – Серьезно.

— Согласен, это глупо, — сказал Марко. – Но все говорят об этом, и я не преувеличиваю.

— Как ты это исправишь? – я говорила громче, уже на грани истерики. Одного взгляда на Марко оказалось достаточно, чтобы понять — мои требования его не тревожили. То же самое, что биться головой об стену.

— Я связался со своими ребятами в «Ассоциации прессы» и большинством соцсетей, — Марко глубоко вдохнул. – Но Сэм не дает опровержение, как и Ян.

— Так устрой мне интервью. Я все объясню.

Марко уже качал головой.

— Что насчет заявления? – спросила мама.

— Мы его выпустим, — терпеливо объяснил Марко, — но нам нужно договориться с Гвен и студией, а это не быстрый процесс. И Сэму нужно решать. Если он на это никак не отреагирует, то окажется настоящим монстром.

— Значит, выступим мы и расскажем правду, — сказала я.

— Какую? – тихо спросил Марко. – Что он поступил именно так, как написали в статье?

— Ты знаешь, что это не так, — я почти кричала. – Они все перекрутили. Если мы объясним…

— Тейт, тебе нужно послушать. Ты же говорила, что доверяешь мне?

Сердце колотилось в груди, адреналин в крови гудел. Я смогла кивнуть.

— Тогда позволь мне делать свою работу. Всем тем людям хочется урвать кусок побольше. Что-нибудь заманчивое, чтобы привлечь читателей. Им плевать на оправдания, потому что никто не станет читать дальше заголовка или твита. В этой версии ты выглядишь как жертва, а еще как слабая и наивная. Ты не такая в бренде, который мы создали. Пусть Сэм переживает о своем бренде. Нам нужно уехать отсюда, пока студия не выступит с ответом. Потом поговорим об интервью.

— Мне нужно поговорить с Сэмом. Нужно… найти его.

— Он не хочет, чтобы его нашли, Тейт. Я пытался. Никто не может с ним связаться.

Я позволила этой мысли осесть в голове. Я снова ошиблась на его счет?

Меня снова обманули?

— Ладно, — я медленно выдохнула. Я уже это делала – собирала себя по кусочкам. Смогу еще раз. – Когда мы уезжаем?

Глава 27

Марко постарался спрятать нас подальше от прессы. Прежде чем отправить нас к задней двери, где уже ждали несколько машин, которые охранники оставят как приманки, Марко предложил мне связаться с друзьями в сети с большим количеством подписчиков. Не давать официальное заявление, а показать, что я знала о происходящем, и моя команда этим занималась, и что я свяжусь, как только смогу сказать что-нибудь конкретное.

Как обычно, ход был идеальным. Теперь появились твиты с подобным содержанием:

«Я знаю Тейт, и это не достоверная история».

«Не верьте всему, что читаете».

«Всем нужно успокоиться и ждать, пока выяснится правда».

Волна переменилась, как часто бывает онлайн. Твиты моих друзей репостили с уверенными комментариями:

«Необдуманная реакция никогда не оказывается правильной».

«Дураки, вы слишком быстро на это повелись».

«Хватит уже вашей гадкой драмы».

Ответы могли быть не совсем справедливыми, но дышалось теперь намного легче.

* * *

Дом, который нам нашел Марко, оказался идеальной сменой обстановки. Я не хотела в город, в пригород или в хижину посреди леса, где окружение напоминало бы ферму Руби. Вместо этого мы поехали в Сан-Диего, оттуда вылетели в Южную Каролину, доехали до Мерреллс Инлет и остановились перед двухэтажным серым домом, который окружали пляж и океан. На часах было полседьмого утра, когда я рухнула в кровать. Прямо за окном растянулся Атлантический океан.

Я накинула одеяло на голову, скрываясь от света солнца и жалея, что не получалось так же легко отключить мозг. Мысли не переставали крутиться. Отношения с отцом наладить не удалось. Я впустила Сэма, игнорируя голос в голове, требующий быть осторожнее. Что бы он ни чувствовал, какие обстоятельства бы не мешали ему отыскать меня, это не отменяло факта, что я была в том же положении, как и тогда: одинокая, растерянная, обманутая.

Я хотела назвать это чувство, назвать его любовью. Я никогда не чувствовала к другим то, что было с Сэмом. Такой сильной преданности, что меня словно вырезали изнутри и наполнили чем-то теплым и податливым. Кровь гудела, как воздух от взмахов крылышек колибри. Даже мысли о Сэме могли отвлечь от безумия сплетен.

Но он не звонил, не пытался со мной связаться. Из Калифорнии в Вермонт лететь не так долго. Он решил, что наши отношения того не стоили? Я снова лежала и пыталась понять, была ли достаточно хороша для Сэма Брэндиса?

Я задвинула шторы, выключила свет, но пришлось посмотреть три серии «Шиттс Крик» на маленьком телевизоре, чтобы поднять свое эго над водой.

«Помнишь? – сказала я себе. – Ты не хотела больше такого чувствовать. Радость не стоит боли».

В дверь постучали, когда я уже начала засыпать.

Небольшой луч света растянулся по ковру, и я чуть приоткрыла глаза и заметила стоявшую на пороге приоткрытой двери маму.

— Милая, твой телефон звонит, — она замерла, а потом принесла его мне.

Я опустила взгляд. Мой номер был не у всех. На экране светилось уведомление о голосовом сообщении, но номер звонившего я не узнала.

Мама ушла, пока я смотрела на экран, надеясь отчасти, что это был Сэм, отчасти — что это не он. Радость не стоит боли.

Я поднесла телефон к уху, и в трубке раздался хриплый голос.

— Привет, Тейт, это я, — долгая пауза, и мои ребра стали давить на легкие, а потом раздался сухой смешок. – Безумие какое-то. Парни с камерами сейчас за моим окном. Я просто хотел убедиться, что ты знаешь — в этот раз сообщил не я.

Он замолчал, а потом кашлянул.

— Даже не знаю, что сказать. Я хотел хотя бы попрощаться. Я не знаю, нужен ли тебе… хочешь ли ты меня теперь, но я здесь. Это мой номер. Звони, когда и если будешь готова.

* * *

Ни одного дома не было в радиусе полумили. Ближайшей соседкой оказалась женщина бабушкиного возраста, ее звали Ширли. Она не знала, кто я, и призналась, когда принесла в честь знакомства запеканку, что ее любимым сериалом всегда будет «Блюз Хилл-стрит». Вряд ли стоило переживать, что Ширли позвонит в газету и нас выдаст.