Ирина Мясникова - Влияние ипотеки на личную жизнь

– Никакие либералы нашей власти не страшны. Ни просвещенные, ни малообразованные. Любой либерал, как только вкусит от властного пирога и отхлебнёт этого самого халявного «Моёта», сразу превращается в ярого путиниста, защитника стабильности и устоев. Примеры предъявить?

– Не надо, – Стелла махнула рукой.

Она и без него подобные примеры знала. Вот взять хотя бы некоторых журналистов, сегодня протестует со всеми, а завтра под крылом у известной Маргариты уже запросто клеймит бывших соратников. Про политологов и говорить нечего. Эти «по морям, по волнам, нынче здесь, завтра там», из каждого утюга своё мнение высказывают каждый раз разное. Да и сама она ни чем не лучше, вон, накануне как новым коррупционным туфлям радовалась. А куда деваться, если у людей кругом ипотека и кредит за машину? Так что россиянам не столько телевизор мозги пылесосит, сколько долговая кабала язык заставляет засунуть, сами знаете куда, да сидеть и помалкивать. А уж за ипотеку….

– Вот и закусывай. Закусь тоже ничего себе такая, – сказал прокурор и показал Стелле пример, отправив в рот тарталетку с икрой.

Стелла послушно последовала его совету, но к концу вечера всё-таки набубенилась этим шампанским так, что заснула в такси, а потом плохо помнила, что там уже было дальше. Было вроде что-то такое, но в целом туман какой-то.

Проснулась она утром в воскресенье абсолютно голая в постели с прокурором. Большего грехопадения даже представить себе сложно. Она тихонечко села в кровати.

– Куда? – Прокурор решительно сгрёб её обратно.

– Писать, – пропищала Стелла.

– Дверь направо, – сказал прокурор и ослабил хватку.

Стелла выскользнула из-под одеяла и умчалась в дверь направо. За дверью оказалось очень красиво, как говорится, дорого-богато, практически позолочено. Стелла плюхнулась на горшок и стала разглядывать прокурорскую ванную комнату. Комната была исполнена из розового мрамора, краны сверкали бронзой. На одном из хрустальных светильников у огромного зеркала Стелла приметила свой бюстгалтер. Тут она сразу же вспомнила, что с ней приключилось вчера в этой ванной комнате. Приключилось очень даже неплохо, просто замечательно приключилось. Почти как у Турика в душе. Боже ж ты мой! Какая же она, оказывается, распутная бабёнка. Это хорошо ещё, что у неё всего лишь три интересанта одновременно организовались. А если б больше? Хотя, может быть, приличные женщины такие приличные, потому что ими никто вовсе не интересуется? Совсем-совсем. Она же с Туриком уже фактически рассталась, что всё-таки очень жалко, с адвокатом тоже рассталась, чего совсем ни капельки не жалко, теперь встретилась с прокурором. Так что она последовательно с ними троими шашни крутит, а не одновременно! Вот одновременно было бы точно неприлично, а так….

Стелла распутала полуразвалившуюся башню из волос, ополоснулась под душем и вернулась в комнату, завёрнутая в полотенце.

– О! Опять намылась? У тебя дома горячую воду отключили?

– С чего ты взял?

– Ну, ты уже раз пятый полощешься. Чистюля!

Он вскочил, снял с неё полотенце, ну, и …..

Что тут скажешь, прокурор оказался хорош в постели. Очень хорош! Пожалуй, не хуже Турика. Или всё-таки хуже? Она уже как-то и забыла, как оно было с Туриком. Помнила только, что очень хорошо, без особых подробностей. Ну, значит, с прокурором просто хорошо. Стелла решила, что о политических разногласиях с ним она подумает позже. В конце концов, чем она хуже Скарлет О’Хара? У той земля Тары в сердце стучала, а у Стеллы ипотека имеется. Тук-тук-тук, пора платить, кто не может, пусть съезжает нафиг. У Скарлет, между прочим, этих интересантов тоже много было, ну и вообще. У нас тут некоторым образом та же гражданская война, только гибридная, всё больше в умах.

Позже он кормил её завтраком и убил наповал, когда на десерт вынул из холодильника столь любимый ею зефир в шоколаде.

– Я вот тут у мамы твоей узнал, чего ты любишь больше всего на свете. Она сказала, зефир в шоколаде и обязательно из холодильника. Ешь, не бойся, это финский без пальмового масла.

Стелла, разумеется, оценила его желание ей угодить. Это Турик с детства знает, что она за холодненький зефир в шоколаде удавится, а этот вот, у мамы специально узнавал. Однако его слова о пальмовом масле напомнили ей, что перед ней не заботливый прекрасный принц, а самый что ни на есть враг народа и страшный пёс режима.

– Ага, сами-то с пальмовым маслом есть не хотите, а населению через импортозамещение впариваете.

– Ты считаешь, это я виноват, что разные твари вместо нормального масла суют везде пальмовое?

– Если они будут совать везде нормальное импортозамещенное масло, которое стоит по вашей милости теперь втридорога, то у этих тварей, как ты их назвал, никто ничего не купит. Нет у людей денег. Ферштейн?

– Если денег нет, тем более не надо их на разное говно тратить! – огрызнулся он.

– Правильно, надо купить евро, поехать в Финляндию и там нормально отовариться?

– Ну, хоть так.

– И именно поэтому вы ограничили ввоз в страну продукции животного происхождения весом в пять килограмм.

– Можно подумать, ты лично съешь эти пять килограмм в один присест.

– Конечно, ваши законы приняты против «челноков», которые мотаются туда-сюда через границу и снабжают население качественными продуктами!

– Именно так!

– А ты не подумал, что «челноки» эти подобным образом выживают без работы и пенсии, которой вы их лишили?

– Слушай, не я это всё придумал! – Прокурор развёл руками. – Чего ты на меня накинулась?

– Конечно, не ты. Но ты на страже всего этого. Цепной пёс режима.

– Забыла сказать кровавого.

– Не забыла, я мысленно именно так и сказала.

– Хорош, обзываться. Никакой я не пёс, тем более цепной. Я скорее кот, гуляю сам по себе.

– Гулящий, значит.

– А хоть бы и так. Расскажи лучше, как ты погодой руководишь и приколдовываешь всё остальное? Уж очень интересно.

Разумеется, она поняла, что он не столько интересуется её способностями управлять погодой, сколько хочет уйти от неприятной темы, но зефир оказался очень вкусным, и она милостиво сделала вид, что поддалась его дешевой манипуляции.

– Ну, погодой руководить – это самое простое как дыхание. Тут даже напрягаться не надо, расстроилась, вот тебе и дождик, хорошо и радостно на душе – получите солнце.

– Да, ладно! – Он усмехнулся и махнул рукой. – Погода всегда связана с временем года, областями высокого и низкого давления, а также с движением воздушных масс. Вокруг тебя эти массы ни с того ни с сего завихряться не могут.

– Ещё как могут! Разве не замечал, в одном конце города ураган, ветер деревья валит, а в другом конце солнце светит, и население даже не предполагает, что где-то происходит полное безобразие?