Джэсмин Крейг - В плену мое сердце

– Как я вам сочувствую, мистер Кейн, – сказала Эми и заметила, как судорожно ее пальцы сжали блокнот.

Так вот почему ты переменил свое имя? – захотелось ей крикнуть ему. Ты уже забыл, что четыре года назад назывался Лоуренсом Кингом? Или твоя память на имена настолько плоха?

– Нам нужно обсудить еще одну проблему, мисс Флетчер, – сказал он.

«Наконец-то, – подумала она со вспышкой почти истерического облегчения. – Теперь он намерен поговорить о том, что было».

Он поиграл с нею, как кот с мышью, а теперь, наконец, покажет свой хищный оскал. Теперь он обвинит ее в том, что у она аферистка. Как ни странно, но ей внезапно захотелось, чтобы Лайам еще хоть чуть-чуть продолжил свою игру. Она испытывала странное, почти мазохистское удовлетворение, вот так вежливо беседуя с человеком, разбившим ее девичьи мечты, развеявшим все ее надежды. Это все равно что трогать рану, чтобы убедиться – кровоточит она или уже нет. Боль, во всяком случае, напоминала ей о том, что она все еще жива.

– О какой проблеме идет речь, мистер Кейн?

Внутри у нее по-прежнему все дрожало, но голос остался тихим и спокойным. Она не даст ему повода испытать триумф, не выдаст своего испуга.

– Все дело в моем ужасном почерке, – усмехнулся он. – Я стараюсь не донимать сотрудников своими записями, но иногда все же приходится их делать, в частности, когда мне требуется подготовить доклад, я делаю наброски отвратительным, абсолютно нечитаемым почерком. Особенно катастрофическое действие на меня оказывают длительные перелеты. Сама скука вдохновляет меня на то, чтобы расправляться с разного рода письменными работами. Правда, как выяснилось, лишь три человека в мире способны прочесть то, что я пишу. – Лайам откинул крышку кейса и извлек оттуда желтый блокнот. – Вот, – заявил он. – Если вы сумеете прочесть это, мисс Флетчер, то можете считать себя моим личным секретарем.

Эми взяла из его рук блокнот и с трудом заставила себя сосредоточиться на словах, нацарапанных корявыми, косыми линиями. «Неужели он и вправду не узнал меня? – подумала она с изумлением. – Это никакая не игра. Он в самом деле забыл, кто я такая».

Ей вдруг захотелось расхохотаться прямо ему в лицо. И это человек, заставивший ее пройти мучительные мытарства, обвиняя в мошенничестве. Человек, едва не загубивший всю ее жизнь, даже не помнит ее!

– Не удается разобраться, мисс Флетчер? – В голосе Лайама Кейна прозвучало сожаление. – Жаль. А мне уж показалось, что мы могли бы сработаться, но теперь боюсь, придется просить кадровика подыскать кого-нибудь еще…

– Для меня ваш почерк не составляет проблем, – перебила она его.

Ее сердце снова учащенно забилось, но уже не от страха. Эми не могла бы объяснить свои новые ощущения. Неуловимые, как дуновение весеннего ветерка, они не поддавались определению из-за какого-то высокого барьера, выросшего в ее сознании. Она знала только то, что впервые, с тех пор как Лоуренс Кинг вошел в ее жизнь четыре года назад, она не испытывала неловкости от его присутствия. Наоборот, ей нравилась мысль, что она знает так много о прошлом этого человека, а он ничего не помнит о ней.

Эми подняла глаза от блокнота и спокойно встретила его испытующий взгляд, впервые после пережитого ею шока, когда она узнала в новом резиденте корпорации Лоуренса Кинга.

– Ваш почерк не так уж трудно прочесть, мистер Кейн. Если нужно, я могу перепечатать написанный вами текст.

– Просто прочтите пару предложений, – ответил он. – Этого будет достаточно, мисс Флетчер.

– «Общепризнано, что значительные организационные изменения являются важной составляющей в стратегии корпорации. Однако, подобно многим другим кардинальным решениям, принятые меры на практике нередко оказываются за рамками формального планирования».

Он несколькими широкими шагами пересек комнату, лицо его выражало полное удовлетворение.

– Фантастика, мисс Флетчер! Вы только что увеличили на двадцать пять процентов количество людей, способных разобрать мой почерк! Если все зависит от меня, то считайте, что вы приняты на это место. Надеюсь, что вы согласны на мои условия. – Он одарил ее еще одной из своих мимолетных и обаятельных улыбок. – Уверяю вас, что я пишу не только такую помпезную чушь, как эта.

Эми опустила глаза на скошенные, неровные строчки в блокноте. «Почерк выдает его с головой, – подумала она. – Его улыбки предназначаются для поверхностного потребления, и всякий, кто примет их всерьез, потом жестоко поплатится». Правда о его характере вот здесь, на листке блокнота – Лайам Кейн жесткий, беспощадный, властный. Но и у него есть уязвимые точки, раз он не узнал ее. Эми его злейший враг, а он пригласил ее прямо в сердце своего лагеря.

Она подняла глаза от его каракулей. И вдруг поняла, как ей необходимо – совершенно необходимо! – получить эту работу. И тут же спохватилась, что не стоит показывать ему этого.

– Мы еще не коснулись вопроса оплаты, мистер Кейн. Я буду получать больше, чем на прежнем месте? – ровным голосом поинтересовалась она.

– Разумеется. Я думал, что мистер Губерт сказал вам об этом: я готов удвоить ваше текущее жалованье. Это, впрочем, не так уж и щедро, как может поначалу показаться, поскольку вам придется работать втрое больше, а денег увеличится лишь вдвое.

– Я не боюсь переработать.

Эми почти не слушала то, что он говорил. Ее руки перестали дрожать, она позволила пальцам, сжимавшим желтый блокнот, чуть ослабить хватку. Странное, новое ощущение, пронзившее все ее тело, становилось все сильней с каждой минутой, хотя по-прежнему не поддавалось ясному определению. Она решила пока что больше не пытаться понять, почему ей так захотелось работать у Лайама Кейна. Достаточно уже того, что ее берут.

– Буду ждать с нетерпением начала новой работы, – заявила Эми и улыбнулась впервые с тех пор, как переступила порог кабинета своего нового шефа.

Тем вечером Эми совершенно выдохлась к тому времени, когда добралась до своей маленькой квартирки в Ивенстоне. Она сидела за кухонным столом и пыталась проглотить хотя бы ложку супа, но это ей никак не удавалось – мешал комок в горле. Сейчас, в тишине своей квартиры, она не могла поверить в случившееся. Неужели она и впрямь настолько сошла с ума, что согласилась стать личной секретаршей Лайама Кейна? Вероятно, шок от одного его вида оказался настолько сильным, что лишил ее разума. В конце концов, временное помрачение рассудка встречается достаточно часто. Многие нарушители закона именно этим объясняют свое поведение в момент совершения преступления.

Эми порывисто встала и вылила остатки супа в раковину. Нет смысла делать вид, что она ест. Кого она хочет этим обмануть? И что же ей теперь делать? Как выпутаться из нелепой ситуации? Ведь она не может работать бок о бок с Лайамом Кейном. Не сможет терпеть общество человека, напоминавшего ей о прошлом своими резкими жестами, насмешливым голосом. Как это несправедливо! Все четыре года она работала не покладая рук, старалась изгнать из собственного сознания чувство вины. И вот такая жестокая шутка судьбы, вновь поставившей на ее пути Лайама Кейна, и это тогда, когда она начала думать, что заслужила право забыть прошлое.