Стелла Чиркова - Журналистка

- Слушай, Илья, а почему есть предубеждение к журналистам из МГУ?

- Потому что там сплошь золотая молодежь. Понтов много, а способностей, терпения - ни на грош. Проплачивают все сессии, папы-мамы их пристраивают в редакции, а там от них воют. Поэтому и отношение соответствующее сложилось - раз с журфака МГУ, значит, писать не умеет, а денег хочет много.

- А тебе не обидно?

- За МГУ? Ни капельки. Не брали бы деньги - не было бы у них проблем.

- Не за МГУ, за себя.

- Мне-то что? Я-то умею писать. - Илья засмеялся, засмеялась и Инга.

Не хочешь нашу рубрику про ночную жизнь вести раз писать умеешь?

- Ни капельки. Это не журналистика, "это профанация для желтой газеты.

Инга немного обиделась за свою статью про садомазохистов - несмотря на тему, она старалась, а потом решила не заострять внимания:

- А ты про что писал?

- В основном социальное. Я же в ежедневке начинал, сначала про культурную жизнь, потом про разные законы, про многодетных, эссе про каких-то интересных людей. Про одну только Великую Отечественную и ее героев более пятидесяти очерков настрочил, был как-то спрос на них. Еще обзоры писал музыкальные.

- Про какую музыку?

- Про любую новую. И про кино писал, когда у нас журналист не успевал.

- Ты в нем разбираешься?

- Да не особо. В музыке - да, кое-что понимаю, музыкальную школу закончил все-таки. Кстати, у меня сейчас друзья занимаются организацией концертов молодых групп и приглашают по старой памяти. Давай сходим?

Инга почувствовала, как сердце забилось сильнее.

- Мы с тобой?

- Ну да. Прямо в эту пятницу после работы, как раз мне друг говорил, что поет какая-то немецкая группа с непроизносимым названием.

Инга даже не поинтересовалась стилем группы и местом концерта, зато появилась в офисе на полчаса раньше, затащив в кабинет большой пакет с одеждой и обувью, в которой собиралась на мероприятие.

Во время обеда Оля зашла к ней, они закрылись изнутри и долго перебирали вещички.

- Это не пойдет - слишком будничное.

- Но ведь мы и не на бал, - возражала Инга.

- Не важно. Во-первых, вы в клуб - это ночное заведение. Во-вторых, он тебя может потом пригласить и в ресторан, а ты будешь чуть ли не в джинсах.

- Убедила. А если эту блузку к той юбке, что на мне сейчас?

- Примерь.

Оля с минуту осматривала подругу.

- Нет. Тоже не то. Слишком строго.

- А как, как должно быть?

- Должно быть сексуально, с провокацией.

- Какая провокация? Какая сексуальность? - возмутилась Инга. - У меня грудь минус первого размера и одежду впору в «Детском мире» покупать!

- И прекрасно!

- Что же тут может быть сексуального? Еще скажи, надеть мини и декольте!

- И скажу! Мини и декольте нельзя мне, потому что я толстая, а тебе можно. Худым все можно - выходные.

- Модные высокие, а я - метр с кепкой.

В прыжке, - засмеялась Оля, - а теперь слушай меня внимательно.

До конца обеденного перерыва еще тринадцать минут. Ты сейчас пулей бежишь по улице до того магазинчика на углу и покупаешь красный топ, висящий на манекене в правом углу витрины. Будет отлично - у него, кстати, размер совсем крошечный.

Инга послушно зарысила в указанном направлении, померила красную тряпочку и охотно выложила за нее немаленькую сумму. Вещичка неожиданно создала иллюзию наличия груди, изящно подчеркнула шею и красивой бахромой прикрыла живот.

Девушки снова закрылись в кабинете.

- Как на тебя шили, - оценила Оля, - жаль, нет к нему какой-нибудь юбки рваной.

- Рваной?

- Ну, чтобы разной длины слева и справа и бахрома какая-нибудь. Впрочем, с таким топиком и твоя черная будет отлично смотреться. С таким топиком все будет отлично смотреться. - Оля загрустила. - Я бы полжизни отдала, чтобы иметь фигуру, как у тебя. И носила бы вообще все.

В дверь постучали. Инга быстро накинула пиджак, ногой задвинула пакет с вещами под стол, сунула Оле в руки какие-то бумаги и открыла. На пороге стояла недовольная Арина Михайловна:

- Инга, что здесь происходит?

- Добрый день, Арина Михайловна. Мы с Олей обсуждаем концепцию иллюстративного материала к рубрике о ночной жизни. Хочется отразить наши модные идеи, сделать стильное оформление, чтобы наша требовательная аудитория узнала себя.

Взгляд и тон Арины Михайловны потеплели.

- А почему это все в кабинете, с закрытыми дверями?

- Чтобы Илье не мешать, - нашлась Инга, - он прозванивает очень важных для нас ньюсмейкеров, и я специально вызвала Олю к себе.

Арина Михайловна задала еще несколько вопросов и, наконец, ушла.

- Уфф, - выдохнули девушки.

- А давай я тебя накрашу, - предложила Оля, - я умею.

- Давай, - охотно согласилась Инга.

В результате всех стараний Инга отправлялась в клуб уверенная в своей неотразимости. Тем более что Илья сделал ей несколько комплиментов и кидал на нее украдкой вполне заинтересованные взгляды.

«Пожалуй, надо послушаться Олю и купить мини», - решила девушка.

Группа ей совершенно не понравилась - слишком громко, слишком тяжело, да еще какая-то странная манер? кривляться на сцене. После третьей песни Илья поинтересовался:

- Как тебе?

- Честно? Не нравится. Ломаются, как овсяные блины. А я не люблю, когда ломаются. Разве что Литвинову люблю, когда она ломается, - но она одна, им до нее далеко.

- Мне тоже не нравится. И место не нравится совершенно. Давай сбежим отсюда по-английски и пойдем куда-нибудь, где уютно.

- Например, в «Невку».

Инга не знала, что такое «Невка», но охотно согласилась.

- Почему по-английски?

- Потому что друг, который нас сюда пригласил и провел, жаждет услышать, что мы думаем о концерте. Это он нашел группу, организовал ее визит в Россию и сегодняшнее выступление. Ты хочешь ему рассказать о своих впечатлениях?

- Нет! - испуганно сказала Инга.

- И я не хочу. Он расстроится, а врать тоже неприятно. Поэтому давай сбежим.

И они сбежали. Илья поймал такси до «Невки», оказавшейся небольшим уютным ресторанчиком, в такси они ехали на заднем сиденье, и Ингина обнаженная рука касалась его руки - даже голова кружилась от этого. А потом они танцевали под песни в стиле ретро, и горячие ладони Ильи лежали на Ингиной талии. Девушке казалось, что они не танцуют, а плывут над полом, ничего прекраснее в жизни ей испытывать не доводилось. Илья легко коснулся губами ее лба - он ведь был на голову выше Инги вместе со всеми ее каблуками.

- Ты такой высокий, - сказала Инга прерывистым шепотом.

- Это ты такая крошечная.

- Тебе нравится?

- Очень. Ты мне очень нравишься, в тебе все красиво.

Инга краснела, руки у нее дрожали, и она пьянела не от сухого легкого вина, а от счастья.

У подъезда Илья поцеловал девушку по-настоящему, и она почувствовала, что ноги ее не держат, а внутри все плавится и закипает.