Тати Блэк - Во власти незнакомца [Publisher: SelfPub]

Последующий час Олеся просидела немым изваянием, ровным счётом ничего не понимая. Нет, она осознавала, что именно происходит, но никак не могла уловить сути того, зачем мужчины – а порой и женщины – тратят настолько баснословные суммы на приобретение каких-то малопривлекательных минералов.

– Это неогранённые камни, они мне кажутся наиболее ценными, – проговорил Артур, словно читал её мысли.

Сам он десятью минутами ранее приобрёл большой изумруд, по виду походивший на кусок чего-то плесневелого, при этом поднимал цену ровно до тех пор, пока один из гостей, вступивших с ним в торг, не сдался.

– И что вы делаете с неогранёнными камнями? – поинтересовалась Олеся.

– Зависит от моих желаний, – пожал он плечами и, поднявшись из-за стола, проговорил: – Доброй ночи, Олеся. Спасибо за вечер.

И просто ушёл. Она не сразу поняла, что торги закончились и только и смогла, что пролепетать ему в спину: «Доброй ночи», но Артур её уже не слышал.

– Вы ещё не покидаете меня? – обратился к ней Дмитрий, который тоже поднялся из-за стола и подал руку Олесе.

– Не покидаю, – улыбнулась она мужчине и вложила пальцы в протянутую ладонь.

Она вернулась в дом Джека через несколько часов. Сбитая с толку своими ощущениями и вопросами, которые лишь множились. Улеглась в постель и мысленно вернулась туда, куда зачем-то её отправил незнакомец. Олеся перебирала в памяти всё, что видела и ощущала и пришла к одному-единственному выводу: Джека среди присутствующих не было. Теперь дело оставалось за малым – вновь встретиться с ним в тёмной комнате и расспросить обо всём, что её волновало.

Он позвал Лесю к себе следующим же вечером.

Хотел выдержать паузу дольше, но не было никаких сил испытывать ни свое, ни ее терпение. И хотя накануне Джек уже выслушал рассказ Вадима о том, что тот увидел на аукционе, его гораздо больше интересовали впечатления самой Леси от прошедшего вечера.

Он занял свою традиционную позицию у окна, а она, так привычно тихо, но так остро ощущаемо им, прошла к своему креслу и села. И Джек вдруг поймал себя на том, что ему чертовски не хватало всего этого – интимности темной комнаты и женщины, чья близость была такой запретной и притягательной одновременно.

–…Твои шаги я стану различать среди тысяч других… – всплыла вдруг в голове цитата. Он не сразу понял, что произнес это вслух.

– Откуда ты так хорошо знаешь «Маленького принца»? – мгновенно отреагировала Леся.

Она была последним человеком, с кем ему хотелось бы это обсуждать, но после некоторой паузы Джек все же ответил:

– Мне доводилось часто читать его кое для кого.

Он ждал, что она продолжит свои расспросы на эту тему, но неожиданно услышал совсем иное:

– Твоя Леди может начинать ревновать?

В ее голосе прозвучало столько игривости, что он вдруг ощутил, как невидимая рука, мучительно сжимавшая нутро всего секунду назад, ослабила свою хватку.

Удивительно, как легко ей удавалось отгонять его демонов… И порождать их – тоже.

– А твой пират? Ему стоит начинать ревновать? – отозвался он в том же тоне. – Я хочу знать, как прошел твой прошлый вечер.

– Ты позвал меня только для этого?

– А если не только?

– Тогда мне тоже тебя не хватало, Джек.

Она сказала это – и внутри него поднялась сумасшедшая волна ни на что не похожей радости. Он сказал себе, что причина этого – исключительно в том, что все шло так, как он того хотел.

Ещё одна ложь.

– И все же, как прошел прием? – снова спросил он и вдруг осознал, что в ожидании ответа комкает пальцами атласную портьеру.

– Это было… странно. Я крайне далека от подобной жизни, Джек.

– Тебе там не понравилось?

– Скажем так – это был интересный опыт.

– Расскажи мне о тех, с кем ты общалась.

– Почему ты так уверен, что я с кем-то вообще общалась?

Он различил в ее голосе удивление и вместе с тем… тревогу? Была ли причина этого в том, что она хотела что-то от него скрыть или просто боялась сказать что-то лишнее?

– Я знаю, как это бывает, моя Леди, – ответил он насмешливым тоном. – На таких высоких собраниях к тебе подходит куча людей, которым не особо есть дело до кого-либо, кроме собственной персоны, но пустое общение – это святые традиции.

– Их было всего двое.

– Опиши их.

– Они оба очень красивы. У одного просто поразительные глаза оттенка аквамарина, которые мгновенно приковывают к себе внимание. У второго глаза темные, его взгляд словно прожигает насквозь…

– Эй, да моя Леди, кажется, дразнит своего пирата, – прервал он ее. – Ты хочешь, чтобы я вызвал двух этих самоубийц, пялившихся на тебя, на дуэль?

– Между прочим, порядочный пират не оставил бы свою Леди без присмотра, – парировала она.

– А кто сказал, что ты была без присмотра? – ответил Джек и в тоне его при этом не было и следа прежней игривости.

– Так ты был там?

Ему понравилось волнение, с которым она задала вопрос. По тихому шороху, последовавшему за этим, он понял, что Леся поднялась со своего места.

– Я же говорил тебе, что твой пират всегда рядом. – Эти слова прозвучали удивительно ласково даже для него самого.

– Джек? – позвала Леся и, несмотря на скрадывавший звук шагов ковер, он понял, что она идёт на его голос.

– Да, моя Леди? – откликнулся он и, сократив разделявшее их расстояние в пару уверенных шагов, крепко схватил ее за запястья, уловив ускоренно бьющийся пульс.

– Поцелуй мне руку, – выдохнула Леся и он, немного помедлив, поднес ее ладонь к своим губам.

Кожа была прохладной. Он прижался к ней ртом в коротком порывистом жесте, а затем также быстро отпустил. Но только лишь для того, чтобы тут же резко притиснуть к себе Лесю и впиться в ее губы поцелуем.

Он целовал ее грубо, жёстко, собственнически, как будто хотел за что-то наказать. Впрочем, именно так оно и было – желание затереть в ее памяти всех прочих мужчин, которые целовали ей руки и вообще просто смели на нее смотреть, взяло верх над всем. И необходимость контролировать то, что испытывал к ней, отправилась туда же, куда и здравый смысл – ко всем херам.

Он и сам не заметил, как в какой-то момент прижал Лесю к стене, как стал жадно впиваться пальцами в ее тело, а она даже не сопротивлялась. Лёгкое отрезвление пришло лишь с первым глотком воздуха, который он сделал, когда кислорода в лёгких стремительно перестало хватать.

– Это тебе на будущее, моя Леди, – прохрипел он ей на ухо, и, коснувшись губами шеи там, где бешено пульсировала жилка, с неожиданной злостью добавил:

– На тот случай, когда вздумаешь снова сравнивать меня с кем-то.

И прежде, чем проиграет бой с собственным терпением и зайдет куда дальше, чем следовало, Джек отступил и скрылся в смежной комнате.