Полина Рей - Я тебя покупаю [Publisher: SelfPub]

– Не надевать, – отрезала я и кивнула в сторону двери в Мишкину комнату. – Брат у себя?

– Нет, уехал с друзьями куда-то, – ответил папа.

Он до сих пор был растерян, это виделось невооружённым взглядом. И с этим что-то нужно было делать.

– Мам… пап, а вы… ну, что-то знаете про меня и Влада? – осторожно уточнила, не совсем представляя, с какой стороны подойти к этому щепетильному делу.

– Ничего не знаем, – покачала головой мама, всё это время глядя только на Титова. Лицо её при этом то заливалось краской, то становилось бледнее мела. И я прекрасно понимала, почему именно.

– Тогда идёмте, – выдохнула я, и мы направились в гостиную.

Мама смотрела на Титова неотрывно, я даже начинала опасаться, что она вот-вот начнёт креститься. Папа тоже был в шоке, хоть и пытался всеми силами поддерживать беседу, затеянную Владом. Последний, кстати говоря, делал всё, чтобы показаться не тем, кем был. И из холодного расчётливого мужчины превратился в душку-зятя. Это тоже было моей головной болью. Наличие у моих родителей нового «родственника», о котором они не знали ни сном, ни духом.

– Линочка, помоги мне на стол накрыть, – сказала мама, когда в разговоре возникла пауза.

– Да, конечно, – кивнула в ответ и, проигнорировав красноречивый предупредительный взгляд Титова, пошла за матерью.

– Господи, откуда он? Кто он? – зашептала она, стоило только нам скрыться за дверями кухни.

Я вздохнула и села за стол. Конечно же, ещё заранее пыталась продумать, что и как сказать родным, но на деле всё оказалось гораздо сложнее.

– Его зовут Владислав Титов. Он… известный бизнесмен.

– Так…

– Мы познакомились не так давно.

– И теперь ты с ним живёшь? – нахмурилась мама.

Она достала тарелки и ножи, вынула из шкафчика салфетницу. В каждом мамином движении и предмете обстановке я видела то родное и близкое, чего мне так не хватало всё это время.

– Да, мам. Мы с ним… в общем, поженились.

– Господи! – снова воскликнула мама и опустилась на стул напротив. Она смотрела на меня так пристально, что мне даже стало не по себе. Но мыслей её прочитать я, естественно, не могла. Думает, что я скрывала Влада всё это время? Что ж, именно в этом на её месте я бы сама себя и заподозрила.

– Ох, доченька… Это из-за того, что он на Севика нашего похож?

Один бог ведает, чего мне стоило сдержать себя и не разрыдаться. Слёзы душили, в носу стало свербить. Наш Севик. Наш. Как же он мне сейчас был нужен!

– Я просто решила, что мне пора начинать жить дальше, – проговорила я те слова, за которые тут же себя возненавидела. Но какую ещё ложь сказать матери, я не знала. Пусть уж лучше думает, что всё происходит по моей воле и я пытаюсь жить счастливо, а не подозревает всякое.

– Наверное, это правильно, – с сомнением в голосе сказала она, и я кивнула. – Нет, ты не подумай… ты действительно должна жить дальше, просто…

Я вновь закивала, прекрасно понимая, о чём она. Жить дальше, выйдя замуж за копию своего мужа – было довольно странным.

– Ладно, мамуль. Давай уже на стол накроем, я проголодалась, – сказала я, произнеся очередную ложь. Но как переключить мать на более нейтральную тему, попросту не знала.

Ужин прошёл относительно хорошо. Если так можно было назвать едва ли не гробовое молчание и попытки Титова это самое молчание разбавить хоть чем-то. Он перебрал едва ли не все возможные темы, способные заинтересовать моего отца или мать. Рыбалка, книги, охота. Дело дошло даже до огорода, и я едва сдержала смех, когда мама всё же начала беседовать с ним о редиске.

– Я в свою комнату схожу, – сказала я, стоило зайти речи о вечернем поливе. – Заберу кое-что из вещей.

Влад снова послал мне свой фирменный взгляд – видимо, решив, что я недостаточно хорошо поняла его в первые сто раз – и я направилась к себе.

Первым делом собиралась отыскать документы, переданные мне после смерти Севы. Но забирать их пока не планировала. Найдя конверт в одном из ящиков стола, я вынула его и повертела в руках. Ничего примечательного. Коричневая плотная бумага, ни надписей, ни штампов. Внутри прощупывалось что-то вроде сложенных вдвое листов и какой-то небольшой прямоугольник. Я нахмурилась, размышляя о том, стоит ли открывать конверт, и когда пришла к однозначному выводу, что стоит, в коридоре послышались шаги.

Быстро сунув документы обратно, я повернулась к двери ровно в тот момент, когда в комнату зашёл Титов. И сразу, будто именно он был хозяином этой спальни, прошёл внутрь. Заложил руки в карманы брюк, осмотрелся.

Взгляд Влада упал на несколько фотографий, стоящих на полках и комоде. Я специально расставила как можно больше таких снимков. Я и Сева – фотографии со свадьбы, с дачи, с Нового года. Какими счастливыми мы были на каждой из них…

Когда Титов подошёл к одному из снимков и взял его в руки, я огромным усилием воли удержалась, чтобы не закричать, чтобы поставил его на место. Влад хмурился, разглядывая Севу, его глаза снова потемнели.

– Ты закончила сборы? – наконец, спросил он, едва ли не бросая фотографию обратно на полку.

– Ещё нет. Мы торопимся? – совладав с эмоциями, уточнила в ответ.

– Торопимся, – отрезал Титов и прежде, чем выйти, прорычал: – И не смей тащить с собой эти снимки!

После чего оставил меня наедине с уже готовым ответом, который, впрочем, так и не слетел с моих губ.

Мы возвращались тоже молча. Титов, сжав челюсти с такой силой, что на скулах заиграли желваки, уверенно вёл машину, я же сидела, стараясь не думать о том, что он мне сказал перед тем, как мы уехали. Потому что сразу же изнутри начинал рваться протест. Никто не смел запрещать мне помнить Севу и считать его тем, рядом с которым все остальные мужчины меркли. Никто! Особенно – человек, который насильно взял меня в жёны.

Впрочем, у меня имелось направление, куда я и перевела все свои мысли. Конверт. Даже от одного воспоминания о нём в груди начинало свербить. Я чувствовала, что с ним связано что-то важное. И как только раньше не открыла и не посмотрела, что же там? Чёрт! Нужно было сделать это сразу же, как только я его получила!

– Как отдохнёшь, спустись вниз. Хочу с тобой поговорить, – тихо сказал Титов, когда мы с ним вернулись обратно и вошли в дом.

Я посмотрела на него и нахмурилась. Создавалось впечатление, что в нём словно бы борются два человека – тот, каким Влад был, когда мы с ним познакомились, и тот, каким он стал совсем недавно. И я пока не понимала, какого из этих двоих Титовых я хочу видеть. Ведь второй Влад… он вызывал у меня совсем не те чувства, какие мне стоило бы испытывать.

– Мы можем поговорить и сейчас, – ответила я, складывая руки на груди, как будто мне нужно было начать защищаться от Титова сию же секунду.