Ольга Коротаева - Мой родной чужой [СИ]

— Лара, он занят, — ответил мне грубый голос.

— Герман? — вцепилась я в трубку: — Это не займёт много времени. Мне нужно кое-что рассказать Жене…

— Он перезвонит.

Слушая короткие гудки, я разозлилась. Я тут сижу, волнуюсь, а Женя даже поговорить не захотел! Телефон завибрировал, и я радостно прижалась ухом:

— Женя?

— Нет, мне приятно слышать имя зятя из уст дочери, — рассмеялась мама. — Ты приедешь на выходные? Девочки ждут.

— Конечно, — засобиралась я. Глянула на стену, прикинула, сколько ещё будет идти последний урок и добавила: — Через полчаса выезжаю и час в дороге.

— Веди аккуратно, — предупредила мама.

— Не волнуйся, — пообещала я и попрощалась.

По пути я ещё несколько раз пыталась набрать то Фила, то Женю, но один не доступен, второй не отвечал, и к дому мамы я подъехала порядком взвинченная.

— Ну вот, — огорчилась при виде меня мама. — А недавно такая весёлая была. — Она повела меня в дом, усадила за стол, поставила передо мной чашку чая и домашнее печенье. — Рассказывай.

— А где девочки? — озиралась я.

— На огороде с Шубой, — усмехнулась мама.

— Что? — растерянно моргнула я. — Шуба выгуливают? Ворон пугают?

— Карина не выговаривает и называет Шуру “Шубой”, — рассмеялась мама. — А Шурка сам не против и даже представляется теперь “здрасьте, я шуба!”. Александр мой…

Мама замялась.

— Поклонник, — улыбаясь, подсказала я.

— Друг, — поправила мама и немного зарделась: — И девочкам нравится. Они вот-вот вернутся, — заторопилась она сменить тему, — рассказывай, что случилось.

Мама моя умеет слушать, что есть то есть. А ещё умеет слышать главное. Поэтому я не удивилась, когда она кивнула:

— Значит, у них война.

— Спасибо, утешила, — скривилась я.

— Не волнуйся, — уверенно проговорила мама. — Женя победит.

— Мне всегда было интересно, — посмотрела я на маму, — почему тебе так не нравился Фил.

— Потому что ты ему слишком нравилась, — хмуро отозвалась мама. — Смотрел на тебя, как диабетик на пирожное. и я понимала, что ничего хорошего из этой “дружбы” не получится.

— То есть, ты знала, что я ему нравлюсь? — удивилась я. — И молчала?

— Не молчала, — покачала мама головой и ткнула меня пальцем в лоб: — Ты не слушала. Упрямая! И бульдозером не сдвинешь. Всегда идеализировала людей и не замечала того, что тебе не нравилось или выбивалось из твоего представления о человеке. Женька, бедный, уже давно устал улыбаться и изображать принца. и лошадь его белоснежную одновременно!

Я рассмеялась, не веря своим ушам. Мама говорила то же самое, что и психолог, но в своей манере, по-простому. Неужели, она много раз мне это твердила, а я не слышала? И обижалась, что мама любит Женю, меня пилит, а Фила так вообще не терпит. Обняла маму и прошептала:

— Ты у меня самая лучшая!

— То тоже самая лучшая, — поцеловала меня мама. — И Женя это понимает. Уверена, он не только победит в этой войне, но и принцессу из плена собственных предубеждений освободит… и его белоснежная лошадь ему поможет!

— Ни к чему. — Я отстранилась и, печально улыбаясь, покачала головой. — Это ничего не изменит. Вряд ли я смогу простить его, мам. Мне главное, чтобы с ним всё было хорошо.

— Мама! — на кухню влетела Карина и повисла у меня на шее.

— Мамочка! — присоединилась к ней Дашка.

Следом за девочками на кухню вошёл высокий, косая сажень в плечах, мужчина. Не знаю, как он в машину помещается, этот инструктор, разве что в бульдозер, который моя мама в молодости водила. Не на этой ли теме они познакомились?

Мне представили Александра, и “Шуба”, мило смущаясь, поинтересовался, не хотим ли мы погостить в его доме. Оказалось, мужчина живёт в пригороде, совсем недалеко от моей новой квартиры — минут десять на машине.

Александр трогательно держал мою маму за руку и ёжился передо мной, словно первоклассник перед учительницей, и я с удивлением поняла, что он побаивается дочки своей “Лидочки”.

После наполненного теплом и уютом ужина, проведённого в семейном кругу, я не устояла перед приглашением и согласилась погостить в доме Александра.

Мужчина с удовольствием возился с Кариной и умудрялся вовлекать в игру мою старшую дочь, которую редко заставишь позаниматься с сестрой. Мне приходилось всё делать самой, помогать и Дашке, и с Кариной отвлекаться, и я уже измочаленная валилась спать.

Александр же, играючи, сделал так, что Даша помогла мелкой сделать задания, а потом и сама пошла делать уроки. И даже не прибегала ко мне каждые пять минут и не выматывала нервы непониманием предмета. “Шуба” сумел объяснить ей геометрию так, что Даша поняла с первого раза. Может, я не теми словами оперировала? Или слишком много на себя брала? Или же нервничала, переключаясь с одного ребёнка на другого?

Мама пошла укладывать Карину спать, а Александр пересел поближе и, отчаянно краснея, проговорил:

— Я хотел попросить вас… руки вашей мамы.

— Что попросить? — всё ещё размышляя, где я ошиблась в воспитании детей, растерялась я.

— Я хочу жениться на ней и привести в мой дом, — сжался мужчина. — Если вы не против.

— Не против, — зачарованно повторила я и улыбнулась: — Почему я должна быть против? Это ваша жизнь! — И понизила голос: — Но мама, она вряд ли согласится. Мы с мужем сколько раз пытались забрать её в город, она такая упрямая!

— Она уже согласилась, — заулыбался Александр. — Было условие только чтобы вы согласились. — Он взял мою ладонь и галантно поцеловал кисть: — Благодарю сердечно!

Я всё ещё сидела в шоке, а Александр, уминая печенья, пояснил:

— Лидочка переживала за вас. Говорила, что придётся в город уехать, чтобы помогать дочке. Вы же на работу вышли и детками некогда заниматься. Но ей так не хотелось жить в квартире. Она любит заниматься огородом… Ну я и предложил ко мне переехать. У меня двухэтажный дом. Сам строил! В черте города, но район чистый. Второй этаж ей отдам, там такой вид из окна… — Запив чаем, мужчина усмехнулся: — Лидочка ответила, что ей неловко жить в одном доме с неженатым мужчиной, ну я и предложил это исправить.

Я уже улыбалась во весь рот, не веря, что моя суровая мама встретила такого замечательного мужчину. Мужчину, который не сдаётся и сделает всё, чтобы “освободить принцессу из плена собственных убеждений”. Кажется, с мамой мы похоже сильнее, чем казалось.

Зазвонил мой телефон, и я ответила:

— Да, Анжи. Я у мамы.

— Поздравляю, Лара, — радостно сообщила мне подруга. — С этой минуты ты официально свободная женщина!

Женя

Я ждал его утром у дома. Копии договоров уже были у моих юристов. В правовом поле будут сражаться они, а я… Я накосячил не только с Ларой, Егором, но и с Филом. Когда-то мы были лучшими друзьями. Я помнил, как мы стояли плечом к плечу и дрались против общего врага. Мне не забыть, как друг меня отговаривал не бросать спорт, но Лара была беременной. Ей нельзя было нервничать, а каждый бой и даже тренировка заканчивалась ее слезами.