Татьяна Тронина - Изгнание Раи

Как Рая узнала, начав изучать эту услугу, главное – это, конечно, не сам полиграф, а тот человек, что работает на нем. Тот самый полиграфист. Насколько умело подобраны вопросы для проверки, понята им личность испытуемого, его реакции – от всего этого зависит конечный результат.

Рая побеседовала с полиграфистом (вполне разумный оказался товарищ!), объяснила ему ситуацию с Басюком. Высказала свои сомнения: а что, если физрук на самые «острые» вопросы отреагирует вполне понятным волнением – будет ли это считаться признаком его вины?

Постепенно разобралась, что это нормально и, в принципе, вопросы так и построены, что волнение должно присутствовать, и «правильное» волнение легко отделить от «неправильного».

Наконец приступили к испытаниям. Басюка облепили датчиками, полиграфист начал задавать ему вопросы, отвечать на которые можно было лишь «да» или «нет».

Вопросов было очень много, они были поделены на несколько частей. Рая даже устала, наблюдая за происходящим.

«Допрос» закончили. Результат его расшифровки обещали выдать немного позже.

– Мне тоже экземплярчик выдайте, ладно? – сипло попросил Басюк.

…Наконец Рая получила на руки заключение экспертизы на полиграфе. Специалист-полиграфолог описал те методы, которые использовал, указал перечень вопросов, которые задавались испытуемому, и сделал выводы по ответам того. В папке лежала так называемая полиграмма – распечатка графиков физиологических реакций, имелась также и видеозапись «допроса».

И вывод эксперта: Басюк Виталий Валерьевич, скорее всего, не совершал тех противоправных действий, которые вменялись ему в вину.

То есть – невиновен. Его оболгали. Навели напраслину.

Басюк чуть опоздал, приехал за результатами экспертизы позже. С Раей он встретился уже на улице.

– Вот, получила уже. Ваш экземпляр.

– Да?.. Спасибо… – Басюк схватил папку с заключением, принялся листать ее дрожащими руками.

– Виталий Валерьевич, успокойтесь. Все хорошо, – сказала ему Рая. – Вы невиновны. Вы ничего такого не делали. Я вам верю.

– Да? Не может быть… Это невероятно… И как я сам не додумался… – пробормотал Басюк. – Почему сам не догадался раньше? На детекторе на этом провериться…

Он стоял перед Раей – испуганный, смешной, нелепый дядька, – кажется, не понимая, плакать ему сейчас или смеяться.

– Вы мне жизнь вернули, Раечка, – вдруг прошептал он. Сделал какое-то движение, верно, хотел обнять Раю, но смешался, не решился сделать это. Тогда Рая сама обняла его, похлопала по спине.

Басюк выдохнул, тоже обнял ее, но тут же отступил назад:

– Знаете, Рая, а я ведь одно время руки хотел на себя наложить из-за несправедливости такой, ну, и из-за того, что со мной было. От меня ведь все отвернулись. И я работу свою потерял. А я любил ее, работу. Они ж все сутулые нынче, дети, согнутые все, скукожены, в телефоны свои уткнулись… А потом сколиоз, потом без очков никак… Я ж их это… Спасал физкультурой?..

Рая пожала плечами, улыбнулась.

– Но я на Байракову не в обиде, уже говорил. Что с детей-то взять. Девчонки не понимают, что спортом надо заниматься, двигаться все время… Хотя они ж будущие матери! А то сидят на лавке для запасных и ржут там, из телефонов не вылезают. Пенкина тоже хороша была – все справки от матери приносила, думала, что она меня этим шокирует…

– Кто? Почему шокирует? – машинально спросила Рая.

– Так у Пенкиной Нади мать гинеколог была и все отводы от занятий физкультурой писала. Типа, по известным физиологическим причинам прошу не допускать мою дочь до занятий… А эти причины что, раз в неделю? Ну не бывает такого…

– А Пенкина кто?

– Так подруга Байраковой!

Басюк говорил и говорил еще что-то, вспоминая годы своей работы в школе, но Рая уже не слушала его. Попрощалась рассеянно, вернулась домой со странным чувством опустошения в душе.

«И вот чего я добилась? Доказала, что Ангелина «подставила» своего учителя? Да, это плохо, но она тогда была еще ребенком, мало что соображала… Ребенком. Ребенок…»

Рая вдруг вспомнила, что тогда, на поминках, кто-то из присутствующих обронил, что как теперь Ангелине жить – одной, с двумя детьми (один уже есть, второй на подходе).

Тяжело.

Потом, после поминок, Ангелина просила всех оставить ее. Даже Олега прогнала. И лишь потом, спустя несколько дней, объявила, что потеряла ребенка.

Это как-то… странно?

«Олег говорил что-то о шве после кесарева, что он мог разойтись от удара во время аварии, но, к счастью, не разошелся, а это уже плюс, значит, и не разойдется… Да, но потом эти похороны, тяжело. Возможно, эмоциональная травма, вот и случился выкидыш после всего этого ужаса. Тогда почему Ангелина так не берегла себя, не легла вновь в больницу, ее же просили… И Олега опять же прогнала. И молчала еще сколько после выкидыша… Словно она что-то хотела скрыть. И лишь потом сделала сообщение: а вы знаете, я потеряла ребенка. Только не беспокойтесь, со мной уже все в порядке, тьфу-тьфу-тьфу…»

Рая ненавидела себя за эти мысли. Ей самой от себя было сейчас тошно: в своей ненависти к сопернице обвинять ту во всех смертных грехах… С другой стороны, Рая при всей своей любви к детям и мечтаниях о собственных никогда не осуждала женщин, сделавших аборт. Их тело – их дело. Тем более она не имела права осуждать Ангелину, оставшуюся одной, с маленьким ребенком на руках… Мало ли, решилась молодая женщина на такой шаг – аборт, но это ведь от безнадежности… Кто знает, быть может, Ангелина уже жалеет о своем поступке.

И вообще. Не исключено, что у Ангелины действительно случился выкидыш. Тогда все эти домыслы об аборте – лишние.

Но если Ангелина действительно решилась избавиться от своей второй беременности, то она тогда, получается, ну уж никак не невинный ангел, находящийся во власти жестокой судьбы. Ангелина в этом случае – просто расчетливая молодая особа, хладнокровная и ничуть не сентиментальная. Она тогда – обыкновенная притворщица, разыгрывающая из себя «бедняжку».

Рая вновь зашла в ту социальную сеть, где обнаружила одноклассников Ангелины. Еще раз перелистала все фотографии, что хранились на страничке Ангелины и ее подруг. И поняла, что та девушка, что вечно рядом с соперницей, – именно Надя Пенкина. Та самая Пенкина, о ней упоминал физрук. Пенкина, у которой мать работала гинекологом.

Рая перешла на страницу Нади Пенкиной, изучила ее профиль в социальной сети, нашла среди ее друзей некую Генриетту Пенкину. Вероятно, это и есть мать Нади, немолодая женщина с черными подглазьями, чем-то напоминающая панду.

Работает в какой-то клинике, там у нее частный кабинет. «Все виды гинекологических услуг». Адрес клиники.

Рая сидела перед монитором, и внутри нее все дрожало. У нее было ощущение, что она сейчас идет по той дороге, по которой идти нельзя. И вообще, нельзя думать обо всем этом, искать даже у врагов своих их грязные тайны. Нельзя лезть в чужую жизнь.