Тальяна Орлова - Соблазн двойной, без сахара [СИ]

Пальцы Андрея мяли грудь не особенно нежно, а потом скользнули еще ниже, заныривая под трусики.

— Не… — единственное, что я смогла выдавить.

Но Костя подхватил мое колено и заставил немного развести бедра.

— Расслабься, Анют, ничего особенного не будет. Но получи от нас первый аванс.

И вставил ногу между моих бедер, не давая их свести. Пальцы Андрея тотчас скользнули внутрь, между складками, и прошлись по какой-то точке. Меня едва не скрутило приятной судорогой, но я все же запротестовала:

— Не надо… Андрей!

Вместо ответа получила очередной глубокий поцелуй. Через минуту я уже ничего не могла поделать с собственным телом, оно само насаживалось на пальцы, чтобы они прошлись в том же месте. И тихий смех в волосы Андрея не мог меня успокоить. Я вообще не могла себе представить, что возбуждение может быть настолько сильным. Еще. Еще несколько движений там! Но вдруг все прекратилось — Костя оторвался от моих губ и сказал хрипло:

— Я тоже хочу. Только языком.

Неожиданно меня перевернули на спину, но сильные мужские руки не позволили свести бедра. Костя откинул одеяло и одним рывком стянул с меня трусики.

— Что ты делаешь? — опомнилась я.

Но надо мной теперь сбоку навис Андрей:

— Анют, ты все-таки девственница?

— Да, — признала свое полное поражение и списала на ноль всю историю с Петей. — Не надо. Я не готова. Желание! Желание, помните! Вы должны выполнить!

— Тогда сегодня без самого вкусного. Но оргазм ты сегодня получишь. Скажешь «стоп», если что-то не будет нравиться.

И тут же поцеловал. Видимо, чтобы я не успела остановить. А внизу по той же чувствительной точке Костя прошелся языком. Я выгнулась, теперь не в силах сдерживать стоны. Вынужденная отвечать на поцелуй Андрея, я никак не могла сосредоточиться на ощущениях, а они накатывали горячими волнами. Руки его проходились по груди, животу, лишь иногда касаясь голой кожи, а я терялась от мысли, что именно делает в данный момент Костя. Бесстыдно касается меня там языком, не позволяет свести колени, лижет и играет кончиком, теребя ту самую точку, которая уже готова взорваться.

Андрей отстранился от моих губ за секунду до того, как я потеряла последнюю мысль. Я выдохнула последний протяжный стон ему в шею, но внутри все так сжимало и выкручивало, что я забыла, где нахожусь. Хотелось одновременно и сжаться, и раскрыться еще сильнее — и я, кажется, делала и то, и другое, пока волна наслаждения не начала отступать.

— Умница, хорошая девочка, — шептал Андрей, целуя меня то в щеку, то в волосы, пока я пыталась вернуть сбитое, перекрытое волной дыхание.

Ничего себе. Это и был оргазм? Кажется, хоть в чем-то люди не преувеличивают, а даже наоборот. Наверное, такие ощущения просто невозможно передать так, чтобы незнающий мог их представить. Ничего приятнее, даже близкое к тому, я назвать бы не смогла. Но и откатила волна довольно быстро, оставляя в разнеженном теле истому.

Я почти сквозь туман услышала голос Кости:

— Анют, а может, все-таки сейчас? Я про девственность. Сейчас будет совсем не больно, ты расслаблена и готова.

— Нет, — прошептала, удивившись хрипу в собственном голосе. — Мне сначала это надо переварить.

— Все правильно, никто не торопит, — Андрей обнял, прижимая к себе.

— Хорошо, — а вот голос Кости прозвучал, как обычно, бодро и с хитрецой. — Тогда я в душ. Попрошу не беспокоить, а иначе у меня что-нибудь уже лопнет…

Я засыпала, прижавшись щекой к голой груди. Все же нашла в себе силы прошептать:

— Вы тут, что ли, спать собираетесь? Дайте мне хоть в себя прийти без вас.

— Угу, тут, — ответил Андрей. — И ты израсходовала оба желания. Говорил же, сбежать не дадим. В том числе, в себя. И почему бы нам теперь не проснуться вместе?

— Сумасшедшие… А ты… ты ведь тоже возбужден.

— Сделай вид, что не заметила, — тихий смех. — Ань, это было…

Конец этой фразы уже утонул в тумане.

Открыла глаза и уже через секунду все осознала. Осознанию помогли мужские руки, обнимающие меня с двух сторон. Осторожно повернула голову вправо: Костя тихо посапывает, а волосы в невероятном бардаке, отчего хочется потянуться и пригладить. Посмотрела влево: Андрей спит бесшумно, а темные пряди упали на лоб, делая из него почти подростка. Снова уставилась в потолок и затаила дыхание, боясь разбудить монстров до того, как я буду готова ко встрече с монстрами.

Допинывать себя излишней рефлексией я не собиралась, но как-то все равно придавливало. Андрей — мой начальник! Уже в понедельник я буду готовить ему кофе и приносить документы! С каким, интересно, лицом? Да и Костя постоянно в поле зрения, а у того хватит наглости напоминать о чем угодно и сколько угодно раз, если это будет повышать ему настроение. Да и понадобится ли напоминать? Произошедшее ночью было приятным и стыдным. Жутко приятным и зверски стыдным… Да, рефлексия меня добьет. Лучше подумать о том, что делать прямо сейчас.

Итак, их двое, и нет никакой возможности выбрать одного. Невыносимо разные, и как раз по этой причине сумевшие занять все мои мысли: просто Костя справа, а Андрей слева. А у мозга всего два полушария, перевес невозможен. Катя где-то в другой комнате — спит себе преспокойно, о таких треволнениях и не подозревает. Я в мужской рубашке, даже трусики вчера свои не разыскала. Андрей и Костя в штанах. Похоже, это самая лучшая новость за утро.

Протяжно выдохнула, и тотчас услышала спокойное:

— Проснулась?

Я глянула на Андрея — он не выглядел так, будто только что крепко спал. Я не удивилась — наверное, он из тех, кто просыпается за несколько секунд и сразу бодрым. Но сейчас начальник улыбался. Начальник… Я начала краснеть и все же выдавила шепотом:

— Я так неловко себя чувствую.

Он вместо ответа приподнял руку с моего живота и повел пальцем вверх. Лишь коснулся груди, но сосок уже начал напрягаться. Андрей, заметив такую реакцию, улыбнулся шире. И, уже глядя мне пристально в глаза, повел тем же пальцем вниз, перескочил через запястье Кости и дотронулся до края рубашки, которая едва прикрывала интимное место. Я знала, что он собирается делать дальше…

— Не надо, — выдохнула резко и перехватила его ладонь.

— Почему вдруг? Тебе уже все равно неловко, сама призналась, так что ситуация не изменится.

— Андрей! — я продолжала сжимать его пальцы. — Дай мне хоть немного времени для адаптации.

— Это игра такая, Ань, — с лукавой улыбкой шептал он. — Называется «Не разбуди Костю». Его по утрам не добудишься, так что, считай, у тебя огромная фора.

Я не могла не ответить на его иронию:

— А что будет, если я проиграю?

— В смысле, если его разбудишь? Уверен, тогда нас сразу станет двое — тех, кто будет делать тебе неловко, — и рассмеялся тихо.