Джудит Макнот - Само совершенство. Том 1

— Пожалуйста, не надо разговаривать со мной подобным образом.

— Хорошо. Тогда, пожалуйста, выбери какую-нибудь другую тему для разговора.

— Может быть, ты все-таки соизволишь хотя бы выслушать меня? Попытайся понять — когда проходил суд, я по обмену училась за границей. Я даже толком не знаю, как именно все произошло, а мне бы очень хотелось это узнать.

— Ты можешь найти все, что тебя интересует, в библиотеке, в подшивке старых газет. Можешь заняться этим, когда вернешься домой.

Если что и могло вывести Джулию из себя, так это сарказм.

— Послушай, черт побери, меня совершенно не интересует то, что писали газеты! Я хочу узнать, как все произошло, именно от тебя. Мне необходимо услышать твою версию.

— В таком случае, тебе не повезло. — С этими словами Зак встал, поставил бокал и протянул ей руку.

Джулия тоже поднялась, не желая, чтобы он возвышался над ней как гора, и автоматически вложила свою руку в его, думая, что это жест примирения.

— Давай ляжем в постель.

Джулия рывком выдернула руку. Его оскорбительное отношение к ней было просто невыносимым.

— Не хочу. Неужели я требую от тебя слишком многого? По-моему, это просто мелочь по сравнению с тем, через что мне пришлось пройти по твоей милости с тех пор, как мы познакомились, и ты это понимаешь не хуже меня!

— Я не собираюсь снова вспоминать тот день ради кого бы то ни было. И тебя в том числе, — огрызнулся Зак. — Я это уже делал сотни раз в полиции и на суде. Теперь этой темы для меня просто не существует. Она закрыта. Раз и навсегда.

— Но я же хочу помочь. Прошло уже пять лет. За это время твои воспоминания и точка зрения на определенные вещи могли измениться. А мы бы составили список всех, кто был там в тот день, и ты бы рассказал мне о каждом из этих людей. Я отношусь к ним ко всем абсолютно непредубежденно, и это могло бы помочь. Может быть, я свежим взглядом подметила бы то, что ты в свое время проглядел…

Его презрительный смех оборвал Джулию на полуслове:

— Каким же это образом ты могла бы мне помочь?

— Я могу попытаться!

— Не говори глупостей. Я истратил более двух миллионов на адвокатов и частных детективов, но никто из них не смог найти ни одного возможного подозреваемого, кроме меня.

— Но…

— Хватит об этом, Джулия!

— Нет, не хватит! В конце концов, я имею право на объяснение!

— Ты не имеешь никаких прав ни на что, — резко оборвал ее Зак. — И мне абсолютно не нужна твоя помощь.

Джулия отшатнулась, как будто он ее ударил, но смогла сдержать свою ярость и ничем не выдать того, насколько он унизил ее.

— Понятно, — сказала она.

И ей действительно было все понятно — ему не нужно от нее ничего, кроме постели. От нее не ждали рассуждений — от нее ждали только чувств. Она должна была лишь развлекать его и по первой прихоти удовлетворять сексуальные потребности.

Зак взял ее за плечи и притянул к себе:

— Пойдем в постель.

— Убери свои руки! — прошипела Джулия, резко вырываясь и отпрыгивая от него, как кошка. Дрожа от ярости и злости на собственное легковерие, она пятясь обошла диван и кофейный столик так, чтобы иметь свободный проход в свою спальню.

— Джулия, какого черта ты пытаешься кому-то доказать?

— Я никому ничего не доказываю. Я просто только что поняла, какой бессердечный мерзавец ты есть на самом деле! — Застывшее ледяное выражение его лица ничуть не охладило бушевавшую в ней ярость. — После этого дома ты собираешься просто перебраться в очередное, более надежное убежище! Ты никогда и не собирался найти настоящего убийцу!

— Нет! — огрызнулся Зак.

— Тогда ты должен быть самым большим трусом на свете! — с убийственным сарказмом проговорила Джулия, будучи слишком разъяренной для того, чтобы дрогнуть перед новым, не предвещающим ничего хорошего выражением его лица. — Если же это не так, значит, ты и есть настоящий убийца!

Открыв дверь в свою комнату, она задержалась на пороге и зло добавила:

— Я уезжаю завтра утром, и если ты собираешься задержать меня, то тебе придется прибегнуть к помощи пистолета!

Зак смерил ее презрительным взглядом.

— Задержать тебя? — язвительно переспросил он. — Да я сам поднесу твою сумку до машины!

Не дослушав последних слов, Джулия захлопнула за собой дверь спальни. Из последних сил сдерживая слезы, она сняла брюки и надела большую майку, которую обычно использовала в качестве ночной рубашки. И лишь когда она оказалась в постели и выключила свет, самообладание окончательно изменило ей. Натянув толстое стеганое одеяло до самого подбородка, Джулия перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Она плакала от стыда и унижения, которому подверглась по собственной же глупости и легковерию. Она плакала до тех пор, пока просто не иссякли все слезы, после чего, совершенно измученная и опустошенная, перевернулась на бок и застывшим взглядом уставилась на залитый лунным светом зимний пейзаж.

В то же время в своей спальне Зак пытался успокоиться, выбросив из головы сцену, которая только что произошла в гостиной. Но все его усилия были тщетны. Слова Джулии настойчиво звучали в ушах, причиняя нестерпимые мучения, тем большие, чем чаще он вспоминал презрительное выражение ее лица, когда она назвала его трусом и убийцей. Раньше ему казалось, что за время судебного расследования и заключения у него выработался иммунитет к подобного рода оскорблениям, но, очевидно, Джулии удалось каким-то образом пробиться сквозь броню. Он ненавидел ее за это, но еще сильнее ненавидел себя за то, что позволил ей это сделать.

Швырнув свитер на кровать, Зак начал расстегивать брюки. И в этот момент его осенило. Вот оно — единственное возможное объяснение ее совершенно неадекватной реакции на те слова, которые он сказал в гостиной. Эта мысль настолько потрясла его, что он так и застыл с брюками в руках.

Джулия думала, что влюблена в него. И поэтому считала, что имеет определенные «права».

Может быть, она также думала, что и он влюблен в нее. И что он нуждается в ней и ее помощи.

— Сукин сын! — вслух выругался Зак, швыряя брюки вслед за свитером. Он абсолютно не нуждался в Джулии Мэтисон и уж, конечно, вовсе не хотел дополнительной ответственности за наивную школьную учительницу из маленького провинциального городка, которая даже не понимает разницы между элементарным физическим желанием и непонятным чувством под названием любовь. Для нее же было бы гораздо лучше, если бы она его ненавидела. Не говоря уже о нем. Это бы значительно облегчило ему жизнь. Их связывал только секс. Они хотели друг друга, а Джулия отказывала им обоим в этом удовольствии из какого-то детского упрямства и желания отомстить за мнимые обиды.

Необходимо расставить все точки над i. Правда, пока у Зака было весьма смутное представление о том, как именно он это сделает, но тем не менее он решительно направился в спальню Джулии.