Джудит Макнот - Само совершенство. Том 1

— ПОМОГИТЕ! — закричала она, становясь на колени. Ноги скользили по слякоти и слипшемуся снегу, мешая ей встать. — ПОМОГИТЕ!

Ей уже удалось подняться на ноги и устремиться к ближайшему грузовику, когда Захарий Бенедикт пулей вылетел из машины и бросился ей наперерез. Джулия попыталась обойти его и побежала к туалетам, надеясь добраться до них раньше Бенедикта и запереться изнутри.

— ПОЖАЛУЙСТА, КТО-НИБУДЬ, — продолжала кричать она на бегу. Краем глаза Джулия увидела, как по левую руку от нее открылась дверца одного из грузовиков и из нее выбрался водитель, сонно и непонимающе глядя на происходящее. Прямо за спиной раздавались тяжелые шаги Бенедикта.

— ПОМОГИТЕ! — оглянувшись через плечо, она увидела, как ее преследователь ненадолго остановился, чтобы набрать пригоршню снега.

— ОСТАНОВИТЕ ЕГО! ОН… — Джулия не смогла закончить, потому что в эту секунду увесистый снежок сильно ударил ее по плечу, а веселый смех Бенедикта заглушил ее дальнейшие слова:

— ПРЕКРАТИ, ДЖУЛИЯ, — весело и звонко выкрикнул он, настигая ее и опрокидывая на землю. — ТЫ ЖЕ ВСЕХ РАЗБУДИШЬ!

Яростно сопротивляясь, Джулия пыталась набрать в грудь воздух и закричать снова, но тяжелое тело придавило ее, мешая дышать, а всего в нескольких сантиметрах от своего лица она увидела разъяренное лицо Бенедикта. Его губы искривились в фальшивой улыбке, призванной обмануть водителя грузовика. Тяжело дыша, Джулия отвернула голову немного в сторону, пытаясь еще раз закричать, но на этот раз ее рот залепил мокрый снег, который Бенедикт бросил ей в лицо. Задыхающаяся и ослепленная, она почувствовала, как сильные руки мертвой хваткой сжали ее запястья, и услышала разъяренный шепот:

— Я убью его, если он подойдет ближе. Черт побери, ты этого добиваешься? Того, чтобы кто-нибудь погиб из-за тебя?

Всхлипывая, Джулия отрицательно замотала головой, не в силах издать ни звука, и закрыла глаза. Она не могла больше видеть своего мучителя, но еще нестерпимее была мысль о том, что от свободы ее отделяло всего несколько метров, но и их она не смогла преодолеть. Чего она добилась? Того, что лежала в мокром грязном снегу, придавленная невыносимой тяжестью, а ее бедро нестерпимо болело после неудачного прыжка из «блейзера»?

— Он идет сюда, — звучал настойчивый шепот. — Поцелуй меня и постарайся, чтобы это выглядело убедительно, иначе этот человек умрет!

Прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, его губы впились в ее. Джулия широко открыла глаза и увидела приближающегося водителя, который настороженно всматривался в их лица.

— Черт бы тебя побрал, обними меня!

Его рот по-прежнему накрывал ее губы, пистолет больно упирался в живот, но руки теперь были свободны. Она могла бороться, и тогда бы этот водитель с жизнерадостным лицом и именем «ПИТ» на черной кепке заподозрил что-то неладное и пришел бы ей на помощь.

И погиб.

Бенедикт приказал обнять его и постараться, «чтобы это выглядело убедительно». Как марионетка, которую дернули за ниточки, Джулия безвольно подняла онемевшие от холода руки и уронила их ему на спину. Но на что-нибудь большее она была просто неспособна.

Зак тщетно пытался разжать ее плотно стиснутые губы и чувствовал, как все сильнее напрягается хрупкое тело, придавленное его массой. Он был уверен, что она набирается сил перед очередной попыткой освободиться, но на этот раз с помощью троих водителей грузовиков. Тогда наступит конец его короткой свободе и одновременно конец всей жизни. Краем глаза Зак видел, что водитель замедлил шаг, но не остановился. По мере приближения к ним выражение его лица становилось все более настороженным и скептическим. Вихрь мыслей и чувств захлестнул Зака в те короткие мгновения, которые они лежали на снегу и так неубедительно и жалко пытались изобразить поцелуй.

В последней, отчаянной попытке предотвратить неизбежное Зак оторвался от ледяных губ и прошептал одно-единственное слово, которое он не употреблял уже очень много лет:

— Пожалуйста! — Покрепче обняв неподвижное тело женщины, он почти простонал:

— Пожалуйста, Джулия, я умоляю тебя…

Джулии показалось, что мир сходит с ума. Бенедикт умолял ее о помощи! И в его голосе звучала такая щемящая боль, что от нее сжималось сердце. Перед тем как вновь приникнуть к ее губам, он прошептал:

— Я никого не убивал, клянусь тебе!

Мольба и отчаяние, которые она услышала в его голосе и почувствовала в поцелуе, сделали то, чего не смогли сделать никакие угрозы, — Джулия заколебалась. Ей показалось, что только что этот человек сказал правду.

Спутанные обрывки мыслей проносились в мозгу, но Джулия уже приняла решение. Она не имела права рисковать жизнью водителя. Но кроме нежелания подвергать опасности чужую жизнь, ею двигало и еще что-то — не вполне осознанное и совершенно необъяснимое. Джулия сглотнула бесполезные слезы, неуверенно обвила руками Захария Бенедикта и уступила его поцелую. Он в ту же секунду почувствовал, что она сдалась, и по его телу пробежала дрожь облегчения, а поцелуй стал более мягким и нежным. Джулия больше не слышала приближающихся шагов, она ощущала только то, как разжимаются ее губы, уступая более настойчивым и опытным, а пальцы зарываются в густые и мягкие волосы. Робко вернув поцелуй, Джулия услышала судорожный вздох, и внезапно все изменилось. Теперь он целовал ее по-настоящему, его руки жадно гладили ее плечи, шею, зарывались в намокшие волосы.

Откуда-то сверху раздался озадаченный мужской голос с сильным техасским акцентом:

— Леди, так я не понял, вам нужна помощь или нет?

Джулия слышала вопрос и пыталась отрицательно покачать головой, но чужие горячие, ищущие губы полностью лишили ее способности говорить. Какой-то частью своего существа она понимала, что это всего лишь спектакль. Это было ей так же ясно, как и то, что у нее не было выбора — участвовать или не участвовать в нем. Но почему она не могла даже покачать головой или открыть глаза?

— Думаю, что не нужна, — непристойно хихикнув, продолжал голос. — А как насчет вас, мистер? Может быть, вам нужна помощь? А то я бы с удовольствием…

Зак на мгновение оторвался от ее губ и хрипло сказал:

— Придется тебе поискать другую женщину, парень. А эта моя.

Отбрив водителя, он тотчас же снова коснулся губ Джулии. Обняв ее и тесно прижав к себе, он осторожно пытался языком приоткрыть ее рот. Едва не застонав от неожиданных и совершенно незнакомых ощущений, Джулия полностью отдалась самому страстному, чувственному и настойчивому поцелую в ее жизни.

Метрах в двадцати от них открылась дверь еще одного грузовика, и уже другой мужской голос спросил:

— Эй, Пит, что там за возня в снегу?

— А как по-твоему? Какая-то парочка решила поиграть в маленьких детей.