Федерика Боско - SOS! Любовь!

Как будто не в курсе, что незаменимых не бывает.

Жизнь идет вперед – с нами или без нас, и даже к самым, казалось бы, невозможным ситуациям люди довольно скоро приспосабливаются, переносят расставания, потери, смерть близких. И пожалуй, чем мы гибче, тем меньше риск быть раздавленными болью.

Лоренцо любит ее безумно. Если бы ей пришло в голову попросить у него почки только затем, чтобы положить их в банку и поставить на полку, он отдал бы обе не раздумывая. А когда он просит ее переехать на Сардинию, где у него есть чудесный дом и работа, она ведет себя так, как будто судьба всего человечества зависит от ее присутствия в этой квартире, а в качестве оправдания использует меня и маму.

Как будто мы с мамой такие беспомощные, что не сварим себе кофе, не взорвав дом, или не сможем поменять фильтр у пылесоса (такое было всего один раз!).

Все мы придумываем какие-то оправдания, чтобы пойти на компромисс со своей совестью и не слишком мучиться чувством вины.

Кто-то влезает в шкуру дрессировщика, а кто-то – цирковой собачки, кто-то спасается бегством, а кто-то продолжает сидеть между двух стульев; одни создают себе параллельный мир, а другие все еще верят в Деда Мороза.

Переодеваюсь семь раз, включив музыку на полную громкость, чтобы заглушить хлопанье дверей и голос моей сестры мощностью миллионы децибел.

Ненавижу конфликты, ненавижу, когда ссорятся, ненавижу тех, кто повышает голос. Ну почему люди так стремятся к превосходству над ближним? Разве нельзя просто объяснить свое мнение и спокойно выслушать точку зрения другого? А если договориться не удастся, оставить все как есть?

Меня надо было назвать Алисой.

Ненавижу, когда люди теряют над собой контроль, ведь потом они могут наговорить много такого, чего на самом деле не думают.

– ЗНАТЬ ТЕБЯ НЕ ЖЕЛАЮ! ЛУЧШЕ БЫ ТЫ ПРОВАЛИЛСЯ КО ВСЕМ ЧЕРТЯМ!!!

Вот именно…

– Сара, перестань, не говори так, я знаю, что на самом деле ты так не думаешь.

– НЕТ, Я ИМЕННО ТАК ДУМАЮ! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ, НЕ ХОЧУ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ВИДЕТЬ, ТЫ МЕНЯ РАЗДРАЖАЕШЬ!

– Ты говоришь это, потому что злишься. Пожалуйста, не надо так.

– ТЫ БУДЕШЬ УКАЗЫВАТЬ МНЕ, КАК НАДО?! У ТЕБЯ ЕСТЬ СВОЙ ДОМ? ВОТ И КАТИСЬ, ВОЗВРАЩАЙСЯ К СВОЕЙ МАМЕ! ОНА БУДЕТ ОЧЕНЬ РАДА, ЖДЕТ НЕ ДОЖДЕТСЯ!

– Зачем ты так? Я хочу быть с тобой!

– А Я – НЕТ! Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ, Я УСТАЛА, С УМА СОЙТИ МОЖНО, ТЫ МЕНЯ ДОСТАЛ!

– Сара, прошу тебя, ты мне делаешь больно.

– НЕ ВЗДУМАЙ ЕЩЕ ЗАРЕВЕТЬ, НЕ ТО Я ТЕБЯ ПРИБЬЮ!

– Я не плачу, но ты всегда оскорбляешь мои чувства. Я люблю тебя, не знаю, что тебе еще сказать, но если тебе лучше без меня, тогда скажи об этом прямо, и я уйду, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

Тишина.

Вот наконец-то волшебное слово: он не поддается на провокации и она больше не может его ранить.

А мое волшебное слово сегодня вечером – маленькое черное платье .

Смотрю на девушку в зеркале и, несмотря на заниженную обычно планку, сегодня себе немного нравлюсь.

Правда, я была бы счастлива чуть больше, если бы не эти огромные груди, непослушные волосы и…

Встретиться на «том же месте» означает доехать до Галларате на электричке или на автобусе, идущем в аэропорт. Там, согласно сценарию, в котором я играю роль заблудившейся туристки с картой и дорожной сумкой, он сажает меня в машину, и мы едем в какой-нибудь ресторан «за городом». Однако определение «за городом» будет верно лишь в том случае, если считать, что Город – это такой населенный пункт в Восточных Пиренеях.

Через полтора часа, проведенных в машине, я чувствую, что больше не могу. Уехать на природу в поисках тенистой прохлады, в то время как в городе жара сорок пять градусов, – прекрасно, скрыться от друзей и знакомых – я только за, но чтобы вот так – это уж слишком. В следующий раз он попросит меня надеть парик.

– Интересно, куда ты меня везешь?

– На озеро, там есть отличное местечко, мне о нем рассказывали.

– Чудесно…

Я не взяла с собой спрей от комаров, они сожрут меня живьем.

Приезжаем в десятом часу вечера.

Официант настойчиво советует заказать речных раков. Я их терпеть не могу, они воняют тиной, но все же заказываю, потому что боюсь его обидеть.

У Андреа усталый вид, ему бы не мешало отдохнуть.

– Ну как, милая, все в порядке? Мне безумно тебя не хватало в эти дни. – Он берет меня за руку.

– Мне всегда тебя безумно не хватает.

– Знаешь, в последнее время я постоянно думаю о тебе. Уродская жизнь, я чувствую себя идиотом, разыгрывая эту комедию, чувствую себя подлецом. Проблема в том, что я не могу в одиночку противостоять этой ситуации, я хочу, чтобы ты мне помогла.

– Конечно, – говорю я, взяв его руку и глядя ему прямо в глаза. – Я здесь, с тобой, ничего не бойся, вместе мы справимся.

– Этого-то я и боюсь. Вот уже три ночи подряд мне снится, что ты меня бросила, ушла к другому. В ужасе я просыпаюсь, рядом со мной – она, а я бы хотел, чтобы это была ты, я разбудил бы тебя, и ты бы сказала, что это всего лишь сон.

– Вот я и говорю тебе: это всего лишь сон.

– Но мне этого мало. В общем, ты ведь и вправду можешь меня бросить, и будешь права. На твоем месте, то есть если бы я был твоим любовником, а ты начальницей, я бы так не смог. Не смог бы на работе делать вид, что между нами ничего нет, не смог бы смириться с тем, что тебе нельзя позвонить, нельзя открыто встречаться… Не думай, что ты мне неинтересна, я полное ничтожество, но прекрасно понимаю, что превратил и свою, и твою жизнь в сущий ад.

– Знаю, но я сама сделала свой выбор, сама впуталась в эту историю, хоть она мне и не нравится, хоть я и страдаю. Ты же не заставлял меня. Что тут скажешь? Я влюбилась в тебя. Бывает. Я не могла противостоять своему чувству, да и ты тоже. Единственное, что мы можем сейчас сделать, – попытаться найти правильный выход из положения, чтобы причинить как можно меньше боли твоей жене.

– Ты удивляешь меня с каждым разом все больше и больше. Я не встречал таких добрых, таких понимающих женщин. Другая на твоем месте закатила бы истерику, стала бы угрожать, что все расскажет жене. Поражаюсь твоему бесконечному терпению!

– А что мне остается делать? Я буду тебя ждать – ждать, когда придет наше время и мы насладимся сполна.

Смотрит на меня с неописуемой нежностью, потом, наклонив голову, что-то ищет в сумке, достает голубую коробочку.

– Держи, – кладет ее на стол.

– Это… мне? – спрашиваю с недоверием и растерянностью.