Надежда Волгина - Массажист [publisher: SelfPub]

Олька должна позвонить… Звонка я ждать не стала – набрала дочь сама. А потом уснула, и приснился мне Никита. Во сне у нас с ним все было хорошо, мы любили друг друга. Но даже во сне я знала, что когда проснусь, вновь почувствую себя несчастной.

Вот и нагрянули перемены

Нина вошла так тихо, что Никита даже не заметил ее появления. Вздрогнул, когда женская рука опустилась на его плечо.

– Правда, что ты увольняешься? – поинтересовалась главбух.

– Написал заявление… – безэмоционально отозвался Никита. – Две недели отработки, и я свободен.

Решение уволиться пришло не сразу. После памятного разговора с Машей прошла неделя. Не трудно догадаться, что на пятый сеанс она не пришла, как и не отвечала на его звонки. Сначала он звонил ей часто, но вот уже дня три как не делал этого. Смысла не было. А до этого даже решился на отчаянный шаг – позвонил в ее салон, чтобы записаться к ней на стрижку. И там ему сообщили, что Маша взяла отпуск за свой счет. Как ее только отпустили в это время? Она же сама говорила, что декабрь – напряженная пора, запись забита до самого нового года.

Домой к Маше наведаться не рискнул. Это уже было бы слишком после всего.

Вряд ли она простит его когда-нибудь. Никита не собирался сдаваться, но сначала нужно убедить себя, что достоин этой женщины и ее прощения. А чтобы в этом убедиться, нужно что-то менять в жизни. А вернее, нужно менять работу. И это будет первым шагом к ней.

Вчера он позвонил Виктору, который все еще отдыхал в санатории со своей любимой. Друг подтвердил, что место массажиста в сборной по волейболу пока еще вакантно. Обещал созвониться с тренером и договориться о собеседовании. А сегодня Виктор перезвонил и велел срочно увольняться. Еще срочнее отправил его к тренеру, где Никиту приняли как родного, разве что без объятий. Ну а две недели отработки – неизбежное зло, которое ему предстоит выдержать с честью. Директор бани без отработки отпускать его запретил категорически, еще и VIP-клиентами стыдил. Зато в федерации обещали терпеливо ждать.

– А чего так резко собрался? – опустилась Нина в соседнее кресло.

– Не могу больше. Не мое это, понимаешь? – посмотрел на нее Никита.

Вот по Нине он будет скучать, потому что она классная, понимающая и никогда не лезет в душу. Настоящий друг. Но он же не на крайний север уезжает – будет навещать тут всех.

– Понимаю. Наверное… – отозвалась Нина. – Вижу, что душа у тебя не лежит к этой работе. Всегда видела, что необходимость заставляет работать тут. Мне проще – я всегда погружена в любимые цифры, – с улыбкой добавила. – Иногда мне даже страшно становится, когда подумаю, что больше цифр ничто так не люблю.

Это Никита тоже знал – Нина была бухгалтером от бога, потому и достигла таких высот в жизни. Ее профессионализм ценился на вес золота. Не раз пытались переманить от них ценного специалиста. Пришлось директору повысить ей зарплату так, чтобы соблазн уйти куда-то еще исчез.

В федерации у Никиты первым делом поинтересовались, сможет ли он ездить с командой на сборы. Ответил согласием, и сегодня вечером ему предстоял серьезный разговор с сыном. Кажется, тому придется резко взрослеть, если он уже не сделал это незаметно от отца.

Перед тем, как говорить с сыном, Никита все же набрал снова Машу. Он и сам не знал, что скажет, если она ответит. Но телефон ее ожидаемо оказался недоступен. Скорее всего, она внесла его контакт в черный список и не доступна только для него.

Как же ему было паршиво – даже хуже, чем когда жена от него сбежала с любовником. И во всем он мог винить только себя. Надо было сразу признаться, как только узнал Машу в клиентке. Тогда, возможно, сейчас все бы у них было хорошо. Правильно Виктор обозвал его идиотом – таких идиотских поступков Никита еще не совершал.

С этой женщиной с самого начала все пошло не так. Первый раз соврал, когда взыграл интерес проверить, обратит ли она внимание на простого учителя физкультуры. Уже тогда повел себя как дурак. Ну а дальше только хуже.

– Тём, есть разговор, – заглянул Никита в комнату сына.

– Что-то срочное? – повернулся к нему Артем.

– Не то чтобы… но не хотелось бы откладывать разговор.

– Надеюсь, тебя не вызвали снова к директору? Я вроде ничего такого не делал, – заранее испугался сын.

– Нет, разговор у меня к тебе другой на этот раз, – усмехнулся Никита.

Отчего-то трудно было начать, хоть ничего такого особенного он и не собирался сообщить.

– Я увольняюсь и снова иду в команду, – наконец, произнес Никита без обиняков.

– Супер! Пап, правда супер! – отреагировал Артем.

– Но ты же понимаешь, что это значит?

– А что это значит? – явно не понял Тёмка.

– Ну это постоянные командировки. Помнишь, как раньше, когда?..

Он не договорил, но и так было понятно, о чем он.

– Ну и что. Ты за меня, что ли, волнуешься? Так я уже не маленький, не как тогда.

– Ну так-то да… Клара Анваровна будет приходить готовить и убираться, но ночевать тебе придется одному. Не забоишься?

– Пап, я что, девчонка, чтобы бояться одному дома? – искренне возмутился Артем. – Даже не думай об этом.

– Сможешь, значит?

– Конечно смогу! А когда? Когда ты уже пойдешь на новую работу?

– Черед две недели.

– Прямо перед новым годом? Круто! В новый год с новой жизнью. Ой, а на праздники ты же не уедешь? – тут же спохватился сын.

– Не должен, – успокоил сына Никита.

– Пап, а с той женщиной, Машей, ты уже не встречаешься что ли? – задал сын неожиданный вопрос, к которому Никита оказался не готов.

– Не знаю… Наверное, уже нет…

– Разбежались, значит?

– Не знаю, сын, правда. Я бы хотел с ней и дальше встречаться.

– Так ты накосячил, что ли?

Удивило, что Артем произнес это с осуждением. Когда это он так успел перемениться к Маше?

– Не то слово. Облажался я перед ней по полной, – и тут не стал юлить Никита.

– Ну так извинись.

– Она не хочет меня ни видеть, ни слышать, – грустно усмехнулся Никита.

Как же у детей все просто, не то что у взрослых, у которых из мухи почти всегда вырастает слон.

– Ладно, Тём, пошел я спать. Что-то глаза слипаются. Спокойной ночи.

– И тебе, – задумчиво отозвался Артем, размышляя о чем-то своем.

От себя не убежишь

Понятия не имею, как получилось уговорить директрису салона дать мне неделю за свой счет. То ли я, действительно, выглядела, как человек на грани, то ли обрела вдруг резко дар убеждения. Но как бы там ни было, целую неделю, да еще и в декабре, я могла считать себя абсолютно свободной.

– Оль, как ты смотришь на то, чтобы съездить на недельку к тете Свете в гости?

Света, моя двоюродная сестра, жила в Питере, и мы с дочерью иногда навещали ее. Правда, последний раз были там полтора года назад. Давненько. И именно туда мне сейчас и хотелось уехать от всего и всех. Побыть наедине с дочерью, погулять по предновогоднему Питеру – что может быть лучше? Разве что, душевное спокойствие, какого я была лишена на неопределенное время.