Джина Шэй - Штучка [СИ]

— Господи, Таня!

Да уж, Егор Васильевич, ты ж конченый материалист, какое еще «господи», а? Но вот хрен же подберешь подходящее междометие, чтобы выдохнуть его в такой момент.

В ней было хорошо, прямо-таки нестерпимо. Весь мир будто сводило от этой бесконечной, пронзительной сладости. Нет, в следующий раз Егор эту чертовку оприходует точно дома, где не надо будет беспокоиться, что слишком громким стоном удовольствия привлечешь ненужное внимание. И там она наконец-то будет кричать, там он ей это позволит. Он заставит ее сорвать голос. Только — дома, не здесь.

Почему от нее настолько туманился рассудок? Почему так хотелось растянуть на вечность каждый толчок внутрь горячего тесного лона? Почему время прогорало так быстро, незаметно, будто его и вовсе не было? Почему было абсолютно без разницы, когда и где, лишь бы с ней? Черт, Егор, когда ты вообще успел вот так вот зациклиться?

Сегодня Таня пытается держаться. Оттягивает свой оргазм, как может, замедляя движения Егора бедрами, стискивая их плотнее. Но невозможно оттягивать вечно. Егор просто не позволяет ей оттянуть еще раз, тем более что так выходит, что кончают они как раз одновременно. И вся вселенная плавится, достигнув критической точки нагрева. Жарко так, что невозможно дышать.

Егор обнаружил себя прижимающимся к груди девушки носом. Дышать ею было приятно. В мире должно было быть хоть что-то постоянное, и ее запах ландыша годился для того, чтобы стать этой точкой опоры.

Расстегивая наручники на ее руках, Егор молчал, пытаясь собрать себя из оглушительных осколков тишины. Она выжимала из него все, что в нем было живого, утоляла голод досыта, выжигала дотла. И ведь при этом… ничего особенного не делая. Лишь подыгрывая ему. Играя по его правилам. Почему никто другой до нее этого не делал?

— Ну что, в следующий раз трахаемся на столе у ректора? — Егор, наконец, нашел в себе силы заговорить, и Татьяна засмеялась.

— Ну, спасибо хоть не президента, — хихикнула она.

— Ну, не все же сразу, — Егор, смеясь, пробежался пальцами по бедру девушки, а затем потянулся к оставленной на его же стуле белой блузке, помогая девушке ее надеть. Точнее, надевая ее на нее и старательно отводя ее ладони от пуговиц. Ему хотелось самому.

— У меня получилось? — тихо шепнула Таня, глядя на него с такой надеждой, что Егор даже слегка ощутил укол совести.

— У тебя отлично получилось, — улыбнулся он, — ты молодец, солнышко.

Татьяна уронила ему лоб на плечо, тихонечко застонав.

— Что ты вообще со мной делаешь, Васнецов, у меня, кажется, совсем поехала крыша, — тихонько произнесла она, — я все выходные думала, что ты… меня пошлешь сегодня.

— Так быстро? Вот еще, — Егор фыркнул, заканчивая возню с пуговицами, а затем подцепил Татьяну за подбородок и заглянул ей в глаза. — Мне с тобой хорошо, — произнес он, — так что… если у тебя нет на примете кавалера помоложе и погорячей… значит — мы продолжим.

— Чтоб иметь кого на примете, нужно, чтобы в голове что-то помещалось, — девушка вздохнула, — а у меня там только ты, ну и учеба. Еле влезает, кстати, та учеба.

Самолюбие Егора она тешила очень старательно. Прям из раза в раз. Он даже рисковал к подобным заявлениям привыкнуть, и это было бы очень не осмотрительно с его стороны.

— Дурочка ты, маленькая, — мягко заметил Егор, целуя ее в губы — легко и быстро.

— Не, — Татьяна мотнула головой, — я — большая дура. Не надо меня жалеть, господин декан.

— Даже не думал, — девушка будто плавилась от самой незначительной его ласки. Она была готова жмуриться даже от невесомых прикосновений к ее лицу, к скулам. Очень чувственный экземпляр попался Егору. Даже жаль было, что наиболее вероятно, что с ней ничего толкового не выйдет.

— Нормальный курсовик где, солнышко?

— В сумке у меня, — Татьяна с сожалением приоткрыла глаза и, вздохнув, спрыгнула со стола, пытаясь найти взглядом юбку. Да, нужно было возвращаться в реальный мир, они и так уже катастрофически задерживались, скоро уборщица по кабинетам пойдет.

— Поймешь рекомендации сама?

— Я смотрела твои правки, я поняла, — Татьяна, наконец, нашла и юбку, заброшенную за стол, оделась до конца, прошлась пальцами по блузке, обернулась к Егору, — нормально выгляжу?

— Ты выглядишь так, что я бы тебя поимел еще разик, — Егор пожал плечами, — но нужно уже иметь совесть, а не тебя.

Татьяна аж покраснела. То ли от смущения, то ли от радости из-за полученного комплимента, то ли из-за всего вместе сразу.

— Захвати с собой подарочек, солнышко, — Егор вынул из-под стола черный пакет — самый таинственный пакет, который в принципе нашелся в секс-шопе.

— А что там? — с опаской поинтересовалась Татьяна.

— Сюрприз, — Егор улыбнулся, — только откроешь, когда я разрешу, поняла?

Глазки девушки снова блеснули. Ну а что, ты думала, все время будет одинаково, крошка?

— Выходи первая, — велел Егор, и Татьяна кивнула. Потянулась к ключу, и Егор накрыл ее пальцы своими. Поймал. Девушка замерла, как напуганный сурикат.

— А поцеловать? — мягко поинтересовался Егор, привлекая ее к себе.

В их поцелуях на прощанье было что-то иное, отличное от тех яростных, голодных столкновений губ, что имели место во время секса. Нежное, мягкое, трепетное удовольствие. Егор необъяснимо кайфовал от того, как обмирала девушка в его руках, слабея. Хотелось сжать ее чуть крепче, чтобы точно удержать, чтобы стать для нее границами ощутимого мира. Чтобы больше в ее мире ничего и никого не было.

— До завтра? — тихо шепнул Егор, выпуская Татьяну из рук. Ею было сложно не любоваться в эти моменты, когда глаза слегка затуманивались и она, кажется, теряла связь с действительностью. В такие мгновения Егору мерещилось, что она его не просто хочет, но глубоко и по уши влюблена… Но, это вот как раз очень вряд ли. И с чего бы вообще?

— До завтра, — тихонько выдохнула Татьяна, приходя в себя. Подхватила со стула сумку и наконец завозилась ключом в двери.

— Ой, добрый вечер, Оксана Леонидовна, — чуть напуганный возглас за дверью и торопливые шаги.

У Егора же сердце пропустило два удара. Ну… Хорошо, что Оксана, а не завкафедры…

У Оксаны, зашедшей в кабинет, лицо было самое что ни на есть охреневшее. Оправляя рукава пиджака, Егор пытался нацепить неприступную мину, но вышло плохо, хотелось только смеяться. Ничего не скажешь, палево вышло эпичное. И Татьяна в ее супермини наедине с Егором в запертом кабинете, и воздух здесь все еще хранил в себе легкий, чуть пряный запах секса. Все было предельно ясно любому взрослому человеку. Больших доказательств не требовалось. Спасибо, что презерватив не на видном месте валялся.

— Васнецов, ты шизанулся? — кажется, Ардова очень хотела Егора убить, а после — подвергнуть тело посмертному надругательству. — У тебя что, кризис среднего возраста? Или это тебя после развода до сих пор так колбасит?