Агиналду Силва - Нежный яд. Тайны.

- Звонить в полицию? Что опять стряслось? – На пороге стоял бледный, с черными кругами под глазами Валдомиру. Он честно попытался уловить смысл в сбивчивых объяснениях дочерей, но это удавалось ему плохо. Перед глазами стояла незнакомая девушка.

Визит в больницу дался ему нелегко. Он с трудом уговорил дежурную медсестру пропустить их в палату. Девушка не спала, свернувшись калачиком, она лежала и смотрела в одну точку. Заострившийся профиль, ввалившиеся глаза, зеленоватая кожа лица, освещенного бледным светом ночника, - у Валдомиру от жалости защемило сердце. Она с трудом узнала визитеров, то есть даже не визитеров, а одного Валдомиру. С напряжением девушка припомнила отдельные мгновения их путешествия, всплыл в памяти мотоцикл, но дальше этого события она не помнила ничего. Даже собственного имени. Появление гостей привело девушку в возбуждение – она вскочила с кровати, стала рваться к двери. Валдомиру и Клариси вынуждены были вызвать медсестру.

Серкейра покинул палату с тяжелым сердцем. Жалость к девушке, вина перед ней разрастались с каждой секундой. Залитый голубоватым неестественным светом коридор, скользящие тени дежурных делали ирреальным этот мир, в котором по его вине оказалась незнакомка. Он мучился тем, что не успел сказать девушке даже то, ради чего пришел к ней. И пытаясь загладить свою вину, он произнес, словно поклялся: «Я не оставлю ее в беде, я готов сделать для нее все…». Валдомиру был слишком занят своими переживаниями и не заметил, как сверкнули черные глаза Клариси Рибейра, как по ее губам проскользнула еле заметная улыбка.

У адвоката Клариси Рибейра была тайна. Это была тайна женщины и тайна адвоката. Тайна носила мужское имя Аделму и вот уже шесть лет скрывалась за решетками 119-й камеры городской тюрьмы.

Клариси любила убийцу. Она долго сопротивлялась чувству, самоотверженно оролась с ним, беспощадно подавляла его несколько лет, но оно оказалось сильнее и женских амбиций, и профессиональной этики, запрещавшей адвокатам вступать в личные отношения с осужденными. На карту были поставлены честь и карьера. Только один выход решал все проблемы разом – освобождение Аделму. Клариси решила, что добьется этого всеми правдами и неправдами.

- Этот дождь и эта ночь, наверное, не кончатся никогда. – Нана остановила машину: ливень хлестал в окна, дворники не справлялись с потоками воды, и продолжать путь стало невозможно. – Да и куда мы, собственно говоря, едем? – Нана закурила и оглянулась на подругу. Элеонор, которая все это время оберегала сон художника и посему молчала, встрепенулась:

- Позвони моим, скажи, что мы развлекаемя.

«Еще как развлекаемся», - подумала Нана, но удержалась от комментария и молча набрала по мобильному номер Валдомиру. Трубку сняли сразу после первого гудка. Ответила Марсия, ей Нана сообщила, что они – две свободные женщины – решили немного повеселиться, благо компания подобралась на редкость приятная, и раньше утра Элеонор дома не появится. Положив трубку, Нана кивнула на спящего в объятиях подруги парня и спросила:

- Куда его?

Элеонор задумалась, проблема оказалась не из легких.

- Отвезем к Лизбелле. Пока она в отъезде, я что-нибудь придумаю.

Они подъехали к дому сестры Элеонор. «Мраморная королева» попыталась вытащить из машины спящего крепким сном юношу.

- Давай потише, - сказала Нана приглушенным голосом. – Столько знакомых вокруг – Фортунату, Женинья, Уалбер. Не хватало, чтобы нас увидели с таким грузом.

- О чем ты говоришь – на дворе глубокая ночь!

- А вдруг они просыпаются с первыми петухами?

- После праздника, какой устроил Валдомиру, - спят как убитые. – Элеонор наконец вытащила парня из машины, но ноги не держали его, и он всем телом завалился на спасительницу.

- Ты права. – Нана поправила на шее дорогое жемчужное ожерелье и подхватила юношу со своей стороны. – После таких развлечений человеку нужен либо отдых, либо врач-психиатр. Мы ждем, пока двери откроются сами собой?…

Она не успела закончить фразу, как в двери послышался скрежет открываемого ключом замка.

- Кажется, я произнесла какое-то волшебное слово.

- Просто сеньор Кловис рано просыпается.

Одетый по форме привратник не без оснований удивился появлению респектабельных дам в такое время и в таком сопровождении. Но – что значит настоящий привратник! – не моргнув глазом, открыл им дверь в квартиру Лизбеллы, зажег свет и помог уложить юношу на диван.

- Вы прекрасно присматриваете за квартирой, Кловис. Хорошо, что сестра догадалась оставить ключ именно вам. – Элеонор достала из шикарной вечерней сумочки купюру и протянула привратнику.

Нана тем временем обошла комнаты, заглянула в ванную, распахнула окно, выходящее в маленький садик.

- Хорошо, что невысоко, - резюмировала она, закуривая. – Если он все-таки очнется и захочет снова куда-нибудь спрыгнуть, максимум, что ему грозит, - вывих пальца.

- Проснется он не скоро. Сеньор Кловис, - Элеонор очаровательно улыбнулась, - об этом парне никто не должен знать. И то, что именно мы с доной Наной привезли его сюда, пусть будет нашей маленькой тайной. Да, кстати, а что с вашим Ренилду?

Привратник расцвел в улыбке и подробно рассказал падающим от усталости женщинам об успехах сына-футболиста, живущего в Голландии.

Подруги вышли на улицу, когда рассвело. «Для кого-то день начинается, - подумала Нана, - а для нас он только что закончился».

Режина разбудила мужа и попросила его отвезти детей в школу. Сама она торопилась в офис. Ей не терпелось выяснить, кто же все-таки показал отцу контракт. Боевой настрой Режины был исполнен такого напора, что сонный Алвару посмотрел на жену с нескрываемым удивлением. А Режина, в свою очередь, удивилась его полной безмятежности и на всякий случай поинтересовалась, не Алвару ли отправил отцу факс, которым тот размахивал вчера у нее перед носом. Круглое лицо Алвару вытянулось от изумления: в чем в чем, а в этом интереса у него никакого не было.

Но едва Режина переступила порог офиса, в ее кабинет по-хозяйски, без стука вошел отец, сопровождаемый Иваном. Тоном, не терпящим возражений, он потребовал, чтобы контракт с итальянцами был аннулирован немедленно. Режина не сдержалась и снова пыталась возражать, но Валдомиру был категоричен:

- Твое время высказывать собственное мнение закончилось. Если ты до сих пор продолжаешь настаивать на своем, тебе же хуже – придется действовать по приказу. А мой приказ таков: переговори с итальянцами и исправь свою ошибку. Сроку тебе – до конца дня. В противном случае – распрощаешься с постом коммерческого директора. – Он с силой хлопнул дверью.

Иван не очень скрывал злорадную улыбку, а Алвару, заставший конец разговора, попытался утешить жену: мол, Валомиру никогда не приведет свою угрозу в исполнение. Режина, напротив, была уверена, что отец с удовольствием сделает задуманное и не упустит случая показать, кто в доме хозяин!