Морин Чайлд - Две недели на любовь

Адам замолчал и стиснул зубы. Что на него нашло, черт побери? До сих пор он ни с кем не говорил о своем детстве. Даже с Кевином.

– Значит, твоя мать знает о существовании Джека? – спросила Сиенна.

– Да. – Сделав глоток пива, он язвительно усмехнулся: – Она расстроилась из-за того, что находится так далеко от своего внука.

– В ее защиту я могу сказать, что она недавно потеряла сына.

– Нет необходимости ее защищать, – ответил Адам. – И жалеть ее тоже не стоит. Она не приедет, и так будет лучше для всех нас.

Сиенна закусила нижнюю губу.

– Твоя мать знает, что я помогаю тебе присматривать за Джеком?

– Нет, – признался он. – Не вижу смысла ее волновать.

Вздохнув, Сиенна поставила бутылку на столик.

– Она все еще винит меня в смерти Девона.

Адам пожал плечами и встретился с ней взглядом:

– Это ее дело, Сиенна. Тебе не следует даже думать об этом. Ей нужно кого-то винить, и ты, как бывшая жена Девона, оказалась логичным выбором.

Откинув назад волосы, Сиенна грустно улыбнулась:

– Возможно, она отчасти права.

– Нет, она не права, – решительно возразил Адам.

Он не может допустить, чтобы Сиенна чувствовала себя виноватой перед их с Девоном матерью. Донна Куинн была необъективна по отношению к своему младшему сыну. Она всегда видела только то, что хотела видеть, игнорируя то, что не вписывалось в ее картину мира.

Сиенна наклонила голову набок, и золотистые волосы снова упали ей на плечо. Адама весь день преследовал ее волнующий образ. Ему не следовало ее целовать, потому что после этого он не может думать ни о чем другом.

– Ты говоришь уверенно.

– Потому что я абсолютно уверен, – ответил он. – Черт побери, Сиенна, ты два года была женой Девона.

Не в силах больше находиться рядом с Сиенной и не прикасаться к ней, Адам поднялся, подошел к бару, находящемуся в другом конце комнаты, и поставил бутылку на стойку.

– Не пойми меня неправильно. Я любил своего брата, но это вовсе не означает, что я не замечал его недостатков.

Сиенна слегка нахмурилась:

– Он не был плохим человеком.

Адам потер лоб ладонью, словно это могло ему помочь прогнать неприятные воспоминания.

– Я это знаю, но хорошим его тоже нельзя было назвать.

Сиенна ничего на это не сказала, и его удивила ее сдержанность. Да, она была женой Девона, но Адам рос вместе с ним и знал его лучше, чем кто-либо. Ему по-прежнему было стыдно за то, как бездарно его младший брат распорядился своей жизнью.

Адам считал, что человек должен быть хозяином своего слова. Девон им не был. Он постоянно давал обещания, которые не выполнял, потому что у него появлялось что-то более интересное. Девон не старался быть плохим парнем. У него это получалось само собой. Благодаря своему обаянию и обезоруживающей улыбке Девон выпутывался из любой передряги, в которую попадал по своей собственной вине.

– Не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Адам.

– Ничего. Ты не обязана объяснять ни мне, ни моей матери, почему ты ушла от Девона. – Вздохнув, Адам покачал головой: – Но тебе также не нужно притворяться, что ты была счастлива с Девоном.

Она грустно рассмеялась.

– Я и не собираюсь притворяться. Если бы я была счастлива с Девоном, я бы с ним не развелась.

Сиенна поднялась, подошла к Адаму и встретилась с ним взглядом. Он вдруг обнаружил, что не смог бы отвести глаз, даже если бы захотел.

– Девон был моим братом, и я его любил, – сказал он. – Но Девон всегда думал только о себе. Я был свидетелем того, как он разрушал все отношения, которые у него когда-либо были. Ни до, ни после вашего брака он не был счастлив. Девон вообще не был счастливым человеком.

– А он думал, что был, – сказала Сиенна.

– Нет, на самом деле не был. Он постоянно развлекался, и у него не было времени сесть, задуматься и понять, что его жизнь пуста.

– Он делал то, что ему нравилось, Адам.

– По большей части, – согласился он. – Но когда мой брат бросил работу, он что-то потерял. Полагаю, он потерял себя. Девон думал, что ему станет проще жить, когда он отдалится от своей семьи и освободится от обязательств перед ней. От ожиданий. Наш отец был строг с нами обоими, но Девона он всегда критиковал и подавлял. Наверное, потому, что мать его слишком баловала.

Адам в течение долгих лет был свидетелем того, как Девон постепенно менялся в худшую сторону. Для их отца Девон был мальчиком на побегушках. Человеком, у которого никогда ничего не получается. Мать, напротив, обожала младшего сына и потакала всем его капризам.

Пока родители боролись друг с другом за влияние на Девона, Адам наблюдал за происходящим со стороны. Он не мог ни изменить родителей, ни достучаться до брата, поэтому посвятил всего себя развитию собственного бизнеса. После смерти отца он объединил две компании. Он выкупил у Девона его долю, поскольку его младшего брата интересовали только развлечения, и его легкомысленный образ жизни начинал негативно сказываться на бизнесе.

– Я отпустил его, – сказал Адам, испытывая чувство горечи, несмотря на то что с тех пор прошло уже много времени.

– Что ты имеешь в виду?

Он заглянул в глаза Сиенны и не смог понять, о чем она думает. Может, он просто не хотел прочитать в них, что она винила его в том, каким человеком стал Девон?

– Девон захотел выйти из семейного бизнеса. Хотел убежать подальше от матери, и я отпустил его. Вместо того чтобы попытаться поговорить с ним по душам, убедить его остаться и помочь ему справиться с тем, что его терзало, я просто выкупил его долю, потому что мне надоели его выходки. Когда он уходил, я даже не попытался его остановить.

Подойдя к стойке, Сиенна оперлась обеими руками о полированную поверхность.

– Это было его решение.

– Его решение? – Покачав головой, Адам запустил пальцы себе в волосы. – Я не знаю. К тому моменту, когда он ушел, он редко бывал в офисе, но если бы я с ним поговорил, возможно, он взялся бы за ум.

– Он не остался бы, Адам. Ты не смог бы заставить его передумать.

Обойдя стойку, Сиенна открыла холодильник.

– Я больше не хочу пива, – сказал Адам.

– Я тоже, – ответила она, достала две бутылки с водой и протянула одну ему.

– Спасибо, – улыбнулся он.

– Знаешь, Девон рассказывал мне, как хорошо вам было, когда ты открыл свое дело и позвал его работать к себе, – произнесла она, открыв свою бутылку.

Адам был приятно удивлен.

– Правда?

– Думаю, он скучал по тем дням. – Она сделала глоток воды. – Он скучал по тебе, но не горел желанием вернуться домой. Ваша мать сводила его с ума своим вниманием, а об отце он почти не говорил.

Внезапно у Адама пересохло во рту, и он тоже попил воды.

– В этом нет ничего удивительного. Отец и Девон никогда не могли найти общий язык.