Тальяна Орлова - Заложница чужих желаний [СИ]

Бугай развел в стороны огромными ручищами:

– А может, он иначе не умеет?

– Вот давай это и выясним! – уверенно ответила я. – Набери его. У меня нет его номера.

– Но распоряжения не было!

– Набери, – спокойно попросила я. Именно попросила, потому что любая истерика сейчас сыграла бы против меня. – Я хочу с ним поговорить.

Мишань пожал плечами, но потом все же вынул сотовый из кармана, набрал и передал мне. Вызов приняли почти сразу:

– Да.

– Сергей Андреевич, это Юля, – у меня от волнения задрожали руки и немного голос, но я пыталась говорить как можно увереннее.

– Рад. Что случилось? – он ответил вообще без паузы и малейшего удивления… что удивило меня.

И, быть может, это самое удивление подхлестнуло нервы, потому я не сдержала эмоциональности, которая точно была лишней:

– Что случилось?! Вы решили меня без работы оставить? Зачем?

А вот теперь в его голосе послышалась улыбка:

– Если твои финансовые проблемы недостаточны для переговоров, то надо их усугубить.

– Да вы с ума сошли! Ваши люди не будут пускать меня на работу, пока меня не уволят? И что потом? Вы в самом деле думаете, что я прибегу после этого к вам? Да в самую последнюю очередь, честное слово! И нет у меня финансовых проблем! Я могу завтра же переехать из съемной квартиры в общежитие!

– Переезжай. Разве я могу тебе запретить? – он там, кажется, улыбался от уха до уха. – Только вначале убедись, что свободные места есть. Когда я учился, то в общагу целые очереди были. Мало ли. Если окажешься на улице, то я стану первым, кто предложит тебе перекантоваться.

Черт возьми, надо действительно сначала узнать в деканате, остались ли комнаты, которые распределяли в конце августа… Но и это не беда! Все вопросы решаемы. А этого гада я, похоже, только смешу. И именно эта мысль помогла взять себя в руки:

– Отличный совет, Сергей Андреевич. Узнаю и перееду.

– Как здорово все решилось. Что-то еще, Юль?

– Ага. С платьицем… тьфу, с пальто что делать? Размерчик не мой.

– Что хочешь. Размерчик твой. Я в твоих размерчиках уже не ошибусь.

– Что хочу? Прекрасно!

Я огляделась и под недоуменным взглядом Мишани направилась к мусорному баку. Закинула пакет туда. Если очень дорогое, то пусть лезет и вытаскивает. Сергей Андреевич будто понял, что я сделала, и рассмеялся:

– Теперь все претензии улажены?

– Что вы! Я только разгоняюсь, – ответила я. Мимо прошли знакомые официантки и помахали мне на ходу, тоже уже опаздывали. Мне же пришлось продолжать: – Ну и раз мы с вами так отлично находим общий язык, то дам и я вам добрый совет. В следующий раз, когда вам девушка понравится, попробуйте поступать иначе. Клянусь, тогда у вас будет больше шансов.

– Продолжай, Юль. Что именно мне стоит делать, когда мне в следующий раз понравится девушка? Я записываю.

– На свидание ее пригласите! А не заставляйте и не шантажируйте. И уж точно не мешайте ей работать, если она хочет!

– Если бы я пригласил тебя на свидание, ты бы не пошла. Я шантажирую тебя только потому, что без шантажа ничего бы не добился. Слишком яркой получилась первая встреча. Потому теперь играю теми картами, которые выпали.

– Да что вы говорите! То есть эволюционировать в человека уже поздно?

– Юль, пойдешь со мной на свидание?

В моем голосе яд так и сочился:

– Сергей Андреевич! Я бы обязательно пошла! Но тут видите, какая проблема – я теперь безработная. А из-за увольнения придется в общежитие переезжать. Мне не до свиданий, столько проблем навалилось! А так бы обязательно пошла, само собой!

– Понял. В пятницу в восемь заеду за тобой.

– Что?

– Ну, раз у тебя снова есть работа, то проблемы не мешают? Ты же именно так расписала.

– Какая работа?

И ухмыляющийся Мишаня вдруг отошел в сторону и даже махнул рукой, будто бы приглашал пройти ко входу. Я нахмурилась, не вполне осознавая, что происходит. И почему бугай вдруг забыл о своем приказе, ведь другого не получал? Доходило до меня медленно. И еще медленнее я говорила:

– То есть вы сразу собирались меня просто припугнуть?

– Припугнуть? Какое неправильное слово, Юль. Показать альтернативы. То, что ты будешь требовать звонка мне, было до банальности предсказуемо. И что права качать начнешь. И что рано или поздно сама примешься торговаться. Поздравляю, ты только что выторговала свою работу. Беги, а то и правда уволят. Не забудь, в пятницу в восемь.

Я не ответила и заторможенно отдала телефон Мишане. Пока начальница орала за опоздание, я все пыталась понять, на чем конкретно меня развели. Я что же, сама на свидание согласилась? Или не соглашалась?

Говорят, что когда чего-то ждешь, то время тянется бесконечно. Я же не ждала пятничного вечера, ужасалась от одной мысли о нем и сильно волновалась – а время все равно тянулось бесконечно. Вероятно, все дело в этой мутной неопределенности. Вечер пятницы представлялся мне колодцем с черной ямой, в который я прыгну – не дадут возможности отвертеться. А что там будет – самый обычный ужин или групповое изнасилование, или еще что-нибудь… я не смогла придумать ничего хуже – уже зависит не от меня. А от меня в последние недели вообще мало что зависит.

Чтобы не сойти с ума от неприятного ожидания неизбежного, я сосредоточилась на текущих делах.

Во вторник выловила замдекана и написала заявление на место в общежитии, ответ обещали дать на следующей неделе. Решение это далось мне непросто. Все-таки к спокойной независимости в отдельной квартире я слишком привыкла, но проблем с коммуникацией у меня нет – адаптируюсь и там. Пусть и с ущербом для комфорта. Работа моя при мне, но в случае переезда я могу ее и бросить. Или брать меньше смен – да, это лучший вариант. И учебе мешать не будут, и лишние копейки не повредят.

В среду я вытащила из шкафа все свои вещи и внимательно их осмотрела. Куда он меня потащит? В крутой ресторан или соседний подъезд? А может, снова повезет на дачу? У меня нашлось и приличное платье, и драные джинсы – готова к любому развитию событий, если бы знала каких именно событий ждать. В итоге остановилась на среднем варианте: более-менее приличных джинсах и блузке. В крутой ресторан меня в таком виде не пустят, а на дачу не потащат – пожалеют, что обмерзну. Интересно, Сергей Андреевич склонен к жалости? Поймала себя на невнятной мысли, что эти довольно простые вещи мне идут и выгодно подчеркивают фигуру. Интересно, это чисто женское желание нравиться даже тому, кому нравиться как раз не нужно? Или это чувство самосохранения: пока я ему нравлюсь, то никаких особых зверств мне можно не опасаться? Однозначного ответа на этот вопрос я не придумала, потому просто махнула рукой.

В четверг договорилась с девушкой с работы: она подменит меня в пятницу, а я выйду в субботу. Хорошо понимала, что занятостью я уже не отнекаюсь, если уж Сергей Андреевич пригрозил свиданием. Потому лучше так, чем потом объясняться с начальницей за прогул.