Лорин Кенан - В вихре искушений

Чэнс закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он чувствовал, что Холли смотрит на него, но не знал, как тактично ей ответить.

– Мы можем сменить тему? – спросил он, откашлявшись.

Зачем только он пошел на конюшню?

– Конечно. С тобой все в порядке?

– Да.

«Нет!» – кричало все у него внутри. Но что он мог поделать?

Холли игриво шлепнула его по руке.

– Так о чем ты хочешь поговорить?

Но Чэнс пока не нашел ни одной безопасной темы для разговора, и у него быстро заканчивались идеи. Он вернулся на ранчо, чтобы отдохнуть и поправить здоровье, но этого он не предвидел. Он не думал, что Холли может так измениться и превратиться в женщину, которую ему захочется узнать поближе. Намного ближе.

– Как насчет того, чтобы прокатиться в воскресенье? Я скажу Уэйду, что мы поедем в Даллас неделей позже. Я хотел бы посмотреть, как обстоят дела на ранчо.

– Отлично. – Холли зевнула. – Вот тогда и покажу тебе предмет своей страсти.

Чэнс чуть не подпрыгнул на месте. Ему нужна сигара. Или пиво. А лучше – и то и другое. В последний раз, когда он видел Холли, она была ребенком. Тогда она почему-то была очень привязана к Чэнсу и по пятам ходила за ним по ранчо, сначала со своим братом, потом одна. Чэнс не хотел ранить чувства десятилетнего ребенка и не знал, как сказать ей, чтобы она перестала таскаться за ним и оставила его в покое. А она все не отставала, и постепенно Чэнс привык к ее постоянному присутствию и даже стал получать от него удовольствие, а иногда и скучал, если ее не было рядом.

Маленькая Холли была симпатичной девчушкой, смышленой, никогда не стеснялась говорить, что думает, даже если это кого-то обижало. Чэнс и сам был прямым человеком и в других уважал прямоту. От ее дома до школы было больше пятнадцати миль, поэтому она редко общалась с одноклассниками вне школы и у нее не было друзей среди них. Чэнс был ей вроде старшего брата. До того момента, как сегодня вечером вошел в ее клинику.

Он почувствовал, как Холли положила голову ему на плечо и обняла рукой его за талию. Он прислонился спиной к стене, рассеянно перебирая рукой пряди ее длинных мягких волос и слушая ночные звуки.

Сколько раз за последние десять лет он сидел вот так, прижавшись к стене, часами, тревожно прислушиваясь к любому звуку? Сухой, пыльный воздух пустыни, запах разложения, холодные ночи, безжизненный пейзаж. В такие минуты он обычно раз за разом в мельчайших деталях прокручивал в уме план предстоящей атаки. Это было совсем недавно. Но родным местам удалось вытеснить эти мрачные картины из его головы. Здесь были пышные зеленые пастбища и улыбающиеся лица. И иногда он чувствовал, что хочет вернуться ко всему этому.

Ему стоит задуматься, почему спустя двенадцать лет он все-таки намеревается вернуться домой. В следующем месяце будет ровно двенадцать. Он собирался подписать очередной трехлетний контракт, если медицинская комиссия решит, что он все еще пригоден для армии.

Чэнс услышал шаги, поднял голову и различил в темноте Уэйда, направлявшегося к ним. Тот ничуть не удивился, увидев Холли, спящую в объятиях брата, только улыбнулся и покачал головой.

– Я просто решил проверить, как ты, – сказал Уэйд, понизив голос. – У вас все в порядке?

– Да, я как раз собирался отнести ее домой.

Чэнс осторожно поднялся и взял Холли на руки. Она почти ничего не весила. Чэнс сделал несколько шагов и решил, что его колено выдержит.

– Она живет недалеко от клиники, в старом доме своей тети. Помнишь его?

– Да, спасибо.

Чэнс прошел через конюшню и вышел на темную дорогу. Холли мирно спала, положив голову ему на плечо, он чувствовал, как ее теплое дыхание щекочет шею. Запах ягод от ее волос был опьяняющим. Она вся была опьяняющей.

Чэнс наконец почувствовал, что вернулся домой. Он видел только дорогу под своими ногами и нежное лицо женщины, спавшей у него на руках. Он заново узнавал знакомые с детства звуки и запахи ранчо, в голове всплывали воспоминания, дремавшие в нем с тех времен. Впервые за все время после ранения он не чувствовал постоянной тревоги, копившейся день ото дня и ставшей почти привычной. Ему было хорошо и спокойно.

Сойдя с гравиевой дороги на узкую тропку, бежавшую между деревьев, он услышал ровный шум реки. Воздух здесь был сырым и прохладным и пах влажной щедрой землей. Он слышал глухой звук собственных шагов по деревянному мосту. Чэнс поднялся на холм и, прежде чем открыть дверь дома, еще раз посмотрел на лицо Холли.

В гостиной на диване сидела какая-то женщина и смотрела телевизор. Если она и удивилась при виде незнакомца, вломившегося в дом с Холли на руках, то ей удалось хорошо это скрыть.

– Вы кто? – спросила она без особого интереса.

– Чэнс Мастерс. С Холли все в порядке. Она просто спит.

– Туда, – махнула женщина рукой вглубь дома.

– Спасибо.

В спальне Чэнс положил Холли на кровать, снял с нее теннисные туфли и накрыл одеялом. Не прошло и двадцати четырех часов, как он вернулся на ранчо, а уже на руках несет Холли в постель. И борется со жгучим желанием лечь туда же.

Холли была искушением. Но Чэнс понимал, что нельзя морочить девочке голову, особенно когда его будущее столь неопределенно. Некоторые женщины были готовы к сексу безо всяких обязательств. Когда он уходил на задание, подружки, с которыми он встречался, просто находили себе кого-то еще. Но Холли была не такой. Она будет ожидать от него большего. Может быть, даже больше, чем он сможет ей дать.

Так что Чэнс твердо решил сделать все возможное, чтобы встречаться с ней как можно реже. Каждый вдох Холли напоминал ему, что он мужчина. Все его тело напрягалось и ныло, желая близости с ней. Он должен остановить это. Немедленно.

В любом случае с их невинной детской дружбой покончено навсегда. Хорошо это или плохо, но они уже никогда не будут такими, как прежде.

Холли проснулась оттого, что Аманда похлопала ее по плечу.

– Уже почти восемь. Ты на работу собираешься?

Холли застонала, кивнула и села.

– Ты что, спала в одежде?

Посмотрев вниз, Холли обнаружила, что все еще в джинсах.

– Получается, что да.

– А заснула ты в объятиях Чэнса Мастерса? Завидую черной завистью!

Холли снова кивнула.

– Мы просто болтали, и я случайно уснула.

И получается, что он доставил ее домой. Скорее всего, принес на руках. Это в стиле Холли – ей так повезло, а она ничего не помнит.

– Мы знаем друг друга сколько я себя помню. Он дружил с моим старшим братом.

– Если бы я оказалась рядом с таким мужчиной, мне бы и в голову не пришло спать, – мрачно сказала Аманда и отпила кофе из чашки, которую держала в руках. – Иди прими душ. Я приготовлю Эмме овсянку с корицей. Он надолго? Он женат? Он помолвлен? У него кто-нибудь есть?