Дж. Хокинс - Свиданка

— Дилан, Дилан, Дилан. Пожалуйста, выслушай меня, — молит он, складывая руки перед собой.

— Ларри, ты хороший человек. Это не имеет к тебе никакого отношения. Просто дай мне уйти.

— Дилан, пожалуйста. Посмотри на меня. — Я беззаботно поворачиваюсь к просящему. — Это худшее, что ты сделаешь в своей жизни.

— Нет, Ларри. Я уже сделал это довольно давно.

— Если ты войдешь в лифт, твоя карьера будет разрушена, Дилан. Разрушена.

— Ларри, почему ты не смотришь на меня? Вроде я не трахаюсь сейчас. Или ты так волнуешься, из-за своих комиссионных?

На мгновение он потерял дар речи. Двери лифта открылись со звоном, но я не успеваю сделать даже шаг, так как Ларри прыгнул передо мной, расставив свои руки и преграждая мне вход.

— Что ты делаешь, Ларри?

— Мои комиссионные? Серьезно, Дилан? Почему ты такой упертый!? — закричал Ларри, уже выходя за рамки приличия.

— Я? Упертый?!

— Да! Упрямец! Ты чертов бык! Даже если это для твоего же блага! Для тебя и твоей карьеры.

— Да откуда ты знаешь, что для меня лучше? Ты считаешь, что фильм — это предел всех мечтаний? Нет, это не так. Это просто работа. И прямо сейчас, я выхожу из всего этого.

— Нет, Дилан. Если ты откажешься от этого фильма, у тебя не будет больше никогда работы. У тебя не будет вообще никакой работы. Тебе придется сосать чей-то член, чтобы заполучить даже эпизодическую роль. Думаешь, пожить немного с «нянькой» — унизительно? Стоит ожидать вирусное видео, где ты будешь плакать на каком-нибудь знаменитом шоу?

— Дай пройти, Ларри. У меня нет на это времени.

— «Кто это? — будут писать в комментариях. — Он выглядит как старая, лысая версия того парня, который однажды выиграл «Оскар». Неужели это он трахал горячих цыпочек»?

— Ларри, мне насрать на это. Мое слово — нет, — мотаю я головой.

— И что ты собираешься делать?

— Я планирую зависнуть в ближайшем баре и выпить крепкий напиток, может даже два. Потом, начну жить своей обычной жизнью. Трахну пару девушек, устрою пару драк, а между этим может случится еще что-нибудь. Но я не позволю никому и никогда указывать мне, что делать.

— А когда закончатся деньги? Когда придут за твоим домом? Что будет? В конце концов, ты потеряешь все.

— Да будет так, — говорю я, всемогуще пожимая плечами. — По крайней мере, я буду свободен.

Ларри смотрит на меня с большим разочарованием, больше чем кто-либо в моей жизни. Он опускает руки и наклоняет голову.

— Тогда забудь о деньгах, Дилан. Забудь о славе, забудь о карьере, забудь о том, что люди подумают о тебе. Но прошу, не уходи из этого фильма. Сделай это по следующим причинам: ради любви к великому, ради шанса сделать что-то удивительное. Черт. Я смотрю на тебя сейчас и не могу поверить, как сильно ты изменился. Помнишь, как ты сильно хотел, чтобы я был твоим агентом, что готов был на все?

Он игриво похлопывает меня по груди, и я невольно ухмыляюсь, вспоминая, каким зеленым я был.

— Да.

— Ты всегда вертелся вокруг меня. Ты был везде, куда бы я не повернулся, ты использовал любые уловки, только чтобы привлечь мое внимание. Я не мог сходить спокойно даже в ресторан, потому что именно ты подносил мне еду. Я не мог выглянуть в окно, не увидев, как ты читаешь строки из фильма на углу.

Я улыбаюсь воспоминаниям, несмотря на свой гнев.

— Это было легко. Вот твоя секретарша — самая трудная часть.

— Да. Когда Сара поверила тебе, что ты любишь ее, вот тогда я понял, что быть тебе хорошим актером.

— Как она?

— Всё ещё ест мужчин на завтрак и одержима идеей отомстить всему человечеству, чтобы залечить свое разбитое сердце, которое ты ей оставил.

— Звучит плохо, — говорю я.

— Хочешь правду? — Ларри сделал паузу, — думаю, ей это нравится. Даже очень.

Мы смотрим друг на друга и смеемся. Такого смеха у меня не было уже давно. Такой смех бывает только со старым другом, над старыми воспоминаниями.

— Что произошло, Дилан? — спрашивает Ларри с горькой улыбкой. — Раньше ты любил кино. Тебе всегда было мало. Ты хотел писать, режиссировать, заниматься всем. Мне звонили люди и говорили: «Эй, что Дилан Марлоу делает в монтажной, его работа уже сделана» или «Дилан снова возится со звуковым отделом». Но у тебя это хорошо получалось. Что это был за фильм? С режиссером из Нью-Йорка…

— «На проводе».

— Точно, «На проводе». Я помню, как тот парень говорил мне снова и снова, что это провал. Потом появляешься ты, переписываешь половину сценария и ставишь потрясающее представление. И этот фильм выигрывает приз в Каннах.

— Ему не хватало немного крутости, — пожал плечами я.

— Что ты и сделал. Потому что ты великий актер. Потому что это твоя стихия. Потому что это твое призвание. Хотя ты предпочитаешь игнорировать это.

— Это все в прошлом.

Ларри кладет руку мне на плечо и наклоняется.

— Я говорю это тебе как твой друг, а не как агент. Я вижу, что ты запутался. Я вижу, что тебе больно. Я вижу, что что-то, черт знает что, беспокоит тебя. Я не знаю, чего тебе не хватает в твоей жизни, только ты можешь это понять. Но я скажу тебе вот что: сделай этот фильм, поставь себе такую цель, это тебе нужно.

Я качаю головой и отхожу.

— Я знаю, что «нянька» — это дерьмо собачье. Меня бы это тоже раздражало. Но назови мне хоть один фильм, где бы не пришлось мириться с каким-то дерьмом. Ты снимал фильмы и в худших условиях. А тут какой-то чопорный помощник, следящий за тобой. И это не просто фильм. Только не говори мне, что он тебе не понравился. Это гребаное золото, и я знаю, что ты его раскусишь.

— Возможно, — вздыхаю я.

— Дай шанс этому фильму. Пусть у продюсеров будет этот их дурацкий маленький «пунктик», а ты сосредоточься на фильме. Через несколько дней, я уверен, они поймут, насколько все это было глупо, и забудут про «смотрителя».

Я тру лицо и смотрю на щенячьи глазки Ларри.

— Думаю, стоит по крайней мере послушать их, — признаю я.

Я позволяю Ларри проводить меня обратно в комнату, и стараюсь не замечать широко раскрытых глаз у каждого за столом. Они смотрят на меня, как ястребы, когда я сажусь и откидываюсь назад, с пустым выражением лица.

— Он сделает это, — говорит Ларри.

— Он согласился, чтобы кто-то следил за ним? — спрашивает Джейсон тихим нервным голосом.

— Да, — говорю я, немного сдерживая голос. — Где я должен подписать?

— Прекрасно! — восклицает Майкл, размахивая руками.

Ханна достает телефон и нажимает несколько кнопок, затем смотрит на меня.

— Я не могу выразить словами, как я рада, что вы согласились. Я только что послала сообщение, чтобы прислали вашу ассистентку, она ждет внизу.

Она? Это уже намного интересней. Я стараюсь не выдавать себя блеском своих глаз.

— Итак, какие условия? Что мой клиент может делать и, наоборот, не делать? — спрашивает Ларри.