Меган Куин - Игрок

— Выглядит аппетитно, но нам нужно следить за весом. Через три недели мы должны

влезть в костюмы из спандекса.

— Спандекс? — спрашивает заинтригованный Скотт.

— Да, Меган и Джессика присоединились к труппе La Magie на этой неделе. Это было

их первое прослушивание, — заявляет с гордостью Кит.

— С небольшой помощью, — обе девушки посылают Киту знающие улыбки, и он

раздувается от гордости, явно обожая тот факт использовать свое влияние ради девушек.

— Потрясающе, — поздравляет Скотт.

— Эй, ты в порядке? — спрашивает Меган, указывая на Пенелопу, которая

побледнела и замерла на месте.

— Да, — отвечает она быстро, пихая поднос ко мне, затем бредет на кухню и

опускается на пол за шкафчиком.

— А так не кажется, — обращает внимание Меган. Мисс очевидность.

Небрежно сую тарталетку в рот и передаю поднос Скотту, который передает его

остальным по кругу, потому что не мудак, в отличие от Грэхема, который, скорее всего, сунул бы поднос обратно мне.

— Я собираюсь проверить, как там наш ужин. Грэхем, не проводишь леди и Кита на

балкон, чтобы показать вид на миллион долларов.

Указывая рукой в сторону балкона, Грэхем говорит:

— Сюда.

Иду на кухню, где Пейдж с фальшивой улыбкой возится с мясом. Другая ее

помощница наполняет бокалы с водой, а Пенелопа сидит на полу, прислонившись к шкафу

и подобрав колени к груди.

Явно сожалея, Пейдж нервно смотрит на меня, как будто я могу на нее наброситься.

В успокаивающем жесте кладу руку ей на спину и говорю:

— Не переживай ни о чем. Я разберусь.

Садясь на корточки перед Пенелопой, кладу одну руку ей под спину, а другую под

колени. Резко подняв, несу ее из кухни мимо группы людей, чьи головы повернуты в

противоположном направлении.

Пенелопа не вырывается, даже не двигается, просто продолжает тихо плакать в моих

руках.

Луна едва освещает мою комнату, отбрасывая блики на покрывало. Медленно кладу

Пенелопу на кровать, устраивая удобнее. Она сразу отворачивается, отчего я наблюдаю за

ее подрагивающими плечами.

Я знаю эту женщину пару недель и за них выучил, что она окружила себя крепкой

бронью, которая едва трескается под давлением. Женщина сейчас передо мной не тот же

самый человек, которого я знаю. Она хрупкая, ранимая и сломленная.

Обычно такое поведение не оказало бы на меня эффекта. Я бы занимался своими

делами и нашел другую женщину. Но с Пенелопой все не так. Как только я увидел ее

бледность, мне захотелось обнять и узнать, из-за кого или чего у нее такой взгляд на лице.

Что-то в этой женщине пробралось глубоко мне под кожу. И честно говоря, чертовски

пугает меня.

Ее тихие всхлипы наполняют комнату, разбивая мне сердце, я чувствую себя

некомфортно из-за глубокого желания внутри позаботиться о ней.

Вместо того, чтобы повернуть Пенелопу к себе, обхожу кровать и ложусь лицом

напротив нее. Опираясь головой на руку, смотрю на девушку. Инстинктивно тянусь

большим пальцем руки, чтобы вытереть слезы с ее глаз.

— Пенелопа, — говорю, надеясь, что она откроет красивые глазки, но вместо этого

девушка зажмуривает их крепче и еще больше слез бежит по ее лицу. Мое сердце екает в

груди.

— Иди сюда, детка, — говорю, садясь и притягивая ее на колени. Она охотно

присоединяется ко мне. Я крепко обнимаю, пока она плачет, что-то бормоча.

— Что? — спрашиваю я.

— Ты... должен... вернуться, — говорит она между всхлипами и шмыганьем носом.

Целуя ее в висок, качаю головой.

— Нет, пока не буду уверен, что с тобой все хорошо.

— Мне... — она протяжно выдыхает, вытирая слезы. — Мне нужно вернуться к

работе.

— Нет, — снова целую ее в висок, затем в щеку, ощущая соленость от ее слез. —

Оставайся здесь, отдохни, приди в чувства. Мне сегодня не понадобится твое

обслуживание.

— Но мне нужны деньги, — спорит она.

Раздражаясь из-за того, что она отказывается от моего жеста доброй воли, выплевываю:

— Тебе заплатят, и ты не будешь спорить со мной по этому поводу. Оставайся здесь, я приду, когда все уйдут. Пожалуйста, просто отдыхай.

Пенелопа разворачивается лицом ко мне, наши носы почти соприкасаются, пока она

смотрит мне в глаза. Я думаю, что она хочет начать спорить, но девушка медленно кивает

в согласии.

— Спасибо, — шепчет.

Пепелопа тянет правую руку к моей щеке, нежно обхватывая и проводя большим

пальцем по коже. Еще раз смотрит мне в глаза, а затем в нежном прикосновении опускает

губы к моим, едва касаясь. Мой желудок делает сальто. Это нежный, не требовательный, не

сексуальный, но, тем не менее, интимный поцелуй.

Потерявшись в прикосновении, она проводит языком по моим губам, вынуждая меня

открыть рот, и мой язык сплетается с ее.

Не быстро.

Не напористо.

Медленно, обдуманно, сексуально.

Ощущение захватывает мое тело. Поцелуй интимный, приятный, и в нем нет ни капли

похоти. Такого прежде у меня не было.

Какого хрена со мной происходит?

Прежде чем мне удается снова подумать об этом, Пенелопа отстраняется, и ложится

на кровать, отворачиваясь, хватая одну из подушек с огромной кровати.

Прижимаю пальцы к губам, до сих пор ощущая губы Пенелопы на своих. Меня

охватывает замешательство. Смотря на женщину, которая медленно меняет меня, не могу

не задаться вопросом, почему позволяю ей это.

Слышу смех из гостиной и понимаю, что не могу лежать на кровати, обнимая

Пенелопу и обдумывая влияние, которое она на меня оказывает. У меня ужин, который

нужно пережить, чтобы вернуться к девушке. К девушке, которая вызывает у меня

зависимость.

Глава 16.

Нелл

Лежа в темной комнате, в которой витал запах Гевина, я чувствую себя самой большой

идиоткой на свете. Не могу поверить, что расклеилась перед всеми. Я всегда изо всех сил

пыталась не быть такой девушкой — той, которая плачет, что жизнь несправедлива и

жалеет себя каждую секунду. Но услышав, что эти две девушки обскакали меня на

сегодняшнем прослушивании, и только потому, что их... кем бы он ни был... потянул за

несколько ниточек... я сорвалась.

Это несправедливо, и я больше не могу терпеть это с каменным лицом. Я сорвалась

перед Гевином и гостями.

Просто, бл*дь, идеально.

Не знаю, сколько лежала, всхлипывая. Слезы продолжали течь, пока, наконец, глаза

не потяжелели, и я больше не смогла держать их открытыми. Но я просто задремала, потому

что через какое-то время чувствую, что кровать прогибается под чьим-то весом, и

просыпаюсь, дергаясь, не уверенная, где нахожусь.

Выпрямившись, пытаюсь понять, где я, затем слышу насыщенный и хриплый голос и

вспоминаю.