Сара Аллен - Сахарная королева

– Спускайся, а не то снежком запущу!

– Ты не посмеешь.

Его ухмылка стала хитрой.

– Ты так в этом уверена? – Он принялся перебрасывать снежок из ладони в ладонь. – Где тут окно спальни твоей матушки?

– Не смей!

Он угрожающе замахнулся.

– Ладно, твоя взяла. Сейчас спущусь. Только не надо ничего кидать.

Джози быстро убрала голову и закрыла окно, потом какое-то время просто стояла на месте.

– Хм, это интересно, – сказала Делла Ли. – Чего он хочет?

– Лепить снеговика. Лепить снеговика в… – Она машинально взглянула на электронные часы, потом вспомнила, что нет электричества. – Я даже не знаю, сколько сейчас времени.

Джози спала в пижаме, поэтому довольно долго копалась в темноте, пока не отыскала теплые сапоги и свитер. Она надела свое длинное черное пальто и по пути к двери захватила шерстяную шапку и перчатки.

– Оторвись по полной! Только про презервативы не забудь! – напутствовала ее Делла Ли.

Едва Джози ступила на площадку первого этажа, как из своей комнаты высунулась Хелена. В руке у нее был промышленный фонарь, который она купила вместе с газовым баллончиком и шумовым отпугивателем, после того как в начале года Уэйда Бисли арестовали за убийство собственной помощницы по хозяйству. Заговоры заговорами, однако даже Хелена понимала, что иногда нет ничего эффективнее для защиты, чем десятифунтовый фонарь.

– Это я, я, – успокоила ее Джози, ладонью заслоняя глаза от света. – Мне нужно на минутку во двор.

Хелена опустила свой фонарь.

– Там почта.

– Я знаю.

– Олдси нравится почта.

– Да, – подтвердила Джози. – Нравится.

Хелена улыбнулась и скрылась за дверью спальни.

Джози подошла к входной двери и вышла на крыльцо. Адам уже ждал ее. Ждал – ее! Это не укладывалось у нее в голове. Джози закрыла за собой дверь и скрестила руки на груди.

– Ты пьян?

– Нет.

Она оглядела улицу. Следов колес нигде видно не было. Он словно свалился к ней во двор прямо с луны.

– Как ты добрался сюда?

– На машине. У меня полный привод. Только пришлось оставить ее у подножия холма и идти сюда пешком.

– А у себя перед домом слепить снеговика тебе было никак?

– Да, потому что там не было тебя.

Джози утратила дар речи.

– Ты сама сказала сегодня, что ни разу в жизни не делала снеговика. Я хочу научить тебя.

– А-а. – Значит, он снова решил ее пожалеть. – Что ж, мне очень жаль, что ты напрасно проделал такой путь, но здесь лепить снеговика мы не будем, – сказала она и отступила к двери.

– Почему?

– Потому что это запрещено правилами района.

– А кто узнает, что это мы? – Он развернулся. – Иди сюда.

– А как же твоя нога? – спросила она.

Он чуть прихрамывал, когда спускался по ступенькам.

– К черту ногу.

Он добрался до нижней ступени и взглянул на Джози снизу вверх. На нем была желтая зимняя куртка, черные перчатки и черный берет, затягивающийся сзади. Она три года любила этого мужчину, но почти совсем его не знала. Ей было слишком страшно задавать ему вопросы о его увечье, о чем-то личном, потому что тогда он мог догадаться о ее чувствах. Но теперь, когда он уже обо всем узнал, наверное, не будет никакого вреда, если она спросит.

– Как ты повредил ногу?

Он кивнул в сторону двора.

– Пойдешь лепить со мной снеговика, тогда скажу.

– Я не настолько сильно жажду это узнать.

– Настолько-настолько.

Он протянул ей руку.

Ну и что, что она дала ему повод для жалости? Ну и что, что желание быть с ним заставило ее переступить через свою гордость? Ведь это же Адам протянул ей руку. Разумеется, она примет ее. Только сегодня, потому что когда еще ей представится такая возможность?

Оказалось, что, прежде чем делать снеговика, полагается отыскать идеальное место, желательно поближе к дороге, чтобы все могли видеть твое творение. Затем следует слепить плотный комок, уложить его на снег и катать по двору по кругу, пока он не станет достаточно большим. И так, пояснил Адам, три раза. Нижний ком самый большой, средний поменьше, а верхний – самый маленький.

На словах все казалось проще простого, однако, как Джози ни старалась, снежные комья почему-то разваливались, когда она пыталась катать их.

– Ты слишком сильно нажимаешь, – сказал Адам.

– Ничего не сильно. Я просто хочу сделать маленького снеговика.

Он рассмеялся, и она запустила в него недоделанным снежным комом.

Адам медленно распрямился.

– Ну, все. Пеняй на себя.

Джози бросилась бежать, пытаясь укрыться за жидкими кустиками форзиции, но пущенный его рукой снежок угодил ей прямо между лопаток. Она возмущенно фыркнула и остановилась. Адам хочет войны? Он ее получит!

С меткостью у него дела обстояли куда лучше, чем у нее, но когда она оказалась в достаточной близости от него, это перестало иметь значение. Ее броски несколько раз достигали цели, а один раз, к ее несказанной гордости, ей даже удалось залепить снежком ему в лицо. К несчастью, она и сама не заметила, как оказалась к нему так близко, что он сцапал ее за руку и запихнул ей за шиворот пригоршню снега. Джози вскрикнула, поскользнулась и неожиданно полетела навзничь, увлекая за собой Адама. Он приземлился поверх нее и обеими руками уперся в землю по сторонам от ее плеч. Джози зажала себе рот, чтобы не рассмеяться слишком громко. Просто удивительно, как они до сих пор умудрились не перебудить всю округу.

Она запрокинула голову и так расхохоталась, что из глаз у нее брызнули слезы. Она зажмурилась, но соленая влага все равно поползла по вискам, обжигая холодную кожу. Господи, когда ей в последний раз было так хорошо? Как прекрасно, оказывается, дать волю эмоциям. Когда Джози наконец перестала содрогаться от хохота и открыла глаза, то увидела, что Адам смотрит на нее с самым что ни на есть серьезным видом. Она отняла руку от рта, и ее улыбка угасла. Он какое-то время смотрел на ее губы, потом внезапно скатился с нее и встал.

– Я повредил ногу, когда катался на лыжах на склоне Лысого Косогора, – сказал он и протянул ей руку.

Джози уселась, совершенно ничего не понимая. Что это было? Она вскинула на него глаза, потом обхватила протянутую ей руку. Адам рывком поставил ее на ноги.

– Это, наверное, было ужасно.

– Так оно и было. Теперь лыжи для меня заказаны. Лыжи, парусный спорт, прыжки в воду, скалолазание. И путешествия.

Эти слова прозвучали в ее ушах чудесной экзотичной музыкой.

– И ты всем этим занимался?

– Да.

Он развернулся и зашагал к недоделанному снеговику.

Она бросилась следом.

– А почему перестал? Больше не можешь?

– Не знаю. Я не пробовал. – Он пожал плечами. – Пора было остепениться.

– Тебе нравилось путешествовать?

– Я этим жил. Помоги-ка мне поднять этот ком.