Ася Сергеева - Узнай меня

Одним из самых веселых посетителей оказался Гошка. Несмотря на то, что ему не было смешно, а наоборот разволновался, узнав о беременности и всех подробностях моей тайной жизни последних месяцев. У меня настроение подскочило выше крыши и не хотелось его отпускать.

Еще запомнилась странная закономерность, все кто приходил тихонько шептали Дену один и тот же вопрос: «Она знает?». Наверное, думали, не слышу, но слух у меня всегда был отличный. Первый раз, когда еще Нина спросила, я попробовала выяснить, они съехали на то, что послышалось. Поняла, конечно — темнят. Потом уже не переспрашивала и мучилась в догадках. Самое важное, что с малышом все хорошо, а остальное придет само и покажется если суждено. Просить об открытости не стану. Наоборот демонстрирую стену, дабы самой не расслабиться и ему не дать надежду на возобновление отношений.

Перед сном все же не выдержала и холодным тоном поинтересовалась как, между прочим:

— Насколько я поняла, у тебя есть для меня очередной сюрприз. Надеюсь не тот, который я уже от тебя получила пять месяцев назад.

— Прости, солнце, прошу, — тут же началось по новой, — Я так сожалею, если бы ты знала только…

— Это все, что ты хотел мне сказать? — прервала его душевные изливания.

До сих пор вспоминая тот момент, страх сковывает меня, вызывая чувство отторжения и даже ненависти за такую боль. Речь идет не только о физической, а больше о моральной травме. Эти месяцы без него стали похожи на ломку наркомана, на пытку с оторванной частью себя. На сон, в котором я люблю и пробуждение, в котором ненавижу. Даже сейчас глядя на его руки, чувствую трепет воспоминаний и, следом память подбрасывает боль, и то, как ему стало противно мое прикосновение. Все, опять пора отворачиваться к стене и натягивать одеяло, предатели выкатились на свободу.

— Завтра узнаешь обо всем. Сегодня ждал, чтоб ты еще немного окрепла, — тихим вкрадчивым голосом объяснил не понятно что, и о чем.

Что ж, до завтра ждать недолго, думаю, эта новость особо не повлияет на меня. А вдруг он нашел другую и хочет на ней жениться? Пулей пронеслось в мозгу. Подскочила в кровати от вонзившейся мысли и принялась жадно пить воду. Нет, не может быть. Он бы не ночевал здесь со мной и не называл любимой, сама себе указала на нестыковки и тут же расслабилась, вернувшись на подушку. Так, а тебе какое дело? Спросил внутренний голос. Все потому что он отец моего ребенка! В ответ пришло: хватит смешить саму себя и тем более обманывать.

***

Ден

С утра заехал в мотель за вещами Полины. Как бы она не противилась и обижалась, она все равно моя. Близко никого к ней не подпущу, поэтому будет или моя или ничья. Знаю одно — убью любого. Вначале застав у нее Костю, чуть не озверел, а потом пригляделся и понял, что для Поли он как Гоша, не более чем друг. Костя, правда, смотрел на нее иногда не дружеским взглядом, но это уже его проблемы, угрозы в нем не вижу.

В комнату к Полине меня провожала ее начальница, всячески заигрывала со мной, бросая намеки, и даже визитку в карман засунула. Странная голодная женщина — именно так я называю подобные навязчивые экземпляры представительниц слабой половины.

Только вошел, сердце сжалось. У нас камеры на зоне и то просторнее казались. Взгляд сразу упал на кровать, и я заметил мишку, который там сидел и ждал хозяйку. Ага, не любит, значит, как же. Сделаю все для нее, чтоб только простила и открыла свое сердце. Кроме одной вещи — каждую ночь буду рядом. А это ее не радует… После произошедшего в мотеле, одну оставить не рискну.

Зарплата полагалась мизерная с вычетом разбитых тарелок. Уточнил ставку для себя и добавил недостаток.

— Привет, друг, — набрал Олега по дороге в больницу.

— Привет. Как она? — тут же спросил он.

— Врачи сказали — можно. Жду вас после обеда, наберешь, когда подъедете, выйду встречу.

— Договорились. Ната так волнуется, что я уже устал ее успокаивать. Одно и то же слышу: не понравлюсь, выгонит, не признает и так по кругу.

— А моя по-другому поет: не подходи близко, не трогай, вместе не будем.

— Терпи, терпи, будь мужиком, — заржал он в трубку, — Учись выдержки, тебе ее всегда не хватало.

— Как обычно, никакого сочувствия, друг называется.

— Надо ты мне! — заявил он веселым голосом, — Вот Поленьку мне жаль, такого психа полюбить угораздило. Я ей посоветую помучить тебя подольше и спать, на подстилке заставить.

— Согласен с тобой. Только и я, Нате дам ценные советы по уходу за кабелями вроде тебя из клуба «Бабникоманы», — подразнил его, теперь и сам посмеиваясь.

— Да меня уже вычеркнули из списка, — посерьезнел резко бывший «член клуба», — Все мысли и чувства забрала одна дерзкая и непредсказуемая брюнетка.

— Радует, что у вас хоть все хорошо складывается, — искренне ответил, со стороны наблюдать за ними смешно и приятно.

Вначале не понял его, а потом, глядя на счастливого друга, отбросил стереотипы, как ненужный мусор. Еще недавно сам потерял голову от той, которую принимал за другую.

— Не до конца пока складывается, но надеюсь, вот-вот и все произойдет, — не совсем понял, о чем именно он сказал. Раз надеется, что вот-вот, значит, беспокоиться не о чем.

Вернувшись, застал Полю за расчетами, которые она просчитывала в телефоне и записывала на листик. Отдал ей зарплату, заметив радость от получения, на мой взгляд, минимального оклада. В клубе посудомойщицам плачу намного больше, к тому же они работают посменно. Сразу она внесла эту сумму и тоже записала. Понятно — девочка захотела самостоятельности. Что ж лезть не стану, молча, продолжу оплачивать все расходы.

Достал из пакета мишку и заметил, как глазки заблестели намного ярче, чем от денег. Поля погладила игрушку, прижала к себе, потом к животу. Стоял и не мог оторваться. Вот вам и холодная самостоятельная недотрога, а все та же милая и любимая моя маленькая девочка. Теперь мечтаю стать этим мишкой…

Как и планировал, сообщил о сестре и, все что предшествовало нашей встрече. Скрывать не стал ничего, понимая, хуже, чем сейчас уже не будет. Полина слушала внимательно, вопросов задавала мало. И только увидев на бумаге результат ДНК анализа, закусила губку, сдерживая слезы.

Учитывая, как поменялась моя любимая, забеспокоился о том, как отнесется к Нате, не хочется, чтоб оттолкнула, а потом жалела.

— Поль, прошу тебя, будь терпима к Нате. Она очень переживает, что из-за прошлого ты не примешь ее как сестру.

— Я бы никогда так не поступила, — прошептала она еле слышно, все еще сдерживаясь, — Кем бы она ни была раньше и сейчас не имеет значения. Сестра — первый человек из моей родни, которого я увижу. На такое счастье и надеяться не могла.

— А если бы она и сейчас работала проституткой, попыталась бы ты ей помочь, одуматься и поменяться?