Вера Колочкова - В объятиях самки богомола

— Ой, правда? — на тихой восторженной ноте спросила Марта, с недоверчивой улыбкой глядя на Марата. — Ой, это было бы очень здорово, правда…

— Ну, все! Договорились! — хлопнул Никиту по плечу Марат. — В понедельник приходишь ко мне на фирму, и я тебя веду в отдел кадров! Только документы не забудь — паспорт, диплом… И это… Оденься как-то поприличнее, ладно? Не надо в байкерском прикиде на фирме показываться, никто твою кожаную косуху не оценит, поверь. Сам через это проходил, знаю. А что делать, братан? Пора-пора переходить на новый уровень жизни. Я тоже когда-то свою косуху оплакивал, как дорогого товарища…

— Ой, спасибо тебе, Марат! — благодарно улыбнулась Марта. — Если б ты знал, какое большое дело ты для нас делаешь. Если б знал…

— Да ладно! — вальяжно махнул рукой Марат, отхлебывая из кружки пиво. — Трудно мне, что ли. Если могу… Значит, слушай меня сюда, Ник, сразу больших заработков не обещаю, но со временем все у тебя будет. И деньги на свадьбу будут, и на шубку к зиме хватит для молодой жены… А? Будущая молодая жена? Хочешь новую шубку к зиме?

— Хочу, конечно, кто ж не хочет, — подняла на него благодарные и чуть игривые глаза Марта. Самую малость игривые.

— Ну, все! Будет тебе и свадьба, и шубка. Такие хорошие девочки достойны только самого лучшего. Значит, договорились… Запомнил, Ник? В понедельник. А сейчас мне пора, ребята, труба зовет, и без того я у вас засиделся. Хорошо посидели, да… И пиво было отличное, и рыбка, и ужин. Давайте провожайте меня, а то совсем расклеюсь да и останусь у вас тут жить. Такие хорошие вы ребята… Телефон есть? Вызовите мне такси, а?

— А зачем такси? — весело спросила Марта. — Никита тебя на байке отвезет! С ветерком! Хочешь?

— Хочу, конечно! Класс! Хоть молодость вспомню! Но мы же вроде пивом расслабились…

— Да я почти не пил! — уверенно произнес Никита. — И правда, поехали! С ветерком!

— Поехали! Только я сначала домой позвоню, жене… Нет, лучше не звонить, она сразу учует, что я расслабился. Конечно, это не страшно по большому счету, но зачем ей лишний раз тревожиться за меня? Я свою жену берегу, она у меня девочка хорошая… Пока еду, протрезвею, может.

— Да ты и не пьяный совсем! — уверенно сказала Марта. — Подумаешь, пива выпил! Это не считается!

— Молодец! — неуверенно ткнул в нее пальцем Марат. — Молодец какая, надо же… Хорошая жена у тебя будет, Ник! Понимающая! Цени! А я знаю, что говорю.

Никита и Марат ушли, Марта принялась убирать со стола. Потом остановилась посреди кухни, будто споткнулась. Задумалась. До понедельника всего три дня остается. Надо много успеть за эти три дня… То есть успеть проделать почти невозможные вещи. Но ведь обязательно надо успеть!

Когда Никита вернулся, она огорошила его с порога вопросом:

— Ты слышал, что он сказал? Про одежду? Что надо в понедельник прийти на фирму прилично одетым, не как байкер?

— Ну, так я оденусь, в чем дело-то…

— И что же ты наденешь такое, хотелось бы знать?

— Ну… Рубашку надену, брюки… У меня где-то есть, я в них на экзамены ходил, помнишь? Мать покупала.

— Нет, Никита, это не вариант. Тебе же ясно дали понять — нужен хороший костюм. Тебя не в банно-прачечный комбинат на работу берут, а в приличную фирму!

— Да где я тебе возьму этот костюм? Рожу, что ли? Мать все равно денег не даст, и просить бесполезно!

— А не надо у матери просить. Сколько можно у нее просить? Сам соображай, где денег взять.

— Что, на паперть пойти прикажешь? «Господа, же не манж па си жур?»

— Нет. Но есть другой вариант, лучше, чем паперть.

— И какой же?

— Надо твой байк продать. Я знаю, Боб недавно свой разбил… Он точно купит. Родители денег дадут.

— Ты что?! Ты что такое говоришь, совсем уже спятила, что ли? Ага, сейчас… Байк продать! Да как тебе такое в голову пришло?

— А вот так и пришло. И хорошо, что пришло. Тем более ты сам понимаешь, что другого выхода нет.

— Да не хочу я ничего понимать, отстань! Я и так делаю только то, что ты хочешь! Но чтобы байк продать… Да никогда! Это же вся моя жизнь, как ты не понимаешь!

— Я понимаю, Никита. Я все прекрасно понимаю. Но надо и то понимать, что жизнь в свое время обязательно делает крутой поворот. Это со всеми происходит, никто еще в детстве и юности не остался, а ты и без того задержался там надолго.

— Да я все понимаю, что ты мне объясняешь! Но байк не продам, и не уговаривай даже! Я с ума сошел, что ли? Нет-нет, все, и хватит об этом! Марта, ну я прошу тебя, не надо, пожалуйста…

— Ну чего ты, как маленький, бровки домиком поставил, в глазки жалости напустил? Что поделаешь, если так надо? Ничего не поделаешь, мой милый! Другого выхода нет. И времени на раздумья нет. Пока продашь, пока деньги от Боба получишь, пока по магазинам набегаемся… Это ведь не простое дело — приличный костюм купить! Давай звони Бобу! Ну же! Время пошло!

Марта ласково подтолкнула его к телефону, сняла трубку, сама набрала номер домашнего телефона Боба. Никита стоял рядом с ней, онемевший, таращил глаза, полные отчаяния. В какой-то момент Марте показалось, что она вот-вот потеряет контроль над ситуацией, что Никита вырвет у нее из рук трубку и бросит обратно на рычаг.

Но ничего такого не случилось. Никита вдохнул, потом выдохнул — и вместе с выдохом будто ушли из него последние силы к сопротивлению, и сонный голос Боба уже взывал из трубки недовольно:

— Алло-алло, кто это? Какого черта? Я сплю уже… Говорите!

— Это я, Боб…

— Ник? Что случилось? Ты видел, который час? Ночь на дворе! Что-то случилось, Ник?

— Да, Боб, случилось. В общем, так… Короче… Я хочу тебе свой байк продать. Помнишь, ты просил?

— Ну, помню… А ты это серьезно?

— Да. Завтра утром подъезжай ко мне, поговорим. И еще, Боб… Мне деньги сразу будут нужны, я ждать не могу.

— Да понял, понял. Будут тебе деньги, не переживай.

— Тогда до утра?

— Ага, давай.

Сделка прошла успешно, и денег, вырученных за байк, аккурат хватило на покупку шикарного костюма, галстука и рубашки. И на пару приличных ботинок тоже хватило. И на парикмахерскую. В воскресенье вечером, оглядев со всех сторон принаряженного и подстриженного Никиту, Марта выдохнула удовлетворенно:

— Класс! Тебя и не узнать прям. Вот что значит приличный костюм, сразу человеком стал. Посмотреть приятно.

Никита стоял перед ней, как манекен, онемевший и равнодушный. Будто жизненный поворот не открылся ему перспективами, а вырос на пути большой скалой, о которую его прежняя жизнь разбилась вдребезги. Впору начинать оплакивать эту жизнь, а не радоваться… Чему радоваться-то? Потере свободы? Тому, что поддался на уговоры и сделал так, как хотела Марта? Зачем?! Зачем он это сделал, господи?

Но сожалеть было поздно, дело было сделано. Променял свой любимый байк на новый костюм — сам виноват. Променял свою свободу на желания и прихоти Марты — тоже сам виноват. Если любишь — терпи. Значит, любовь стоит этой несвободы…