Оксана Головина - Пари на счастье [18+]

Пётр прерывисто вдохнул, упираясь обеими ладонями в край стола, и исподлобья поглядел на сидящего напротив мужчину.

— Вам не нужно ничего говорить, — спокойно отозвался Михаил, понимая чувства Петра, — и принимать поспешных решений под воздействием прекрасного «Маркези ди Бароло» тоже не лучший выход. Мне жаль, что пришлось довести до вас эту информацию подобным образом. И пусть сейчас вы решите, что это один из моих хитрых ходов, чтобы заручиться вашей благосклонностью — я в любом случае не позволю каким-либо обстоятельствам навредить Наталье.

— Вы хорошо подготовились к встрече… — отозвался Уваров.

— Разве я мог разочаровать вас?

Уголок губ Петра дрогнул:

— Если я откажу вам?

Михаил медленно покачал головой, не сводя со своего собеседника тёмного взгляда:

— Это не изменит ни моих чувств, ни моих намерений.

— Что же вы намерены предпринять?

— Доказать вам, что не зря доверили свою дочь.

— А я доверил? — хмыкнул Пётр.

— Несомненно, — улыбнулся краешком губ Громов.

— Вот чёрт… — Уваров схватил свой бокал и полностью осушил его, прежде чем Михаил успел что-либо сказать, — чем же Ташка так зацепила вас?

— Она как солнце, — мягко ответил Михаил, и Пётр почувствовал, как что-то сжалось в груди.

— Как солнце… — вздохнул отец семейства.

— А порой — как воздух, и каждого глотка мало…

— Вы не пробовали себя в литре… ли-те-ра-ту-ре?.. М-м? — подпёр хмельную голову Уваров, глядя на будущего зятя, — так складно говорите…

— Кажется, вам стоит поужинать, а это мы уберём, — Громов отодвинул на самый край бокал и почти пустую бутылку.

— Хватит говорить мне, что делать. Мы ещё не родственники… — устало вздохнул Пётр, — хорошо. Уверен, что пожалею, но — вот вам моё согласие…

Мужчина поднялся со своего места, и протянул Громову руку. Тот так же встал, и пожал предложенную ладонь, чувствуя, как на душе отлегло, и перестало ныть от волнения.

— Спасибо, Пётр. Смею предположить, что вам сейчас есть о чём подумать и не стану отнимать лишнее время, — проговорил Михаил, понимая, что должен был идти.

— Прямо идеальный зять. И придраться не к чему… — Пётр рассеянно похлопал Громова по плечу, — ступай… сынок…

Стоило Михаилу покинуть Медлар, как он подозвал официанта, требуя принести ещё одну бутылку, и не сметь беспокоить до особого распоряжения. Взволнованный служащий поторопился выполнить заказ хмельного хозяина, и осторожно удалился, не припоминая, чтоб раньше видел Петра Уварова в таком состоянии.

Как только остался один, мужчина вновь наполнил бокал, едва ли не до краёв, а затем отпил, мысленно чертыхаясь. Проклятый Марев… вздумал играть с ним? За идиота держал? Эта новость перебила все остальные, перед нею поблекло даже предстоящее замужество младшей дочери. Спустя некоторое время, когда полупустая бутылка уже принялась двоиться у него перед глазами, Пётр привычно потянулся в карман пиджака, за телефоном. По памяти он нажал кнопку быстрого набора и поднёс мобильник к уху. Благо, ответили достаточно быстро, но так противно громко…

— Дорогая… дорогая…. — словно пробуя на вкус это слово, повторил Уваров, пытаясь ровно держать телефон.

Тот сделался ужасно тяжёлым, и грозил вывалиться из руки.

— Дорогая…

— Петь? — взволнованно позвала Светлана, — Петь, тебе что, плохо?!

— Ой, плохо мне, Свет… ой, плохо-о-о… — несчастно вздохнул Пётр.

— Успокоился?

Светлана мягко убрала пряди волос со лба мужа и склонилась, намереваясь поцеловать его в лоб. Пётр вздохнул, ощущая тёплые губы жены, и не без удовольствия обнял её за талию, привлекая к себе.

— Почти… — он подтянул повыше край одеяла, укрывая их, и удобнее устроился на подушке.

— Уверен? — Светлана опустила голову на плечо мужа и принялась поглаживать его грудь, — зачем было столько пить?

— Свет… — Пётр принялся изучать взглядом люстру.

— М-м?

— Думали, Ритку первой замуж отдадим, а выходит, Ташка сестру опередила…

— Давай-ка подробнее, дорогой, — потянула Светлана, со всех сил делая вид, что совершенно не ожидала подобных новостей.

— Я сегодня в ресторане встречался с Михаилом Громовым, — ломким голосом начал говорить Пётр.

— И? — замерла жена.

— Он просил руки твоей дочери, — сделал театральный жест Уваров, взмахивая рукой.

— Михаил?! — Светлана поперхнулась воздухом и резко села на кровати, — Михаил Громов просил руки Таши?!

— Да успокойся, не мельтеши, — проворчал Пётр, поправляя одеяло, — я ему тоже сказал, что это самое глупое заявление, какое я только слышал. Но он упёрся. Я, так и быть, дал согласие… пусть что хотят, то и делают…

— Ах, зараза мелкая… — поджала губы Светлана и посмотрела на дверь спальни, словно не слыша слов мужа, — мальчик? Да? Мальчик… ТАКОЕ провернуть за спиной родной матери…

— Вот-вот, — понимая причитания жены по-своему, поддержал её монолог Уваров, — совсем от рук отбилась.

— Ай да умница… правильно, что всё в секрете держала. Нечего всяким гадам завидущим в уши вводить. Миша Громов — мой зять! И-и-и!.. МОЯ дочь! — Светлана гордо поднялась с постели, откидывая за спину длинные пряди волос, — Мареву удар хватит…

— Твоя дочь выходит замуж за мужика, который младше меня на пять лет! — фыркнул Пётр, сердясь на то, что его сетования не были поддержаны супругой.

— Вино этого качества с годами только лучше, дорогой, — полуобернулась к нему Светлана, наматывая на пальцы концы светлых прядей, — моя девочка сделала правильный выбор. И я уверена, что Громов о своём не пожалеет. И-и-и!..

Она готова была притопывать от восторга, и прямо сейчас мчаться к бессовестной дочери, с допросом, но решила дать бедняжке выспаться. Всё верно — завтра должна быть свежа и румяна, всё ради дорогого зятя, всё для него…

Стоило мобильнику зазвонить в комнате, как она бросилась через коридор, едва не вышибая дверь.

— Ох… — Наталья успела забраться на кровать и схватить телефон, который продолжил переливаться знакомой мелодией.

Даже не глядя на экран, девушка поняла, что звонил Михаил. Наконец дождалась! Она устроилась удобнее, легла на живот, оставляя ступни свисать с края постели и принялась шевелить пальцами ног от нетерпения.

— Не спишь? — раздался у её уха дорогой голос.

На душе сразу сделалось теплее, и Наталья готова была мурлыкать не хуже Вениамина.

— Нет. Разве я могу? Ждала, когда позвонишь.

— Извини, что заставил волноваться, — в голосе Михаила слышалась улыбка.

— Как? Как вы поговорили? Отец вернулся никакущий… — вздохнула Наталья, — как всё прошло?

Она села на постели, убирая косу на одно плечо.

— Всё в порядке, Наташ, — мягко заверил её Громов, — мы хорошо поговорили, Пётр отнёсся ко всему разумно и с пониманием. Конечно, любому отцу тяжело осознать тот факт, что его дочь принимает чувства другого мужчины, когда совсем недавно он был единственным в её жизни. Всё это — немного нашего отцовского эгоизма.