Тара Лей - Король Рока

– Да. Парочка всегда есть наготове.

Хотя Тревис поручил Пайпер следить за Делэни и за тем, чтобы она всегда была готова к съемкам, она редко приходила на наши концерты. Сегодняшнее шоу было исключением.

Должно было быть особенным.

Я кивнул, но больше ничего не сказал, пока не проскочил через дверь и не прыгнул в машину. Там было почти сто фанов за канатами. У них, должно быть, не было билетов, потому что любой, кто был на стадионе, не мог выйти сюда так быстро. Обычно я раздавал несколько автографов и позировал для селфи, но не сегодня. Изобразив фальшивую улыбку на лице, помахал рукой и проскользнул в машину, прежде чем они смогли сказать мне, как сильно меня любят. Я хотел услышать эти слова, отчаянно нуждался в них. Но только чтобы они исходили из уст Делэни.

Пустая часть моей души была покрыта горечью и ненавистью к себе. Часть, которую я пытался заполнить выпивкой, наркотиками и беспорядочным сексом. Но когда это не сработало, я наполнил ее фальшивыми отношениями, которые можно контролировать, женщинами, которые притворялись, что были со мной, потому что я достоин любви. Но они не были со мной. Они были с Шейном Хоторном, рок-звездой. Они хотели денег, славы и публичности. Но Делэни не было дела до всех этих вещей. Она видела меня. Она хотела меня. Она осталась со мной, когда кто-то другой сбежал бы в горы.

Во всяком случае, мне нужно было узнать, почему она бросила меня сейчас. Когда я наконец поверил, что у нас есть реальный шанс.

Пайпер уселась рядом, мне пришлось подавить кратковременную вспышку раздражения. Мои страдания и разочарование заполняли машину достаточно без другого тела, разделяющего пространство. Но до этого она была полезна, так что есть вероятность, что она понадобится снова. Пока она не вздохнула, выдохнув с осуждением.

– Ты что-то не то сказал Делэни? В смысле я убедилась, что она идеально накрашена и одета, как только Тревис сообщил мне, что ты планируешь сделать сегодня вечером. Раньше она выглядела отлично, но сегодня просто великолепно. Ничего не понимаю.

Я болезненно посмотрел на Пайпер.

– Конечно, я ей что-то сказал. Сказал, как много она для меня значит и как я благодарен ей за поддержку в этой дерьмовой греческой трагедии, которая стала моей жизнью, – я вымученно провел руками по волосам, дернув их концы. – Скажи мне, Пайпер... Что я сделал не так?

Рот Пайпер сжался, как будто она что-то сдерживала.

– Это то, что тебе придется выяснить, Шейн, – она колебалась, прижимая губы друг к другу.

Мое терпение разлетелось в клочья, у меня не было ни одного предположения.

– Выплюни это.

– Может быть, – Пайпер склонила голову набок, – дело в том, что ты не сказал что-то, и это заставило ее уйти.

Я просунул пальцы под бедра, прежде чем смог обернуть их вокруг шеи Пайпер и выдавить из нее жизнь. О чем черт возьми, она говорила? Как могла Делэни расстроиться из-за того, что я не сказал? Но прежде, чем я смог продвинуть дальше, мы подъехали к входу в отель. Не дожидаясь, пока водитель откроет мою дверь, я распахнул ее в сторону и выскочил.

Пока я шел через вестибюль, головы поворачивались и называли мое имя. Я игнорировал их, нацелившись прямо к лифтам, но ничего не мог поделать со стаей девушек, которые подбежали и последовали за мной в кабину лифта. На протяжении двадцати двух этажей я раздавал автографы и смотрел в камеры мобильных телефонов, даже не пытаясь улыбнуться, подделать радость или что-то такое. Когда я приложил карточку от номера к считывателю, мне пришлось стряхнуть особенно агрессивную пару, нацеленную на тройничок.

– Не сегодня, – прошипел я, закрывая и запирая дверь.

Я сразу понял, что Делэни там, почувствовал восхитительный запах ее кожи, который доносился словно пыльца, разлетевшаяся от летнего ветерка. Мои ботинки ударяли по полированному мраморному полу, объявляя о моем присутствии задолго до того, как я добрался до спальни с ковровым покрытием. Черный чемодан Делэни был раскрыт на кровати, одежда беспорядочно подбрасывалась в его направлении. Девушка стояла в нескольких сантиметров от него, прижимая к груди сумку с туалетными принадлежностями, как защитное одеяло.

Взгляд ее глаз врезался в меня с такой силой, что я откинулся на пятки. Они были лазурным буйством растерянности и боли.

– Эй, – слово проскользнуло через мое горло, звуча жестче, чем я предполагал. Я поднял руки и обхватил пальцами дверную раму. – Что происходит?

По моей спине пробежала волна тревоги, пока я ждал ее ответа. Минута, две... Делэни сжала губы, ее язык порхнул между их складок, затем исчез.

– Не надо, Шейн, – прошептала она, сверкая глазами. – Пожалуйста, не начинай.

Делэни

Звук открытия автоматического дверного замка заставил мое сердце пропустить удар. Едва слышный шум, и все же он прошел сквозь мое тело как звуковой бум.

Слишком много надежды было, что я смогу сбежать до того, как Шейн меня отыщет. Он, должно быть, покинул стадион как можно скорее, сумев не вызвать бунт у пятидесяти тысяч разгневанных фанатов, потому что я оказалась в номере всего несколько минут назад.

Не стоило влюбляться в него. Надо было следовать правилам этого дурацкого контракта и не давать сердцу выбиться из колеи. Но я нарушила все условия и влюбилась. Безумно.

Не в Шейна Хоторна, от которого у меня текли слюни будучи подростком, а в человека, стоящего за фасадом, застрявшим где-то между Шейном и Шоном. И теперь мое сердце словно разорвалось пополам, растоптанное этими тяжелыми ботинками, которые он носил повсюду.

Основная масса Шейна заполнила дверной проем. Энергия исходила из каждого мускулистого миллиметра, источая смятение и гнев. Его потускневшие глаза глубоко ранили меня. Я перевела взгляд с его глаз на ботинки, осознавая, что могу коснуться и поцеловать каждый сантиметр мужчины, стоящего передо мной. И что через несколько минут я снова смогу увидеть Шейна только в журналах и на обложках альбомов.

Руки напряглись, чтобы дотянуться до него, но вместо этого я крепко прижала косметичку к груди, мое сердце колотилось о грудную клетку, которая будто сжалась за ночь. Могу ли я выразить свои эмоции словами?

Есть неплохой шанс, что в недалеком будущем я окажусь в тюрьме. Определенно я заслуживала этого. Сможет ли Шейн когда-нибудь доверять мне после моего признания... и что я лгала обо всем раньше? Даже ему. Особенно ему.

Шейн пригласил меня в свою жизнь, чтобы сдержать хаос, а я принесла только потрясения.

Я была всем, чего он избегал в своей жизни. И теперь, когда он, наконец, обрел покой?

Я любила его слишком сильно, чтобы уничтожить.

– Не надо чего, Делэни? – Шейн стоял в дверях, страдание расползлось по всему его лицу. – Не петь дифирамбы перед ордой фанатов?