Бритни Сахин - На грани

Я моргнул несколько раз.

- Я сейчас немного не в себе, - наконец сказал я.

- Хочешь присесть? - не дожидаясь моего ответа, видимо, я не мог сформулировать и предложения, Оуэн махнул рукой в сторону кресла возле одного из многих рингов. Он сделал два больших шага и пододвинул стул для Анны.

Анна села и посмотрела на меня.

- Садись, Адам.

Я почесал затылок и, наконец, опустился на черный складной стул.

- Ты должен был быть парализован, - я поднес кулак к губам. - Я пришел сюда извиниться, как должен был поступить еще пять лет назад, и…, - я прямо сейчас сойду с ума.

Оуэн уселся на стул и кивнул.

- Врачи не были уверены, смогу ли я снова ходить. Такие вещи невозможно предугадать.

Я покачал головой.

- Мои родители сказали, что ты…

- Значит они солгали тебе, - сказал он.

Моя рука упала на колени, и Анна протянулась и сжала ее своей.

- Когда твои родители пришли ко мне, они обнаружили, что мне становится лучше. Они предложили мне кучу денег, чтобы я уехал из Дублина и больше никогда с тобой не разговаривал. Я не знаю, почему они хотели, чтобы ты думал, что я был парализован, - он пожал плечами. - Но что касается меня, то я вышел с тобой на ринг, прекрасно зная, что ты в другой лиге. Я не должен был этого делать, и это моя вина. Не твоя, - он провел рукой по губам, нахмурившись. - Но для меня все это хорошо закончилось. Я управляю этим спортзалом последние несколько лет, и я счастлив.

- Адам.

Голос Анны привлек мое внимание.

- Да?

- Ты в порядке? - спросила она.

Я встал и подошел к рингу. Я положил локти на веревку и сжал руки. Закрыв глаза, я пытался разобраться в тех эмоциях, которые одновременно бушевали во мне.

Я убивал себя пять лет, а он был в порядке?

Рука Анны коснулась моей спины, и я глубоко вздохнул.

- Все это время…, - если бы Анна не уговорила меня навестить Оуэна, и попытаться жить дальше, я, возможно, никогда бы не узнал правды. Иисус.

Я открыл глаза и повернулся к ней лицом, протягивая руку и переплетая свои пальцы с ее. Я молчал несколько минут.

Это было тяжело.

Я отпустил руку Анны и посмотрел на Оуэна.

- Не знаю, что и сказать.

- Тебе не нужно ничего говорить, чувак, - ответил Оуэн.

В тот момент я не думал, что смогу сказать что-то еще. Я кивнул и пошел прочь.

- Адам! - позвала Анна.

Солнечный свет осветил мое лицо, когда я толкнул дверь. Я приподнял подбородок, впитывая лучи, и глубоко вздохнул холодный воздух.

- Ты в порядке? - она обошла меня, прижав руки к груди.

Я взял ее за запястья и уставился в ее прекрасные глаза.

- Я действительно запутался.

- Не могу даже представить, что ты чувствуешь.

Я отпустил ее и рукой схватил себя сзади за шею, пытаясь снять напряжение.

- Он действительно в порядке? - я прищурился, глядя на нее.

- Да…

Я сел на бордюр возле спортзала и прижал ладони к лицу. Я не был плаксой, но будь я проклят, если не хочу сейчас дать волю чувствам.

Огромная чертова тяжесть свалилась с моей груди.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила она после нескольких минут молчания.

- Как я себя чувствую? - я посмотрел на гравий под ботинками и пнул по камням. – Дерьмо… Я одновременно зол и благодарен.

- Благодарен? - она опустилась рядом со мной, а ее рука скользнула по моей щеке.

- Если бы мои родители не солгали мне о том, что Оуэн парализован, я бы, наверное, никогда не прекратил драться. И, возможно, я бы закончил тем, что убил бы кого-то. Может, себя, - я потянулся к ее руке и крепко сжал ее. - Я бы никогда не встретил тебя.

Как бы мне ни хотелось устроить ад своим родителям, я знал, что родители совершают безумные поступки, чтобы защитить своих детей. И хотя я ненавидел чувство вины, которое разъедало меня все эти годы - черт возьми, я ненавидел себя - я был уверен, что они спасли мне жизнь.

- Анна?

- Да?

Я опустил голову, чувствуя себя так легко.

- Я действительно чертовски люблю тебя.

Она засмеялась.

- Не думаю, что слова «чертовски» и «люблю» так уж хорошо сочетаются.

Я ухмыльнулся ей:

- Хм. Я чертовски уверен, что это так.

- У тебя такой грязный рот, - сказала она, облизывая губы.

- О Анна, я планирую использовать этот рот на тебе сегодня.

Она подняла бровь.

- Обещаешь?

Глава Тридцать четвертая

Анна

- Я нервничаю, - я стояла в ванной Адама, разглядывая свое красное шелковое платье.

Адам подошел ко мне сзади и обнял за талию, положив подбородок мне на плечо. Его голубые глаза поймали мои.

- Тебе не нужно бояться.

- Нет?

- Нет, - нахмурился он. - Они полюбят тебя. А если нет, я их вырублю.

- Конечно, конечно, ты бы избил своих родителей, и братьев и сестер, - я притворно рассмеялась. - Но ты же знаешь, что я беспокоюсь не об этом. Боюсь, они отвергнут нашу идею, - надулась я, а мои глаза вернулись к нашему отражению.

- Не отвергнут, - он взял меня за подбородок. - Ты такая красивая, Анна.

Я вздохнула, пытаясь успокоить нервы.

- Перестань отвлекать меня.

Он отрицательно покачал головой.

- Они согласятся с планом. Кроме того, как они могут сказать «нет» перед всеми детьми? – ухмыльнулся он. - Манипуляция в лучшем виде.

Я широко раскрыла рот.

- Ты пригласил детей? - я попыталась повернуться к нему лицом, но он крепче прижал меня спиной к себе. Я выпрямилась, а мой пульс участился.

Его пальцы прошлись по моей ключице, прежде чем соскользнуть в V-образный вырез платья, а затем пролезли под кружево бюстгальтера.

- Конечно, я их пригласил. Я хотел, чтобы они первыми услышали хорошие новости, - сказал он, ущипнув меня за сосок.

Мошенник.

Я откинула голову назад и потянулась за спину, обняв его за шею, закрыв глаза. Он сжал мою грудь ладонью, а другой рукой собрал подол моего платья и добрался до моего бедра. Он крепко держал меня, заметно твердея напротив моей попы, и я сжала ноги, когда его палец ловко задвигался под моими трусиками.

- Господи, - сказал он мне в ухо, от его дыхания у меня по коже побежали мурашки. - Ты такая мокрая.

- Остановись. Мы опоздаем, - мой голос был еле слышен из-за его прикосновений.

Его пальцы скользнули в меня, а мои бедра дернулись вперед, прижимаясь к мраморной стойке ванной. Я открыла глаза, когда он отпустил мою грудь и убрал волосы с моей шеи. Он проложил дорожку поцелуев по ней, и все мое тело задрожало от потребности в нем.

Я никогда не устану быть рядом с ним. Мне нравилось смотреть на него в костюме или спортивной одежде. Мне нравилось видеть, как он общается с детьми. Он был таким сексуальным, особенно когда думал, что никто не обращает на него внимание. Он и не подозревал, что с того момента, как я его увидела, я уже ничего не могла сделать, кроме как обратить на него все свое внимание.

- Адам, - его имя слетело стоном с моих губ.