AlmaZa - Виртуальный путь к счастью [СИ]

— Да разве же я не понимаю?! — молодой человек закусил нижнюю губу и отвернул голову в бок, обращаясь ко мне, но глядя в другую точку — Разве я хоть одним поступком тебя обидел? Разве я сделал что-то не так? Я всегда старался не касаться больной темы, не ворошить прошлого, не делать ничего, что было бы для тебя неприятной ассоциацией или тяжелым воспоминанием. И сейчас я хочу продолжать вести себя так же. Я не мог знать, просто не мог, что организованное мной свидание вызовет в тебе такие негативные эмоции. Я хотел как лучше…

До меня стало доходить, что, действительно, это я насаждаю везде и всюду образ Лидера, и это не он преследует меня, а я тащу его за собой. А ещё я поняла, что мы галопом понеслись говорить друг другу все на свете, чуть ли не перебивая, будто до этого молчали тысячу лет. Почти так оно и было. СынХен всегда был малоразговорчивым, да и я таила в себе слишком многое и слишком долго.

— Послушай, извини и ты меня, — я занесла руку над его локтем, едва не коснувшись, но он обернулся, и я отдернула руку обратно — я, наверное, тоже была груба и нервы у меня расшатанные. Я обрушила на тебя всё так внезапно, ни с того, ни с сего. Но неужели у тебя не бывает такого, что прошлый печальный опыт всплывает, когда не надо, и подсказывает тебе, что такую ошибку ты уже совершал?

СынХен молчал, уткнувшись прячущимся взором в пол.

— Ну, ведь бывали же уже разочарования? Какие-то девушки, которых ты хотел бы забыть? В конце концов, ты знаешь о моей главной оплошности, о том, что со мной было, а я ведь о тебе до нашего знакомства почти ничего не знаю… я никогда не лезла в твою жизнь, поэтому не могу знать, что тебя заденет, а что нет!

— У меня не было никаких оплошностей в отношениях, — я недоверчиво на него поглядела. Ошибок не бывает только у небожителей. Что-то мне не верилось в его святость — и отношений, собственно, не было…

Я чуть было не прервала его образовавшуюся откровенность, но вовремя заткнула себя и дослушала.

— … и девушки у меня никогда, вообще, раньше не было.

Если бы он стоял не спиной к свету фонаря, то я, скорее всего, увидела бы его пунцовое лицо, залившееся стыдом и юношеским трагизмом. А вот он мог видеть мои глаза, ставшие размером с два абрикоса, только не использовал такую возможность, потому что согнулся под тяжестью своего самого сокровенного признания и теперь не отрывал лица от пола.

Боже мой! Мой парень… девственник?! Я тут же прокрутила все наши встречи, все разговоры, всё, что только можно было, заканчивая сегодняшним вечером, и осознала, что это правда. И теперь я посмотрела на всё совсем другими глазами. Юноша, который ждал любви, и никогда не решался на какой попало секс, наконец-то встречает девушку, в которую влюбляется, но не имеет никакого опыта. Ноль. Он боится её обидеть, он опекает её и добивается её взаимности, и тут получает от неё обвинение в домогательстве и злоумышленности. Невинный душой и телом, он получает скандал и никакой благодарности. А кто-нибудь подумал о нем? О том, каково ему было перейти к этому, решиться на это? А кто должен был подумать об этом? Правильно, та самая негодяйка, ради которой всё творилось. Я себя почувствовала вавилонской блудницей. Старая развратница, растлевающая юнца. Ему официально ещё даже спиртное не имели права продавать. Мне уже был двадцать один год, а ему лишь скоро исполнится двадцать. Вот так-так. Почувствовав себя рядом с СынХеном любимой девушкой, с которой был настоящий мужчина, я напрочь забыла о том, что я старше и, к тому же, оказывается, опытнее. И во мне возродилось то ощущение старшей сестры, которое было в начале нашего знакомства. Я не выдержала и положила руку ему на плечо.

— СынХен, — он приподнял несмело свои глаза — если бы ты сказал раньше… я и представить себе не могла! Ты вел себя слишком… умело.

Парень поджал губы, не решаясь ничего говорить. Но его вид подсказывал, что ему и тогда и сейчас стоит не малых усилий вести себя ради меня так, как он никогда не умел до меня. Серьёзно, СынХен был настолько внимателен и обходителен, что предположить в нем девственность можно было бы с трудом.

— Я чувствую себя отвратительно, — подвела итог я.

— Почему? — наконец-то, выдавил он.

— Потому что ты должен найти кого-то помоложе меня, достойную тебя девушку, а не такую, как я, — я говорила ему назидательно, как опекунша. Во мне что-то перещелкнулось и я уже не могла вести себя, как прежде. Я была развращенной ДжонХуном девицей, а СынХен был наивным и нетронутым ангелом. И это в его святость я не хотела верить?

— Мне не нужны другие и помоложе, — проворчал парень — у нас с тобой не такая уж и разница в возрасте, чтобы ты так говорила.

— Я не хочу опошлять тебя, — я покачала головой — мы… не знаю, я не хочу портить тебя, а я, по-моему, действительно всё и всегда порчу.

— Я тебе запрещаю так говорить! — СынХен сделал глубокий вдох — Вот поэтому я тебе ничего и не рассказывал! Посмотри на свою реакцию! Я будто чумной! Забудь о том, что я сказал!

— Нет, не нужно, — я должна была принять волевое решение. Я должна была покончить раз и навсегда со всей этой неразберихой, в которую я зря ввязалась. Разрубить узел и избавиться от общества Лидера, избавить СынХена от своего присутствия и уехать, чтобы и самой не терзаться из-за своего уже почти бывшего молодого человека — иди спать, тебе завтра работать. Я хочу уехать утром пораньше на первом же автобусе. Мы напрасно это всё затеяли…

— Нет! — СынХен поймал меня за предплечье — Пожалуйста, не надо!

Я ещё раз на него внимательно посмотрела. Привстала на цыпочки и поцеловала в щеку.

— Спокойной ночи! — плавно высвободившись, я вернулась в номер.

Я дождалась, когда НамСу-ним выйдет на завтрак и, за две минуты уложив все свои вещи, перекинула сумку через плечо. Поправив выбившуюся прядь волос перед зеркалом, я вышла на террасу и тут же столкнулась с СынХеном. Он посмотрел на меня сверху вниз строгим и решительным взглядом. Под глазами у него пролегли синяки, и вид был уставший и не выспавшийся. Он взял мою сумку за ремешок и, стянув с плеча, выдернул из моих рук. Огорошенная внезапным развитием событий, я даже потерялась спросить, что он делает. СынХен открыл дверь в номер, швырнул мою сумку мне на кровать и вышел обратно, взяв меня за руку.

— Пошли есть, — я попыталась упереться, но он укоризненно вперил в меня свои глаза — я не позволю тебе относиться ко мне, как к маленькому мальчику.

Вот теперь я не нашлась, что вообще можно было противопоставить. Я хотела прекратить все эти сцены, метания и сомнения, но он не позволил мне этого. Устраивать очередной скандал и склоки желания не было. Помимо того, что я и так не знала бы, как объяснить родителям наше расставание и раннее появление дома, была другая простая причина, из-за которой я хотела остаться: всё-таки я стала зависима от СынХена, и если пока ещё не могла назвать это любовью, то была очень близка к этому состоянию.