AlmaZa - Изнасилование [СИ]

— Извини, — сказал молодой человек, когда мы отошли на приличное расстояние, потеряв их из вида.

— За что? За отсутствие у них мозга? Ты не виноват, — я гордо расправила плечи, как победитель на ринге. В глазах ДонУна читалось восхищение и радость оттого, какой он сделал правильный выбор — Только скажи честно, как ты умудрился встречаться с такой прелестью?!

— Ну, не знаю даже, — он пожал плечами — когда я её не очень хорошо знал, она мне нравилась внешне, потом вошло в привычку, а потом уже не знал, как отделаться.

— И долго ты с ней имел отношения? — разобрало меня любопытство.

— Полгода где-то.

— И давно это было? — вот зачем мне вся эта информация? Хотя ладно, мужчины любят, когда ими интересуются, поэтому пусть будет как углубленная методика соблазнения.

— Я её бросил два месяца назад, — ДонУн с такой неприязнью на лице это произнес, что я опять вспомнила своё, больное. Вещи, женщины для него вещи! «Бросил»! Она что, мяч или бумеранг, бросать её?!

— А по-человечески расстаться не получалось? — сдерживая недовольство, старалась я не перейти на конфликт мнений.

— Да ты её видела? Она же до сих пор меня как увидит, так грезит, чтобы я снова её позвал, — увидев, что я всё больше сержусь, теперь ещё и на его поперевшее наружу самомнение, он попытался исправить сказанное — ты не представляешь, какой она человек! Когда мы гуляли, она водила меня только по магазинам. Когда мы в них оказывались она хотела скупить там всё на свете, и платил я! Когда мы шли куда-то отдыхать, то это обязательно был модный ночной клуб, в который её без меня бы и не пустили, и вместо того, чтобы хотя бы постоять рядом со мной, она туда ещё ораву подруг притаскивала и тряслась с ними на танцполе, пока я с друзьями у стенки тянул коктейли.

Я посмотрела на носы туфель. Противопоставить было нечего. А что если существуют такие женщины, которые на самом деле вещи? Вся их жизнь посвящена мелочам, ерунде и мелкой суете, им плевать на парня рядом, на чувства. По большему счету на всё плевать, настолько они поверхностны. Но они гонятся за материальным комфортом и временными ценностями, становясь бездушнее и пустее даже такого человека, как ДонУн. На первый взгляд в это трудно поверить, но такое на самом деле может быть. Это истинная правда, что умственное развитие соответствует эмоциональному. Чем интеллектуальнее существо, тем оно острее горюет, печалится, переживает потери и трагедии. Вы когда-нибудь видели угрызения совести у хомячихи или свиньи, слопавших собственной выводок? Я нет, и сомневалась, что такие «леди», как БоМи, драматизировали бы, например, забеременев от насильников. Она бы сделала аборт или отдала ребенка в приют. Я не идеализировала себя, я просто для себя признавала, что я старше и умнее, а потому надеялась, мои поступки были более правильными.

Я вспомнила, что ЧунСу говорил, мол, вокруг ДонУна всегда вертятся охотницы за деньгами. Он был прав на сто процентов и вот оно доказательство. Если все знакомые слабого пола воспринимают тебя как денежный мешок, коим ты по сути и являешься, благодаря отцу, то как же тебе самому не превратиться в потребителя? Не каждый способен противостоять обществу, большинство просто под него подстраиваются. Эх, не видел ты, ДонУн, хороших девушек. И ты, ЧунСу, не видел. Но меня одной такой чудесной на вас двоих не хватит. «Но на девятерых же хватило» — откуда-то из недр подсознания раздался во мне голос Йесона. Слава Богу, только голос, а не черный костюм, под которым… Скотина! Да неважно мне, что под ним!

— Не сомневаюсь, что за всё это она расплатилась с тобой горячим сексом, — нашлась, чем кольнуть его я, после раздумий. Мне нужно было его щипать ментально для самой себя, чтобы не начинать изливаться душевным теплом, не прижать его к груди и не погладить по голове.

— Горячим сексом? Да знаешь, какой он был? — понесло ДонУна, явно решившего для себя, что мы уже достаточно близки для откровений.

— Уволь! Не хочу подробностей, — выставила я вперед ладонь.

— Нет уж, послушай! — улыбаясь, поучительно выставил он палец — Сама начала эту тему.

— Нет-нет-нет! — я приложила руки к ушам — Ничего не слышу!

— Услышишь! — засмеялся он, пытаясь оторвать мои руки от головы, но я с напевом «ля-ля-ля» вырвалась и, балуясь, побежала по аллее. Он включился в игру и побежал следом, уже забыв, что хотел сказать когда догнал, или и не собираясь по моей просьбе продолжать эту тему.

Мы гуляли до позднего вечера, сходив в тир, потом на карусели, потом прокатавшись час на катамаранах. Потом я обнаружила ларек со свежими пончиками, аппетитно пахнувшими, которые готовили прямо на глазах и посыпали сахарной пудрой. Я обожала пончики. ДонУн купил мне целый пакет и, хоть я и заверяла, что не съем столько, всучил его мне.

А потом внезапно грянул дождь. Полил резко, почти сразу ливнем. Позже его нагнали гром и молнии, и началась гроза. Автомобиль остался далеко-далеко у ворот парка, а легкие куртки были в нем. На нас были только футболки; внизу на нем светло-голубые джинсы, на мне развевающаяся шелковая юбка. Вообще, не сговариваясь, мы оделись так, что смотрелись сладкой парочкой. У обоих белый верх и голубой низ. Просто карма.

Пока мы добежали до ближайшего укрытия, под крышу какой-то беседки, стоявшей на деревянных столбах, оба были мокрые до нитки. Одежда обтянула нас, как целлофан. С наших волос текли струи воды, и нас самих можно было хоть выжимать.

— Вот это прогулочка, — смеялся запыхавшийся ДонУн, поглядывая на небо. Тучи из темноты было не различить, но судя по тому, что до горизонта не видно звезд, всё было заполнено ими.

— А мне понравилось, — прижимая пакет с пончиками к груди, призналась я — я сто лет так хорошо не проводила время.

— Тогда в следующий раз едем на пикник, на природу, — отметил для себя молодой человек — только заранее посмотрим прогноз погоды. Чтобы точно налетел ураган.

— Ну конечно! — я пихнула его в плечо — Экстрим по душе? А я вот люблю поспокойнее отдых.

— Да я тоже не любитель прыжков с парашютом или какого-нибудь дайвинга. Вдруг акула слопает?

— Ты боишься акул? — я тоже подошла к краю и максимально высунула нос так, чтобы на него не капало.

— Вот стоя здесь, сейчас? Нет, не боюсь, — я опять развеселилась — А ты чего-нибудь боишься?

— Пауков и тараканов, — призналась я в простейшем, чтобы не углубляться в рассуждения об одиночестве, смерти, предательстве, Йесоне.

— О, жаль, но тут я тебе тоже не защитник. Знаешь, какие меня кошмары от насекомых пробирают? Любых, фактически. Я даже от пчел убегаю, как от огня.

— Я бы посмотрела на это, — интересно, а от Йесона, если бы он всё узнал, он мне тоже не защитник? Я записала в маленькую записную книжечку в правом полушарии мозга, что как-нибудь можно подействовать на нервы ДонУна роем ос.