Айя Субботина - Исповедь Плейбоя [СИ]

— Ты правда думаешь, что пощупав меня за коленку, сможешь вернуть в свою постель? — спрашиваю я, не особенно стараясь понизить голос.

— Я просто хочу приласкать свою жену, — скалится Юра. — Как поживает твой адвокат?

— Прекрасно, — продолжаю держать улыбку. — Сказал, что как раз собирался отремонтировать и расширить офис.

Я не приукрашиваю: Антон именно так и ответил, когда я спросила, что он намерен делать дальше. Правда. Сразу после этого добавил, что поиметь моего бывшего монтировкой в зад — дело принципа, и я до сих пор уверена, что это не было сказано для красного словца.

Мать привлекает внимание Юры, и он нехотя убирает ладонь с моей ноги, а я, тем временем, осматриваю зал в поисках нужного человека. Так и есть: он сидит рядом с Шаповаловым-старшим, но, заметив мое внимание, смазано улыбается, чтобы не выдать наше знакомство раньше времени. Я обещала Шаповаловым подарок, и я постараюсь максимально эффектно его вскрыть.

Пока идет скучная чинная официальная часть, я успеваю отправить Руслану два сообщения, и в ответ получаю столько же от него. Пишет, чтобы я не ела змейскую еду, и пришла домой голодная и готовая наслаждаться его стряпней. Мужчина, который хорош в постели — это почти волшебство, мужчина, который умеет готовить все, от омлета до морского окуня в сливочном соусе — это больше, чем самая заветная мечта.

Мужчина, рядом с которым я вот уже три ночи сладко засыпаю, совершенно вымотанная его ласками — это мой Руслан.

Еще через час наступает очередь основного блюда этого шоу — Шаповалов стучит ножом по бокалу, призывая гостей сделать паузу для его пафосной речи в честь жены. Сначала, традиционно, очень долгая вступительная часть. Я мысленно проговариваю ее наперед, и так же мысленно хохочу, потому что тоже самое он говорил на ее прошлый день рождения. И на позапрошлый тоже. Даже не особенно старается поменять слова. Мне не понять такую любовь, хоть он и бросил все, чтобы быть рядом с женщиной, которая одной ногой стоит в могиле. Правда, сегодня экс-свекровь выглядит просто цветущей и пышущей жизнью, поэтому приходится снова и снова гнать от себя мысли о том, что эта болезнь, как и все остальное, тоже могла быть просто выдумкой.

Потом наступает очередь самого «вкусного».

Господи, старший Шаповалов так предсказуем, что мне хочется прямо сейчас позвонить отцу и сказать, как он был прав на его счет.

Шаповалов громко оглашает, что именно благодаря поддержке своей жены и сына — почему я не удивлена, что меня теперь уже «официально» отлучили от семьи? — он смог расширить сферу влияния своего бизнеса, заключив выгодную сделку с…

Экс-свекр кивает моему человеку.

Напрягается, когда тот не встает из-за стола, и вместо этого, кивком передает мне слово.

Я же поднимаюсь и демонстративно салютую Шаповалову-старшему своим шампанским.

Он минуту смотрит на меня совершенно непонимающим взглядом, и я не тороплю его, даю самостоятельно прийти к правильным выводам, потому что теперь, когда я вскрыла карты, они лежат на поверхности.

Неудивительно, что он залпом выпивает дорогущий коньяк. Неудивительно, что его взгляд кромсает меня на куски.

«Кажется, — одними губами говорю я, прекрасно зная, что он поймет каждое слово, — обсудить все тонкости сделки, партнер».

Несколько месяцев назад Шаповаловы повесили на нас все свои долги.

Самое время сказать этим шакалам, что Розановы расплатились по счетам их деньгами. И взяли «жирные» проценты за моральный ущерб.‌

Шаповалов сжимает челюсти. Взгляд такой, будто он готов грызть стакан вместо закуски, лишь бы заесть противный вкус собственной глупости. Гости с любопытством наблюдают за нашей немой сценой. Юра поднимается, хочет взять меня за локоть, но я вовремя одергиваю руку. Вот теперь правда все равно, что подумают Шаповаловы, их бесконечные родственники и еще более бесконечные «полезные» друзья.

— Какого хуя? — зло шипит мне на ухо Юра.

— Лучше больше не пытайся протянуть ко мне свои руки, — предлагаю я, даже не трудясь повернуть к нему голову. Все, что он должен был сделать — он уже сделал. Теперь от его раздувания щек и пыхтения уже совсем ничего не зависит.

Когда ведущая чует неладное и быстро «забалтывает» сорванный тост, Шаповалов кивает мне в сторону двери. Юра плетется за мной, и я слышу, как напряженно и громко он дышит. Быстро достаю телефон и пишу сообщение отцу: «Все».

Если Шаповаловы думают, что Розановы отпустили в летку к тиграм свою единственную дочь, то их ждет большое разочарование.

Мы выходим на улицу через черный ход, в немного душный июльский вечер. В мае еще случался снег, а теперь уже такое буйное лето, что хочется бросить все и сбежать подальше, на заброшенный пляж. Шаповалов дает знак своей охране и те прут на меня с двух сторону.

— Обыск? — интересуюсь я, покорно поднимая руки, чтобы меня, как воровку, ощупали с особой тщательностью. Делают знак, что прослушки нет и отходят. — Что, даже в трусы не полезут?

— Я тебе такое устрою… — начинает Шаповалов, но я мотаю головой, обрывая его фразу на полуслове.

— Давайте без угроз? Это просто смешно. Думаешь, я бы пришла сюда просто так, одна, без страховки? Пришла с голой задницей сказать, что Розановы тебя разорили?

На миг его лицо становится вытянутым, словно он увидел свое голое фото в случайном блоке новостей.

— Отзови охрану, Шаповалов, я не кусаюсь.

Он с минуту сканирует меня злым взглядом, но все-таки приказывает охране уйти. Правда, уходят они ровно на десяток метров. Даже не смешно.

— Какое отношение ты имеешь к «АмиГруп»? — спрашивает Шаповалов, и через мое плечо бросает взгляд на сына.

— Прямое. Я им владею.

Мужчина медленно переваривает информацию, Юра шипит «ссссука….!» мне в спину. Честно, я бы хотела, чтобы он ушел, потому что под кайфом все его реакции на обычные в большом бизнесе вещи смотрятся просто смешно. Я только что призналась, что владею фирмой-пустышкой, в которую они влили кучу денег, а он обзывается, как мальчишка-пятиклассник.

— Чтобы не терять ни твое, ни мое время, — предлагаю я, выискивая в телефоне сканы документов, на которые Шаповалову будет интересно взглянуть. Просто подношу телефон на уровень его глаз, но когда он протягивает руку, делаю предупреждающий жест.

— Что за цирк, Эвелина? — злится он.

— Розановы предпочитают называть это справедливостью, — спокойно отвечаю я.

Так и вижу, как он энергично перемалывает мозгами все этапы сделок, которые прошел, чтобы заполучить месторождение газа. Я не большой знаток всех тонкостей, но в общих чертах знаю суть. Совместное дело двух кланов и затевалось с целью покупки доли в разработке полезных месторождений. В свое время Юра спустил все деньги на долю в разработке месторождения нефти — и прогорел, потому что ни черта не смыслил. Отец до сих считает, что поступил очень глупо, доверившись ему, но после драки кулаками не машут. Розановы сделали выводы, но не забыли.