Алиса Лунина - Новое счастье для барышень

Она будто питалась своей грустью. Ела торт – кусочек за кусочком, вскармливала свою грусть, и ею же питалась, и при этом была противна самой себе, – и слезы капали в голубые розочки на торте!

Так прошел второй день ее свободной независимой жизни.

И третий день новой жизни принес Лайзе мало радости.

Она, конечно, пыталась себя организовать – с утра честно уселась за ноутбук и начала работать над статьей о гуманной бездетности, но дело не пошло.

Когда Лайза поймала себя на мысли, что уже сорок минут сидит и тупо пялится в пустой экран, стало ясно – это плохой сигнал!

Тогда она сварила себе кофе. С чашкой в руках вернулась за рабочий стол. Неосторожное движение – и клавиатура залита очень ароматным, бодрящим напитком! Экран погас, компьютер не загружался.

«Ну что ж мне так не везет?!» – всхлипнула Лайза и поплелась принимать душ.

После душа она по привычке хотела воспользоваться любимым парфюмом, но флакончик вдруг выскользнул из рук и разбился.

Вспомнив, что эти духи ей подарил Стас, она разревелась.

А к концу недели свободная независимая женщина перешла на антидепрессанты. Оранжевые такие, веселые таблеточки.

Лайза просто отправилась в аптеку и купила упаковочку. Может, хоть химия поможет обрести иллюзию счастья?

Собственно, антидепрессанты и еда стали для Лайзы единственным утешением. Оранжевая таблеточка плюс углеводы в ассортименте!

Вскоре, взглянув на себя в зеркало, Лайза пришла в ужас. Разве такой хотела видеть ее мама? Морда круглая, глаза какие-то оловянные, без всякого намека на интеллект… И, кажется, даже волосы находятся в депрессии: как ни укладывай – стоят дыбом!

В общем, общее состояние близко к тому, что в физике называется «стремиться к нулю»!

Про работу Лайза, конечно, и думать забыла, в редакции не появлялась уже неделю.

Между тем, пора бы уже и честь знать – надо выходить на службу. Зарабатывать, так сказать, на хлеб насущный… А как себя заставить, когда настолько в лом?

Но поскольку, кроме как на себя, рассчитывать не на кого, она все-таки собрала жалкие остатки воли в кулак и на восьмой день свободной депрессивной жизни отправилась в родную редакцию.

В кабинет главного редактора известного глянцевого журнала Нины Сафроновой Лайза вошла весьма уверенно, почти как к себе домой, поскольку водила с главредом давнюю дружбу. Нина, или, как все ее называли, Нинон, была институтской подругой Лайзы. Уже после окончания вуза, открыв собственное издание, Нина пригласила Лайзу к себе в редакцию, где та вскоре стала ведущим журналистом. По счастью, подругам удалось сохранить дружбу и отношения «на равных», невзирая на руководящую должность Нины.

– Привет! – хмуро сказала Лайза с порога.

– Ну наконец-то появилась! Что за свинство? На мои звонки не отвечаешь, сама не звонишь?!

Лайза пожала плечами и устало плюхнулась в кресло.

– Ну и видок! Болеешь, что ли? – ужаснулась Нинон.

М-да, когда раздавали такие человеческие качества, как деликатность и такт, Нинон явно находилась в другом месте.

– Могла бы и не заметить! – укоризненно сказала Лайза.

– Этот тухлый взгляд не заметить невозможно! Что стряслось, моя радость?

– Сафронова, неужели я так плохо выгляжу?

– Даже еще хуже! – ответила добрая Нина.

– Зато ты у нас цветешь! – усмехнулась Лайза.

Нина и в самом деле была при полном параде: безупречный макияж, серый брючный костюм, каблуки – не придерешься. Но бог с ним, с макияжем и каблуками, Нинон вообще исключительно красивая женщина. И даже более того, в ней чувствуется порода! Порода – это когда руки удивительной красоты, и тонкие длинные пальцы, и шея лебединая! Лайза всегда восхищалась аристократизмом подруги и, смеясь, повторяла: «Вы, Нина, королевишна, не то что я – дворняжка!»

Нинон кивнула:

– Мне по специальности положено хорошо выглядеть. Стараюсь, можно сказать, из последних сил!

– Пока получается.

– Спасибо за комплимент. Так все-таки, что у тебя случилось?

Вздохнув, Лайза сообщила:

– Я рассталась со Стасом!

– И только-то? – хмыкнула Нинон.

– А разве мало?

– Для того чтобы так убиваться, по-моему, недостаточно! Тоже мне горе!

Лайза задумчиво побарабанила пальцами по редакторскому столу и неожиданно спросила:

– У тебя выпить есть?

– Бухарина, ты меня удивляешь!

– Нина, дорогая, давай обойдемся без нотаций.

Нинон кивнула:

– Хорошо. Коньяк подойдет?

– Вполне.

Нина достала бутылку и рюмки.

За коньяком последовал драматический рассказ Лайзы о событиях последних дней. Закончив, она спросила:

– Вот скажи, по-твоему, я правильно сделала, послав его куда подальше?

– Мне-то откуда знать? – пожала плечами Нинон. – И вообще… Послала и послала! Забудь! Началась новая жизнь! Кстати, позволь тебя спросить, чем ты ее заполняешь?

– Слезами, соплями, таблетками и обжорством! – честно призналась Лайза. – В лучших традициях Бриджит Джонс!

– Бухарина, – строго сказала Нинон, – кончай ты с этим делом!

– Легко сказать! А чем мне заполнить пустоту? Когда ничего, совсем ничего не хочется! И сам себе не рад!

– Подожди, Бухарина, у тебя ничего не поймешь. Вот ты говоришь, что инициатива разрыва исходила от тебя?

– Ну!

– А чего тогда сейчас с ума сходишь?

– Понимаешь, я не думала, что Стас к этому так отнесется… Сдастся без боя и даже не попытается меня вернуть!

– Ты надеялась, что он будет тебя уговаривать, валяться в ногах и угрожать суицидом? – рассмеялась Нинон.

– Что-то вроде этого, – пробурчала Лайза.

– Понятно… Иными словами, ты его на понт брала?

– Нина! Роскошная женщина, главный редактор! Фи, что за уголовный жаргон? Сразу на понт! Просто хотела проверить, чего все это стоит!

– Ну и чего?

– Три копейки!

– Дорогая моя, ну и очень хорошо, что ты это сейчас поняла! Грустно было бы выяснить сей факт, прожив с человеком лет тридцать, когда вся жизнь прошла и ты уже никому на фиг не нужна.

В дверь постучали, и в кабинет вошла секретарь Ольга.

– Нина Сергеевна, – начала она, но, увидев бутылку коньяка на столе, испуганно замерла.

– Да, – хихикнула Нина, – пьем! В рабочее время! Сущий разврат! Чего тебе, моя радость?

– Финансовый отчет, – Оля протянула документы.

– Мерси, – кивнула Нинон. – Слышь, Оля, у тебя как с личной жизнью?

– Я месяц назад вышла замуж, – стеснительно ответила Ольга.

– Ну и как?

– Спасибо, все хорошо.

– Тогда свободна, – махнула рукой Нинон. – У нас женские беседы о том, как все плохо! А тебе пока, стало быть, рано вступать в наш клуб!

Ольга ушла.

– Еще по пятьдесят? – подмигнула Нинон.

– Давай!

– За твою свободу и независимость!

Выпив, Лайза вздохнула: