Джорджия Бирс - Оливковое масло и белый хлеб (ЛП)

- Да, она стоит того. Я расскажу тебе о ней, - сказала Лаура, кивнув головой. - Ее зовут Джиллиан, но их команду спонсирует другой бар, вот почему, собственно говоря, ее здесь нет. Я не очень хорошо с ней знакома, но поспрашиваю у того, кто знает. Посмотрим, что можно узнать.

- Отлично.

Энджи не ожидала, что проявленный хоть к кому-то интерес сделает Лауру столь счастливой и даст ей возможность что-то предпринять. Она не понимала, как так вышло, что Лаура стала заниматься ее личными делами, но иногда чувствовала, что разочаровывает подругу, потому что просто не хватается за ее первые попавшиеся предложения и не сходит от них с ума. И не позволяет кому-то сойти с ума по ней. Это был не ее путь. Не таким образом она хотела найти себе подругу. Возможно, Энджи была слишком старомодной, но ей была ненавистна мысль о сексе с первой встречной, в кого она не была влюблена.

Что бы не говорила ей Лаура, но она все еще не до конца распробовала отношения с девушкой. Пока нет. Это было немного странно и очень смущало. Она, конечно же, не была девственницей. Ради бога, ей стукнуло двадцать четыре, и она встречалась с парнями. Один был у нее в средней школе, другой в колледже. Они были хорошими ребятами и очень нравились ей. Секс с каждым из них… ну, в общем, секс был. В то время ей грезилось, что она влюблена. Теперь же она знала, что все эти влюбленности были юношескими, а секс случался только потому, что казалось, пришла пора, ведь встречалась она с ними уже достаточно давно. И хотя это звучало ужасно банально, тем не менее, было правдой: Энджи всегда чего-то не хватало. Она не думала об этом, не представляла, чего именно - до того несчастного случая (или, скорее всего, счастливого, как думала она теперь) приключившегося во время игры в бутылочку на одной из вечеринок.

Звали ее Дженнифер Барклай, и она была потрясающей брюнеткой со сливочно-бледной кожей и самыми изумительными зелеными глазами, каких Энджи до этого никогда не видела. К радости всех пьяненьких друзей на вечеринке, горлышко закрученной Энджи бутылки остановилось прямо напротив этой волшебной девушки.

Энджи ее никогда не забудет. Губы Дженнифер были мягкими, рот - теплым и влажным, и она знала, как надо целоваться! Ее рука скользнула вверх по изгибу шеи Энджи и остановилась в волосах, чтобы удержать лицо около своих губ. Энджи прикоснулась к губам Дженнифер, и ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не застонать от удовольствия, когда та намеренно задела своим язычком ее язык. Где-то в глубине души Энджи поняла, отчего парни сходят с ума, но в тот момент весь мир для нее исчез. Не было ничего, кроме губ Дженнифер и остановившегося времени.

В тот день Энджи понятия не имела, как долго длился их поцелуй. Она всегда будет верить в то, что Дженнифер ни за что на свете не смогла бы поцеловать ее так, если бы (А) не скрывала такой же секрет, как и Энджи, но, возможно, не знала об этом; или (B) она была лесбиянкой, а парней использовала в качестве прикрытия.

Независимо от этого, Энджи была благодарна Дженнифер Барклай. Она наконец-то точно показала ей, чего не хватало в отношениях Энджи с парнями. Девушки.

- Как вкусно пахнет! - сказала Энджи, войдя в дом родителей на воскресный ужин. Она глубоко вдохнула окутавший ее аромат чеснока и помидоров и от удовольствия закрыла глаза.

- Привет, папа, - она поцеловала отца в щеку и стала наблюдать за тем, как он перемешивает соус в кастрюльке, стоящей на плите. Несмотря на невысокий рост, Джозеф Ригетти производил внушительное впечатление. Компактный и мускулистый, с угловатыми чертами лица и соответствующей стрижкой, он напоминал бульдога, но все равно выглядел авторитетно, невзирая на то, что стоял у плиты в фартуке с оборками и посудным полотенцем, переброшенным через плечо. Он работал завхозом в местной средней школе и все его уважали. Но люди понятия не имели, что в глубине души Джо Ригетти был большим плюшевым мишкой, особенно, когда дело касалось его дочерей.

- Привет, моя девочка, - ответил он, и зачерпнув деревянной ложкой немного соуса, протянул его Энджи на пробу: - Соли достаточно?

Энджи удержалась от улыбки, подула на соус, а затем тщательно продегустировала его. Он всегда спрашивал - достаточно ли соли. Или перца. Или орегано. Или чеснока. Но всего всегда было в норме. Это немного походило на танец, который они танцевали каждое воскресенье, и Энджи это очень нравилось. Она посмаковала соус на языке, насладилась идеальным сочетанием приправ, а затем убедительно кивнула.

- Все идеально, папа. Как обычно. Где мама? - она развернулась, чтобы покинуть кухню в поисках матери, и стащила одну из фрикаделек, сложенных на тарелке высокой горкой. Джо запустил в нее полотенцем.

- Убирайся! – рыкнул он, а Энджи рассмеялась и бросилась бежать.

- Мама! Папа пытается убить меня грязной тряпкой!

- Значит, прекрати воровать фрикадельки, - послышался из гостиной спокойный голос матери.

- Я бы не украла, если они не были такими восхитительными, - ответила Энджи, подходя к дивану и целуя мать, а уж потом с наслаждением кусая мясной шарик.

- Что смотришь? - она уже наверняка знала, что это, скорее всего, классический фильм; ее мать любила старые фильмы.

- “Окно во двор”, - ответила она, не отрываясь от экрана.

- Ооо! Хичкок! - Энджи села рядом с матерью и зажевала остаток фрикадельки. Она видела этот фильм несколько раз и знала, что он почти закончился, поэтому спокойно сидела, наслаждаясь потрясающей красотой Грейс Келли.

Сквозь открытую дверь, в комнате напротив, Энджи увидела брата Доминика, который смотрел по маленькому телевизору игру “Гигантов”, потому что прекрасно знал: его мать никогда не позволит переключить канал в середине фильма.

- Привет, Дом, - окликнула она его.

- Привет, Энди, - ответил он и, не обернувшись, приветственно помахал ей рукой. Ему едва исполнилось три года, когда Ригетти принесли домой новорожденную Энджи; и самое близкое к имени, что он смог выговорить, было “Энди”. Так он и называл ее до сих пор.

Когда на экране появилась заставка “Конец”, и Элис, ее мать, выдохнула, Энджи спросила: - Что ты делаешь во вторник вечером? Хочешь, пойдем, посмотрим “Большого”*? Я ведь только тебя и дожидаюсь, знаешь ли.

*”Большой” (англ. “Big”) - фильм-комедия 1988 года, снятый Пенни Маршалл с Томом Хэнксом в главной роли.

- Возможно, возможно, - Элис в задумчивости постучала указательным пальцем по губам. - Позвони мне завтра, и я дам тебе ответ, - она встала. - Помоги мне накрыть стол.

- Ты слышал, Дом? - спросила Энджи у старшего брата. - Наша мама такая активная общественница, порхает по приемам, как бабочка, и не уверена, сможет ли пойти со мной в кино через два дня. Я должна позвонить ей завтра. После того, как она проверит свой график.