Бочка Наталья - Солнце, грузчик и вор

Когда он подошел к ней и обнял, обвил руками её тело и смелые его движения уже не вызывали никаких сомнений, она вдруг вот только сейчас будто проснулась и сначала несмело, а потом настойчиво стала вырываться. Но она не догадывалась куда попала. Тут в этом месте вырываться бесполезно.

— Ну что ты? Не нужно. Расслабься. Ты мне очень нравишься. Я хочу тебя, — говорил он между поцелуями.

Но она словно не понимала этих ласковых слов. Она выкручивалась и пыталась вырваться из его объятий.

— Нет, нет, я не хочу. Пожалуйста. Мама!

— Можешь кричать. Всё равно никто не услышит.

Она покрикивала, но не громко, а потом, когда он кинул её на диван и вовсе затихла. После она не сопротивлялась, просто подчинилась его воле, а это ему и было нужно.

Странное дело, в двадцать три года он имел много девушек и женщин. Даже уже сбился со счёта, если их вообще возможно посчитать. Но в эти мгновения когда силой он взял ту, что его не хотела, он почувствовал чего не чувствовал наверное никогда ещё в жизни. То что заставило затащить её сюда, то что не давало ей никаких шансов уйти. Наверняка, это и называют любовью. От которой невозможно, просто невозможно отказаться.

Мишка чувствовал это даже несмотря на страдальческое выражение лица Лены — он был счастлив.

А когда она выскочила из вагончика, он не стал её догонять. Пусть идёт. Пусть сама поймет, что без него теперь она не сможет существовать. Она вернётся сюда и сама попросит его о любви. Отчего-то он был в этом уверен.

Лена стрелой промчалась мимо матери, что выставляла новую партию пирожных.

— Лена! — крикнула она вдогонку. — Лена, ты мне нужна!

Но Лена не слушала, она быстро поднялась по лестнице, забежала в комнату и упала на кровать. Она спрятала лицо в одеяле и замерла.

Шаги.

— Лена, что ты? В чём дело? Ты мне нужна в зале.

— Хорошо мам, я сейчас спущусь, полежу пять минут. Устала.

Она сказала это простым, повседневным тоном и мама ничего не заподозрила и не стала ни о чём расспрашивать. А расспросы это то, чего и боялась Лена. Когда она шла домой, больше всего не хотела бы встретится с взглядом мамы. Казалось, если та заглянет ей в глаза, всё поймёт в первую же секунду. А этого не нужно. Лена хотела подумать, разобраться в себе, что делать теперь.

Вряд ли она представляла, что всё произойдёт именно так. Думала ли, что первый свой опыт получит в грязном вагончике возле рынка, на замызганном диване и отдаст самое сокровенное непонятно кому? Такого она даже не могла себе представить. Но произошло именно так.

Ещё когда Гришка работал у них в кондитерской, Лена представляла как однажды ночью он постучит в её дверь и… Или она спустится в его чуланчик. Она даже не стыдилась уже этих своих мыслей, потому что чувствовала себя настолько желающей этого, что просто не могла дождаться когда же это произойдёт.

Но только каждый раз, когда она делала хоть один шаг в темноту из своей спальни, почти сразу возвращалась назад. Она понимала в чём разница если спустится она или в том, если постучит он. Заставляла себя ждать. Но Гришка не приходил и она, в конце концов осознала, что он просто не хочет. А если так, то и она не должна делать шагов навстречу. Так и жила.

И вот теперь, такое. Что должна была думать она после это необычного начала нового мироощущения. Что ей мерзко, неприятно и отвратительно? Странно, но ничего такого она даже и близко не ощущала. В те несколько мгновений, что она провела на кровати, прошла в своём сознании от одной точки — неприятия, до другой — в которой, чувство похожее на облегчение и принятие чего-то нового перекрыло всё остальное.

Лена снова как будто прочувствовала каждый момент, каждое движение его и своё. Неожиданно и несмело поняла, что возможно ей даже понравилось. Она не ощутила ни злости, ни ярости, ничего того что вроде бы должна была ощутить. Отчего так? Только открывшееся вдруг любопытство и желание испытать что-то похожее вновь.

Когда она спустилась в зал мама пристально глянула, но видно ничего подозрительного не увидала и спросила:

— Что это ты разбегалась?

— Да в уборную сильно хотелось, — усмехнулась Лена и почувствовала, как легко далась эта маленькая ложь.

Первые несколько дней после своего не слишком джентльменского поступка Мишка всё ждал, что Лена придёт и очень скоро. Но к его большому удивлению она не приходила, а он совершенно искренне не понимал почему. Ещё ни одна девчонка не отказывалась от него так просто. Они терзали его днём и ночью со своей навязчивой любовью, которую он вовсе не хотел. И вот теперь, когда он неустанно кого-то ждёт, этот человек идти к нему совсем не торопится.

— Петька, — позвал Михаил щуплого подростка, что всегда был рядом, вроде как в услужении.

— Чего? — прищурил один глаз Петька.

— Давай сюда.

Тот подошел:

— Ну?

— Помнишь деваху?

— Рыжую что ли?

— Откуда знаешь?

— Знаю, — нагловато усмехнулся Петька, — ну и чего?

— Пойдёшь к ней.

— Как скажешь.

Черкнул Мишка пару строк на обрывке грязной бумаги и Петьке отдал. Тот побежал вприпрыжку и вскоре скрылся за поворотом следующего вагончика.

Вечерело. Уже все пацаны сдали дневную выручку и разбрелись по своим углам, а Петька всё не возвращался. Мишка обеспокоенно всматривался в сумрачную дорожку, но пацана всё не было видно.

— Ждёшь кого-то? — услыхал со стороны.

Обернулся, там на окраине земельной борозды дымил Гришка.

— Да Петька что-то долго шастает. Все уже по койкам.

— Никуда не денется. Шустрый он, ежели чего — не поймают.

Михаил подошел к Гришке и тоже закурил.

— Слушай, я тебя всё спросить хотел, помнишь ты работал в кондитерской, а мы тебя сюда притянули?

— Ну?

— Что-то ты быстро оттуда ушел даже не стал цепляться. А ведь работа там нормальная. Неужто так испугался, что и вправду прибьём?

Гришка усмехнулся:

— Да нет. Я не потому.

— А что?

— Да так обстоятельства понимаешь, сложились. Девчонка, влюбилась в меня по уши.

Мишка насторожился:

— И чё?

— Да не могу я так, понимаешь. Вроде как получится, на деньги позарился.

— Так ты, поэтому ушел?

— Да поэтому.

Задумался Мишка и хотел уже спросить, а сам Гришка что чувствует, как из-за поворота показался Петька. Идёт весёлый такой, насвистывает.

Мишка к нему:

— Ты где гад, пропадаешь?

Тот Мишку увидал и вроде как, что-то вспомнил:

— Так я по делам, вот яблок нарвал, — и он вывалил на траву кучу яблок.

— Вот дурак, я тебя за чем посылал?

— Да не боись передал я твою записку, — Петька увидел Гришку и притих.

— И что? — допытывался Мишка.

— Да ничего, порвала и мне на голову кинула, — почти шепотом сказал Петька и глянул из-за плеча на Гришку, не подслушивает ли.