Джорджия Карр - Наследник

Ошеломленная всей этой суетой и вниманием, я с любопытством вглядываюсь в их лица. Они, на самом деле, рады приветствовать своего принца, который вернулся домой. Город чем-то напоминает мне Прагу. С ярко-оранжевыми крышами, здания либо белые, либо теплых пастельных тонов. Балконы все заполнены яркими летними цветами. Мое первое впечатление — город очень богатый и ухоженный.

— Это наш собор, — говорит Данте, указывая на высокое строение.

Я вскидываю голову и вижу перед собой чудесное каменное здание.

Лимузин поворачивает за угол, и в конце двух полосной полосы, с красивыми деревьями по сторонам, в небо взмывает дворец. Как в фильмах Диснея, только он больше, намного больше и великолепнее. Белокаменный, со сложной лепниной, словно сделанный изо льда. И летнее солнце падает на сотни окон, отражая свет, как в осколках льда. Я смотрю на златоглавые башни и башенки, открыв рот от изумления. Именно таким я и представляла себе дворец, когда был маленькой.

С трудом оторвав свой взгляд от всего этого великолепия, я поворачиваюсь к Данте.

— Значит, обычная семья сидит и смотрит телевизор, а?

Он пожимает плечами и улыбается.

— Разве ты можешь меня винить? Я пытался успокоить расшалившиеся нервы моей невесты. Хотя, возможно, до конца не был откровенен, смотреть телевизор в пятистах комнатах дворца также, как смотреть телевизор в доме с тремя спальнями. — Он это серьезно?!

Автомобиль делает объезжает вокруг огромный фонтан с огромной медной статуей рыцаря на коне, из которого падают уйма брызг, я вижу людей в ливреях, выстроившихся перед дверьми и ожидающих нашего прибытия. Черт, это похоже на сцену из фильма.

Я перевожу взгляд на Данте, чувствуя волнение и страх. Буду ли я достаточно хороша для его родителей?

Он сжимает мне руку.

— Я понимаю, для тебя это все непривычно, но поверь мне, ты быстро освоишься.

Как только лимузин останавливается, наши двери открываются одновременно. Я выхожу и бросаю взгляд на Данте, пытаясь понять, что мне нужно дальше делать. Он подмигивает. В этот момент из линейки обсуживающего персонала выходит женщина средних лет в темно-синем платье. К моему удивлению, Данте подходит к ней и обнимает ее своими медвежьими объятиями.

— Матильда, — говорит он, отступая назад. — Ты выглядишь на тридцать.

— Тебе пора уже было вернуться, — тихо отвечает она. Я вижу слезы в ее глазах.

Данте хмурится.

— Я не вернулся. Я приехал только на выходные.

Еле заметное выражение сожаление и тоски отражается на ее лице.

Данте подзывает меня, я подхожу.

— Матильда, это Роза — моя невеста. Роза, это моя няня Матильда Ольсенберг.

Матильда поворачивает голову ко мне. Я улыбаюсь ей, она почтительно склоняет голову. Затем поворачивается назад к Данте и улыбается. В ее глазах я замечаю радость.

— Иногда наши судьбы известны еще до нашего рождения. Однажды ты станешь королем Аванти, Принц Нильс. — И она опускается в глубоком реверансе.

Данте переводит на меня взгляд и пожимает плечами.

Рядом с нами появляется мужчина, который тихо покашливает.

— Ее Величество разместило мисс Винчестер в покоях «Редвуд». Ваши комнаты проветрены и готовы.

Данте обнимает меня за талию.

— Спасибо, Вигго. Это идеальная комната, чтобы выспаться.

Вигго вежливо кивает.

— Где отец?

— Он в Южном саду, Ваше Высочество. Он встретит вас в музыкальной гостиной, как только вы разместитесь.

— Отлично. Передай ему, что я увижусь с ним через полчаса.

— Разумеется, Ваше Высочество.

— Мисс Винчестер, — обращается горничная в униформе. — Прошу вас, следуйте за мной. Я покажу вам ваши комнаты.

— Спасибо, но в этом нет необходимости. Я сам отведу свою невесту в ее апартаменты, — спокойно отвечает Данте.

— А что насчет моего багажа? — Спрашиваю я.

— Вам принесут его в вашу комнату, — тихо говорит Вигго.

Я благодарю его, и Данте подталкивает меня в спину, направляя вперед.

— Похоже, мы будем спать в разных частях дворца, — тихо говорю я, следуя за ним через лужайку, ко входу во дворец.

Данте свысока своего роста поглядывает на меня, посмеиваясь.

— Не беспокойся. Мы будем в нескольких минутах друг от друга.

Два охранника, также одетые в красочные униформы, смотрят прямо перед собой, ни один мускул не дергается у них на лицах, когда мы проходим мимо.

— Мой Бог. Мне странно не здороваться с ними и игнорировать их.

— Ты привыкнешь к королевской гвардии. К сожалению, это еще одна глупая традиция, которую я ненавижу.

— Мне она тоже не нравится, — отвечаю я, входя внутрь дворца. И тут у меня открывается рот:

— Вау! Как красиво.

— Наверное, красиво, но через какое-то время перестаешь обращать на это внимания.

— Я все еще не могу поверить, что твои родители могут, как простые смертные, сидеть у телевизора, — говорю я, стараясь не таращиться на огромные залы, богатые украшения, массивные портреты и древние гобелены, украшающие стены. Он ведет меня вперед и кажется, будто мы бесконечно поворачиваем по каким-то коридорам.

— Боже, Данте, я не смогу найти свою комнату, когда выйду из нее. Это место похоже на лабиринт.

— Сначала оно может сбивать с толку, но ты быстро разберешься. Все не так сложно, как кажется.

— Ага, — с сарказмом отвечаю я. — Тебя может это и не смущает, ты вырос здесь, и ползал по этим коридорам еще в подгузниках. Для меня это настоящий лабиринт.

— Ты видела Матильду. Ты можешь себе представить, чтобы она позволила мне ползать, как какому-то беспризорнику? — Посмеиваясь спрашивает Данте.

Данте останавливается перед толстыми дверями из тикового дерева с фамильными гербами с двух сторон.

— Апартаменты «Редвуд», — говорит он и распахивает двойные двери.

О, Боже мой! Я побывала в нескольких особняках, впечатляющих своим богатством и размерами, например, Николай, муж-миллиардер Стар, живет в одном адском впечатляющем особняке, но я никогда не могла себе представить нечто подобное. Во-первых, размер. Комната намного больше, чем вся моя квартира в Лондоне. Во-вторых, красота и роскошь. Противоположная стена состоит из высоких узких окон, через них струится солнечный свет и падает на кровать, достойную принцессы. Сказочная кровать с балдахином, задрапированная шелком с сиреневыми и золотыми полосками, и узкими полосками темно-синего цвета, простирающимися от каждого угла и окружающими верхнюю часть кровати.

Простыни настолько белоснежные, которые только можно представить. Четыре подушки такие же белоснежные лежат сверху на кровати. Покрывало, расшитое золотом, сложенное наполовину, лежит на матрасе.

— Тебе нравится эта комната? — спрашивает Данте, ухмыляясь в ожидании моей реакции.