Джорджия Карр - Красота в темноте

Поднявшись на стену, я прицеливаюсь и стреляю. Сначала в ротти, потому что ротвейлер гораздо крупнее. Он скулит и отпрыгивает в сторону. Питбули полностью поглощены едой. Я обратно спрыгиваю на тротуар и перезаряжаю пистолет. Один за другим я стреляю в питбулей. Затем выжидаю около десяти минут, пока укол не начнет действовать.

Ротти по-прежнему негромко рычит, когда я спрыгиваю во двор своего врага.

Я низко прижимаюсь к земле, стараясь держаться в тени, пробираюсь к двери черного входа. Я заметил, что наверху открыто окно. Хорошо. Я поднимусь по водопроводной трубе, если дверь кухни будет заперта.

Я смотрю в окно, в кухне никого. Я толкаю дверь, и она открывается. Скорее всего, они предполагали, что собаки будут охранять эту дверь. Очень небрежно с их стороны. Но это хороший знак. Я открываю дверь и захожу в дом. Микроволновая печь работает и что-то медленно крутится внутри. Я смотрю на таймер. Через тридцать секунд раздастся сигнал.

Я открываю боковую дверь и захожу в кладовку. Раздается сигнал микроволновки. Через щель я вижу, как лысый мужчина больше похожий на Халка заходит на кухню. Ширина его груди — это три моих. Он вынимает еду из микроволновки и открывает ящик от чего мышцы на его мясистых руках ходят буграми. У него может и есть мощь и ширь, но у меня есть скорость.

Пока трехсоткилограммовый горилла тянется за столовыми приборами, я выскальзываю, совершенно не думая, подкрадываюсь и ударяю его по голове бутылкой с шампанским. Я побывал во множестве драк в баре и ничто не может окончательно вырубить такую махину, кроме полной бутылке шампанского.

В отличие от голливудских фильмов, в которых бутылки разбиваются на тысячи осколков, бутылка с шампанским всегда остается целой. Слышится только глухой удар, его огромные ноги подкашиваются, и он падает на пол. Я подхватываю его подмышки и тащу в кладовку. Быстро снимаю пластиковую крышечку с транквилизатора шприца и втыкаю иглу в выпуклые мышцы на руке.

Странно. У него нет одного зуба.

Я открываю немного дверь. Никто его не хватился, но, видно, начнут его искать позднее. У меня мало времени. Я забираю бутылку шампанского и иду по коридору, стараясь держаться в тени. В маленькой гостиной никого нет, но я слышу голоса, доносящиеся из большой главной гостиной. Один мужской и два женских. Я смотрю через дверную щель и вижу очень молодую женщину. Ей, наверное, не больше двадцати.

На ней обтягивающие розовые шорты и бикини. На шеи виднеются сине-черные следы от пальцев рук. Один взгляд на нее, и я понимаю, что она находится здесь не по своей воле. Она сидит на диване, переводя взгляд на девушку и мужчину.

Я очень рискую, но…

Я выхожу вперед. Ее глаза расширяются, рот открывается, я прикладываю палец к губам. Она с трудом сглатывает. И тут же переводит взгляд налево, затем направо, и я понимаю, что настоящая опасность — слева. Я показываю ей пальцем на потолок. Она хмурится, тогда я показываю опять. Она кивает, поднимается с дивана, поправляя свои облегающие шорты, потянув их вниз.

— Кэнди, — говорит она. — Ты можешь на минутку подняться со мной? Мне нужно, чтобы ты кое с чем мне помогла.

— Что еще? — спрашивает Кэнди.

— Да, лучше все сделать до того, как начнут прибывать клиенты.

— В чем дело? — сурово спрашивает мужчина.

— Мне нужна Кэнди, чтобы она помогла мне замазать синяки на спине. Я только что вспомнила, что сегодня придет Андерсон, а ему не нравится смотреть на синяки, которые он сам же на мне оставляет.

— Иди с ней, — приказывает мужчина.

Беззвучно я возвращаюсь на кухню. Я выжидаю, когда девушки покинут комнату. Они уже на половине лестнице вверх, я прокрадываюсь обратно в коридор и смело захожу в комнату. Мужчина поднимается, пораженно с изумлением пялясь на меня. Я узнаю его по описанию Кайи. Большой парень с рыжими волосами.

— Ты, мать твою, кто такой? — восклицает он, насупившись и направляясь ко мне. Его акцент очень заметен.

Я поднимаю руки, словно сдаюсь, обхватив за горлышко бутылку с шампанским.

— Я здесь ради задниц, приятель. Я даже принес с собой шампанское.

В его бледных глазах появляется замешательство. Очевидно, он не обладает большим умом, но все равно продолжает наступать на меня. Когда он уже достаточно близко, я выдыхаю, сгибаюсь и со всего маха впечатываюсь головой ему в живот. Мать твою. Он экипирован! Такое впечатление, будто я со всего маха врезался головой в гребаную бетонную стену. Боль выстреливает в шею и в череп.

Он спотыкается, но успевает схватить меня за плечи и с силой отбросить назад. Я с хрипом пытаюсь вздохнуть. На его лице отражается веселье. Он немного приседает, и начинает разминать пальцы на обеих руках, периодически подзывая меня к себе взмахом руки.

Ему хочется немного развлечься, типа бойцовского поединка.

Я слышу наверху шаги девушек. Я не знаю, сколько там еще есть людей, поэтому у меня немного времени, чтобы потакать его желаниям. Я откладываю бутылку шампанского на пол.

— Нет смысла тратить хороший продукт, — говорю я с улыбкой, но во мне зашкаливает адреналин, поэтому сердце пропускает удары.

— Конечно, не стоит, — соглашается он. — Пусть достанется победителю.

— Пусть победит лучший.

— Это буду я, — огрызается он и, черт побери, двигается очень быстро. Так быстро, что я едва поспеваю за сменой его тактики. Он скользит вправо, делая обманный маневр, и совершает удар левой рукой, пытаясь зацепить меня за ногу и повалить на землю. Я делаю шаг в сторону, уворачиваясь и снова сталкиваюсь с ним лицом к лицу.

Он делает стремительный выпад.

Я избегаю одного удара кулаком, чтобы подставиться под другой. Перед глазами все расплывается. Черт, он прямо врезал мне в челюсть, но я так накачан адреналином, что даже не чувствую боли.

Он наклоняет голову и как бык ударяет мне в живот, но я готов. Я сжимаю мышцы, и он начинает мотать головой, потому что видит звезды перед глазами. Я со всей силы ударяю локтями между лопаток ему по спине. Слышится хруст и крик агонии, он падает на колени, но все же заставляет себя подняться на ноги, покачиваясь. Он пялится на меня во все глаза, тяжело дыша и желая крови.

Мы кружим друг напротив друга, как животные. Он поднимает левый кулак, обманный маневр, показывая, что якобы собирается нанести удар. Настоящий удар нанесет как раз его мощный правый кулак. Я отпрыгиваю назад и его летающие костяшки не дотягиваются до меня. Я даже чувствую, как от силы его удара ветром поднимаются у меня волосы, и тогда я опускаю свой собственный твердый кулак в верхнюю часть его подбородка.

Брызжет кровь и слюна, и плоть вокруг рта колеблется от удара. Он оглушен. У меня кулак горит от боли, но мне нравится. У меня пропадает сюрреалистическое ощущение, и эта драка делает меня более сосредоточенным.