Татьяна Тронина - Паиньки тоже бунтуют

– Борис Львович, на следующей неделе – никак. Отоларинголог не хочет меня выписывать, мне к ней ходить и ходить, я пью лекарства…

– Ах, ангел мой, как жаль, – кротко отозвался Буслюк. – Ну ладно, постараюсь найти тебе замену. А ты уж, пожалуйста, выздоравливай поскорее, ведь без ножа меня режешь!

Я попрощалась с начальником и зашла в свой подъезд. Дом был полон звуков и шумов, показавшихся мне, пока я поднималась по лестнице, особенно отчетливыми и громкими.

И мне не хотелось бы все это терять в очередной раз. Разумеется, простудиться можно и у себя дома, никуда не выезжая, но частые поездки увеличивали риск. Кому-то, возможно, путешествия доставляли радость, но только не мне; чем дальше, тем сильнее росло мое отвращение к ним.

Поезда – брр… Даже чистенькие и уютные скоростные европейские поезда, следующие точно по расписанию, не вызывали во мне симпатии. Слишком часто я путешествовала в них, находясь в странном состоянии безвременья, между двумя городами. Любая дорога для меня – это не опыт, не интересные встречи и необыкновенные события, это потерянное, вычеркнутое из жизни время.

А самолеты? Вроде бы самый стремительный вид транспорта, но нет… Ведь это только кажется, что самолетом быстрее. На самом деле даже если летишь из Москвы в Питер, теряешь целый день.

Надо собрать вещи заранее, переживая, удастся ли захватить с собой все необходимое; встать на рассвете, чтобы успеть к утреннему рейсу, трястись в метро, затем добираться до аэропорта на аэроэкспрессе… Ну или нервничать, сидя в такси: успею или не успею по пробкам? Потом необходимо перетерпеть эти нудные формальности в аэропорту: сдача багажа, очереди, ожидание в зале… И счастье, если рейс не отложили!

Зал прилета, получение багажа, снова очереди… Дорога к месту прибытия, заселение в гостиницу… Долго! Все долго и нудно, особенно когда накатывает усталость и сказывается ранний подъем. Вот так и выходит, что добираться самолетом ничуть не быстрее, ведь, как ни крути, целый день, проведенный в скучных дорожных хлопотах, будто выпадает из жизни. Ах, ведь я еще не упомянула о вопросе питания в дороге, очередях в туалет, порой неадекватных и надоедливых попутчиках! Да, и частенько случается так, что рейсы задерживаются! А как затекают ноги во время долгого сидения в салоне самолета, как закладывает уши при подъеме на высоту… Представив себе все эти дорожные «прелести», я невольно застонала.

В квартире стояла тишина. Не гремели кастрюли, не орал телевизор. Значит, Тугиной дома нет, заключила я. Правда, пахло как-то подозрительно…

Я зашла на кухню, чтобы поставить чайник, и тут же наткнулась на очередной сюрприз от соседки. Похоже, перед выходом Алевтина готовила себе завтрак. И, судя по всему, отнюдь не диетический. И на плите, и на стене красовались потеки жира; в мойке лежала грязная сковорода, на полу блестели лужи воды, так что запросто можно было поскользнуться и упасть… Все липкое и скользкое, за что ни возьмись. К подобному трудно было привыкнуть.

Алевтина Антоновна обладала редким даром испачкать все вокруг за считаные минуты. Она вообще все делала стремительно и неотвратимо: портила новые вещи, рвала одежду – случайно, конечно. У только что купленной ею обуви отламывались каблуки, а все свежеприобретенные гаджеты буквально рассыпались в руках.

Тугина категорически не умела «дружить» с вещами. Тем не менее, несмотря на беспорядок и валяющиеся кое-где обломки, я понимала, что это не самый страшный человеческий недостаток, а потому никогда не злилась по этой причине. Однако я никак не могла смириться с грязью, жирными и скользкими потеками на всех поверхностях, с тем противным ощущением, когда прикасаешься к чему-либо и буквально прилипаешь, как муха к ленте-ловушке…

Я, быстро переодевшись, принялась отчищать кухню.

«Ну ладно, мне-то не трудно… Просто она такой человек, неаккуратный… Не специально же мусорит и все проливает! И грязи она не замечает, у нее зрение… специфическое. Видит все вокруг, кроме грязи. В каком-то смысле Алевтине Антоновне повезло… А я действительно, как та муха, одну грязь замечаю! Но, с другой стороны, Тугина могла бы хоть как-то поучаствовать в уборке квартиры. Например, покупая бытовую химию. Я же свои порошки и чистящие средства на уборку трачу! А она – любительница покупать товары со скидкой, ей и флаг в руки… Я не обязана терпеть и молча тут все надраивать! Пора уже заявить Алевтине – пусть включается в процесс совместной жизни, это же невозможно терпеть…»

Защелкал ключ в замке, хлопнула входная дверь, зашуршали пакеты.

– Алевтина Антоновна… добрый день! – выглянула я в коридор.

Соседка, мрачно посмотрев на меня, буркнула неодобрительное «привет».

Кажется, Тугина до сих пор злилась на меня за то, что пришлось на время отключить городской телефон.

– Алевтина Антоновна, у меня к вам деловое предложение. – Тугина молчала, шурша своими пакетами. – А давайте вот как поступим. Я убираю квартиру, вернее, места общего пользования, а вы – покупаете бытовую химию. По скидкам и акциям, разумеется.

– Еще чего, – не задумываясь, грубо отрезала Тугина.

– Хорошо… – Я почувствовала, что щеки у меня вспыхнули, но сдаваться я и не думала. – Давайте так. Я убираю места общего пользования, а вы покупаете бытовую химию, но я оплачиваю половину ее стоимости…

– Нет, – хладнокровно произнесла Тугина и вместе с многочисленными пакетами скрылась в своей комнате. Крикнула уже оттуда: – Тебе надо, ты и покупай.

Я едва не заплакала от досады. Уже в который раз я слышала в свой адрес слова, смысл которых сводился к одному: тебе надо, ты этим и занимайся.

А что, если вот прямо сегодня, сейчас уехать к Артему и жить у него? Пусть Тугина тут грязью зарастает, пока дом этот под снос не пойдет…

«На Алевтину это не подействует, – мрачно подумала я. – И Артему лишние проблемы… Мы же договорились, что до свадьбы живем раздельно. Но, с другой стороны, он что, не будет мне рад? Даже если он не успел подготовить свое жилье к совместному проживанию… Я расскажу ему о кредиторах брата, которые достают меня звонками, о том, что хочу бросить свою работу и сидеть дома… Наверное, он только рад будет, что я перестану ездить в эти дурацкие командировки и стану каждый вечер проводить с ним!»

Артем всегда декларировал кредо: он мужик и готов взять на себя решение всех возникающих проблем и вопросов, включая материальные.

Но, с другой стороны, нехорошо полностью садиться на его шею. Кто я тогда, что я тогда? Получается, Вера Петровна права, назвав меня инфантильной девчонкой, которая ждет от мира, чтобы кто-то решил все ее проблемы, а потом взял на ручки! А почему бы и нет, почему я отказываюсь от той заботы, какую мне щедро предлагает мой жених?..