Эстель Маскейм - Я говорил, что ты нужна мне?

Я чувствовала себя полным ничтожеством. Если бы кто-то включил свет, то увидел бы, что на мне лица нет. Стиснув зубы, я в припадке бешенства отшвырнула от себя телефон, и он гулко ударился об пол. Дин даже не шелохнулся. Я заползла под одеяло и прижалась к нему. Меня разбирали безбрежная тоска и отчаяние, а рядом с ним становилось немного спокойнее. Я прильнула к его спине, взяла за руку. Принялась играть с пальцами, стиснула ладонь и уткнулась лицом ему в плечо.

Через три дня я его отпущу. Я скажу ему правду и буду надеяться, что он, как и Тайлер, найдет в себе силы простить меня за все, что мне пришлось сделать.

Заснула я в шесть утра, проспала до полудня. Проснувшись, долго не могла понять, где нахожусь. Куда, к черту, меня занесло?.. Башка тяжелая – так бывает, когда долго и отчаянно плачешь; Дин куда-то запропастился. Приподнявшись на локтях и толком не разлепив еще век, я принялась осматриваться. На полу экраном вниз лежал мой телефон, одежда наполовину вывалилась из рюкзака. Я вздохнула. Ну и денек вчера выдался! Настоящий кошмар.

В номере было тихо. Дин, конечно, ушел. Он, в конце-то концов, приехал Нью-Йорк посмотреть, так с чего впустую просиживать в гостинице? Но я все же окликнула его, на всякий случай.

Как ни странно, он отозвался, и через пару секунд в дверь просунулась его голова. С теплой улыбкой он произнес:

– Ну наконец-то.

Я закатила глаза и уселась, вжавшись в подушки. Прижала к груди одеяло.

– А где Рейчел с Тиффани?

– Рейчел пошла в ресторан. С этим, который из серпентария.

– Со Змеем? – Я удивленно выгнула бровь.

– Ну да, с ним. – Дин зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Спокойный, во вчерашних темно-синих трениках. Скорее всего, с утра он ничем особенным не занимался. – Сколько ему? Лет двадцать пять?

– Двадцать один. – Не будь я так сильно подавлена произошедшим, я бы, наверное, удивилась, с чего вдруг моя подруга пошла куда-то с парнем. С тех пор как во время весенних каникул ее бросил Тревор, она вроде как полюбила независимость. Что ж, недолго музыка играла. – А где Тиффани?

– Без понятия, – ответил Дин, забираясь ко мне в кровать. Он лег на бочок и подпер голову локтем. – И, если честно, мне наплевать.

Он коснулся моей талии и, положив на бедро прохладную ладонь, притянул к себе. Его губы немедленно оказались на моей шее.

– Я так соскучился, – проворковал Дин вполголоса. Он лег поперек матраса и прижался грудью к моей груди, нежно целуя меня в краешки губ.

Я не могла ему ответить. Меня выворачивало. Краем глаза я увидела на полу кеды и тут же вспомнила про Тайлера. Он мне их подарил, он сделал на них надпись. Он просил меня не сдаваться, а теперь решил, что я как раз так и сделала. Намекнуть бы ему, что я вовсе не бросила его, что у нас все впереди, что вся эта ситуация временная и как только Тиффани уедет, все наладится…

Я в задумчивости нахмурилась, игнорируя поцелуи, и, запустив пятерню в волосы Дина, мягко отодвинула его от себя.

– Давай не сегодня.

Он с удивлением взглянул на меня.

– Что?

Взгляд сам собой остановился на кедах. Линялый белый материал, надпись Тайлера вдоль подошвы. И вдруг меня посетила шальная мысль. Это то, что поймет только Тайлер.

– Мне надо смотаться по делам. – Не медля больше ни секунды, я скинула с себя одеяло, свесила ноги с кровати и схватила валявшийся на полу рюкзачок.

– Что? – обескураженно переспросил Дин, хлопая глазами, словно не в силах поверить, что я ему отказала.

Ну, для начала, я вообще только что проснулась. К тому же я давно спала с его лучшим другом. Ну и наконец, он по-любому все скоро узнает, так что не было никакого смысла теперь притворяться.

– А что это у тебя за срочные дела?

Я стала носиться по комнате неодетая, сгребая с пола свои пожитки. Подхватив сумочку, телефон и конверсы, направилась к двери.

– Не могу тебе сказать, – кинула я через плечо. Вышла в гостиную и прямиком рванула в ванную. Услышав позади шаги Дина, быстро заперлась на замок, чтобы он ко мне не сунулся.

– Иден, – донесся до меня его приглушенный голос, – что случилось? Это как-то связано со вчерашним?

Я не ответила. Быстро вытащила из рюкзака свои вещи – те, что похватала вчера в суматохе – и, разложив их на полу, пыталась состряпать приемлемый комплект. Даже не стала принимать душ – так, сполоснулась. На все про все ушло пять минут.

Когда я попыталась открыть дверь, Дин стоял, прислонившись к дверному косяку. Он тут же отпрянул, пропуская меня, и тихо спросил:

– Я что-нибудь натворил?

– Тебе не в чем себя упрекнуть. В том-то и беда! – Я была жутко собой недовольна, просто сгорала от злости. Вот и вышло, что я сорвалась на него как на крайнего. В глазах Дина застыла такая безудержная тревога, что мне стало еще хуже. Очень скоро я причиню ему невыносимую боль, а ведь именно его мне никогда не хотелось обижать.

Я молча выскользнула из номера. Прикрыла за собой дверь и пошла не оглядываясь. С каждым шагом я отдалялась от Дина и мысленно приближалась к цели. К тому, что я задумала во что бы то ни стало осуществить.

Проверила бумажник… На месте. Хорошо, что впопыхах я не забыла закинуть его в рюкзак! Выудила телефон, обошла группу туристов, сгрудившихся возле столика консьержа, и, поблагодарив швейцара, распахнувшего передо мной дверь, выбежала на улицу. Я буквально летела вперед, на ходу пролистывая в телефоне адреса многочисленных салонов. Нашла карту метро и, пытаясь сообразить, куда мне податься, замерла на углу. По улицам сновали толпы людей, уж тут не зевай.

Минут за десять я нашла нужный салон, продумала, каким маршрутом туда добираться, и на душе сразу стало спокойнее. Теперь я знала, куда идти и что делать, пусть даже для этого мне придется две мили петлять по Манхэттену.

Как заправская горожанка, я ловко сновала меж завороженных туристов. За целый месяц, что мы гуляли по улицам, я уже начала представлять по квадратам, где что находится, и помнила дорогу до Верхнего Ист-Сайда. Минут через пять я добралась до метро.

Еще месяц назад сама мысль о метро навевала мне жуткий ужас, Тайлеру пришлось силой затаскивать меня в вестибюль. А теперь без особых проблем я спокойно добралась до незнакомой мне станции, и меня ничего не смущало. Ну, скажем, не смущало, пока я не оказалась на платформе. Вонь стояла несусветная. В жаре и духоте все жались друг к другу как сельди в бочке. Я и не рассчитывала, что в метро будет суперроскошно или как минимум чисто, но в сравнении с другими станциями здесь потянуло блевать. Меня зажали с двух сторон. С одной – женщина с детской коляской, с другой – компания туристов-азиатов. Хорошо еще мама не знала, что я одна сюда сунулась.