et Jk Светлая - Почти понарошку (СИ)

А для этого всего-то и надо, чтобы Даша оставалась его женой.

В смысле, с ним.

Вернее, в его квартире.

И, чувствуя себя заговорщиком, Липкович рванул домой. Обсуждать план дальнейших действий. Но угодил в эпицентр вооруженного сопротивления. Даша, экипировавшись двузубой вилкой, поварешкой и кастрюлькой, воевала с куриными крылышками на сковороде. Те отчаянно шипели в масле, а она продолжала поливать их соусом и что-то бормотать под нос. Герман отчетливо разобрал только возмущенное «в глаза-то зачем!» Она подпрыгнула и принялась вытирать ладонью веко.

- Предупреждаю сразу: от единственного окулиста, которого я знаю близко, лучше держаться подальше, - сказал Герман с порога, поведя носом в сторону сковородки.

Она обернулась и растерянно посмотрела на него.

- Я тут… ужин готовлю, - голос ее сейчас был чуть настороженным, но без капли истерики, как еще накануне. Похоже, этот зверек начинал осваиваться на местности. – Как вы относитесь к меду с горчицей?

- Положительно.

На некоторое время он снова исчез из кухни. Были слышны шаги в комнате, плеск воды в ванной, иногда становилось совершенно тихо. А после Герман появился снова, в домашней одежде и с мокрыми волосами. Загремел посудой, накрывая на стол.

- Я, кажется, знаю, как поступить дальше, - сказал он между делом, будто рассуждал о погоде.

- Если речь идет дальше десерта на сегодняшний ужин, то я очень внимательно слушаю, - усмехнулась она, переставляя посуду и не глядя на него.

- Дальше, - усмехнулся и Герман. – Я предлагаю вам остаться у меня.

Даша так и застыла с кастрюлькой в руках. В кастрюльке были остатки соуса.

- Я не очень понимаю… в каком качестве?

- В качестве моей жены, - терпеливо объяснил Гера и добавил: - Как бы…

Кастрюля была водружена на стол. Даша потянулась к сковородке.

- Как бы?..

- Естественно, как бы! Все, о чем я вас прошу, чтобы вы жили здесь и для всех считались моей женой.

- Это как-то странно звучит…

- Уверен, что и выглядит не менее странно. Но… - Герман посмотрел в окно, не увидел там ничего нового или вдохновляющего и перевел взгляд на Дашу. – Есть женщина, которую я люблю. И я хочу, чтобы она ко мне вернулась. А до тех пор я прошу вас пожить здесь.

Она надолго замолчала. Завозилась над плитой. Он мог видеть ее сосредоточенно насупившийся профиль и то, как она закусила нижнюю губу. Потом убрала с лица прядь волос, упавшую на лоб. И перед его носом оказалась тарелка с крылышками и большая миска салата.

- Если хотите, можно рис подождать. Доваривается, - каким-то потусторонним голосом сообщила Даша. И выпалила: - У меня два вопроса. Можно?

- Можно, - к собственному удивлению, Герман был совершенно спокоен. Каким бывал перед операциями. С той разницей, что пациентом предстояло стать ему самому.

- Хорошо. Тогда первый… - сказала она, кивнув. Потом собралась с духом, чуть сжала кулаки и выдала: - Если у вас есть любимая женщина, зачем вы женились на мне? В смысле… я как-то не обольщалась про любовь, но… это странно.

- Мы расстались.

Даша резко села напротив.

- Ну это-то понятно… Вы расстались. Такое бывает. Вы ее бросили или она вас?

- Это второй вопрос? – Герман пристально посмотрел на нее. Глаза его казались почти черными, а круглое лицо, обычно довольно живое, сейчас застыло бледной маской.

- Нет, это продолжение первого.

- Вы жульничаете.

Даша нервно хохотнула и опустила взгляд.

- Мы оба жульничаем.

Герман кивнул.

- Никто никого не бросал. Мы расстались. Так бывает. И это временно.

- И именно поэтому вы решили жениться на первой попавшейся девушке?

- Именно.

- Знакомо. Второй вопрос можно?

- Даша, у вас очень плохо с математикой, - улыбнулся Герман. – Но можно.

- А у вас чувство юмора не самая сильная черта. Ладно. Если вы намерены с ней опять… воссоединиться, то зачем вам здесь нужна я? Тем более, в качестве как бы жены?

- Для ускорения реакции.

- Черт! Забыла! – Даша вскочила со стула, одернула занавеску, взяла с подоконника бутылку вина и, будто извиняясь, проговорила: - Я помню про ваш коньяк, но у меня от него голова болит… Вы пьете сухое?

- Не сегодня, у меня завтра пациент сложный. Отпуск закончился.

- Извините, - Даша отставила бутылку и села снова. - У меня не только с математикой проблемы. Вообще с сообразительностью туго… Каким образом наличие жены в вашем доме поспособствует ускорению реакции в ваших отношениях с этой… вашей?..

- Вы же не маленький ребенок, Даша, - Герман принялся за ужин, пахло слишком соблазнительно. – Все просто. Ревность.

- Аааа… Ну да… просто… - согласилась Даша и уставилась в свою тарелку. А потом вдруг рассмеялась. – Слушайте, бывает же! Мы с вами просто уникальный случай! Как два магнита, на которые налипли гвозди и гайки. И вместо того, чтобы тихонько отсиживаться каждый в своем углу, мы притянулись друг к другу.

- Очень образно, - сказал Герман, подкладывая себе салат.

- Чересчур, да?

- Да нет… Кстати, вкусно.

- Спасибо. Во всей этой ситуации утешает только одно. Не только я вас использовала. Хотите еще? Осталось.

- Хочу, - он протянул Даше тарелку. – Люблю поесть.

- Это хорошо, - хохотнула она. – Потому что я сегодня, как вы предложили, пошла гулять и затарила вам холодильник.

Через мгновение перед ним стояла порция добавки.

- Еще будет пудинг.

Герман присвистнул. Она улыбнулась и потопталась на месте. Если вдуматься, то нельзя сказать, что его предложение ее не устраивало. Ее потряхивало от одной мысли, что после того, как ей с этой свадьбой в Козельце перемыли все кости, придется вернуться домой и слушать насмешки. Когда смеялся один Витя – это одно. Когда весь поселок – проще удавиться. Ее окрестили неудачницей еще в детстве. Она ни одного начинания не довела до ума, хотя была упорна. Вечно обстоятельства давали ей основательного пинка. Может быть, этот последний пинок – то, что ей, и правда, нужно? Постараться жить своей жизнью. И чтобы никто не лез с советами и нравоучениями. Во всяком случае, этот… «муж» не производил впечатление любителя почитать нотации.

- В общем, концепция ясна… - наконец, сказала Даша. – Что я должна делать? Просто жить у вас?

- Просто жить в моей квартире, - подтвердил Герман.

- И я могу заниматься, чем хочу?

- Конечно.

- И потом мы с вами разведемся, как только этот спектакль сделает свое дело?

- Да.

Она замолчала, о чем-то раздумывая. Потом лицо ее просветлело, и она сказала:

- Ну, я думаю, пара месяцев в запасе у меня есть… а в сентябре в общежитие съеду. Спасибо!

- В какое еще общежитие? – удивился Герман.

- При университете, - уже совсем весело сообщила Даша. – Я как раз успеваю подать документы! И если поступлю… Вот если бы я замуж в позапрошлую субботу вышла, у меня бы точно шанса не было!