Алекс Джиллиан - Офсайд [СИ]

— Хорошо, Джейсон.

— Умница, — протягивает руку, и улыбается, когда она испуганно дергается. Гладит кончиками пальцев по ее щеке. — Я вернусь около десяти. Я хочу, чтобы ты надела красный комплект с чулками, который мы купили в магазине для взрослых. И туфли на шпильке. Сверху платье. Офисное. Будешь ждать меня в кабинете.

— Кабинете?

— На втором этаже через дверь после спальни.

— Хорошо.

— Ты послушная сегодня, — удовлетворенно улыбается. — Сегодня я хочу твой рот и очаровательную попку. Давно пора. Просто предупреждаю, чтобы ты подготовилась. Морально и физически.

Лекси смотрит, как он невозмутимо встает из-за стола, проходит к раковине и моет руки. На ее лице явственно читаются страх и отвращение. И растерянность, непонимание. Как парень, который вчера был таким … особенным и нежным, сегодня может говорить такое, вести себя с ней, как с последней шлюхой. Да, он имеет на это право. Но, черт побери… Лекси опускает глаза, пытаясь спрятать набегающие слезы.

— Я тебя поняла, Джейс, — тихо сказала она.

— Вот и славно, — проходя мимо, Доминник потрепал ее по волосам, словно собаку. — Кстати, готовишь ужасно. Удачного дня. Прогуляйся по городу, сходи в спортзал. ты не в тюрьме.

Он уходит. И Лекси пользуется его советом. Она заказала обзорную экскурсию по городу и основным достопримечательностям, которая заняла весь день. Болтаясь среди толпы туристов, Лекси на время отвлеклась от дурдома, в который превратилась ее жизнь. Она едва успела в пентхаус Джейсона к назначенному времени. Засиделась в кафе с новой знакомой. Молодой девушкой Мариной из России, которая, кстати, приехала на игру команды, в которой состоял Джейсон. У них нашлось столько общих тем для разговоров, что Лекси совсем забыла о времени. Общение с кем-то нормальным было, как глоток свежего воздуха. Девушки обменялись телефонами, договорившись, что созвонятся на следующий день. Может, Джейсон разрешит взять Марину с собой на матч. Было бы не так напряжно. И не одиноко.

Ровно в десять Лекси ждала Джейсона в кабинете. Волосы в строгом пучке на затылке, шпильки, черная блузка карандаш и белая блузка. Под одеждой красный корсет, пояс с чулками и крошечные трусики.

Джейсон опоздал. И каждая минута для девушки была сродни пытке. Она вздрагивала от каждого шороха. И больше всего мечтала о том, чтобы Джейсон пришел в другом расположении духа и передумал на счет… рта и попки. Или не пришел.

Но Джейсон Доминник не любит менять свои планы. Он пришел и стребовал с Лекси все то, о чем ее предупредил. Без сантиментов, лишней лирики и смущения. Без слов. Уговоров. Короткие редкие указания. Хриплые стоны, как признак того, что она справляется. Он не причинял ей боли, используя специальные средства. А выдранные в порыве похоти волосы, засосы и синяки Лекси уже вычеркнула из понятий боли. Она к ним привыкла и смирилась. Ее тело отделалось достаточно легко. Конечно, ни о каком удовольствии тут речи и быть не могло. На самом деле Лекси чувствовала себя раздавленной морально. Ей даже в голову не приходило, что мужчина способен так унижать женщину. Все, что он сегодня делал, с минуты, как он вошел и до последнего момента, когда ушел в душ, равнодушно потрепав ее по щеке, было направлено на то, чтобы показать ее место. Наказать и унизить. Лекси не понимала, не знала, за что он так с ней. Душа болела, разрывалась на части, растоптанная, лишенная последних крох гордости. Она держалась до последнего. Не выдавала своего морального состояния. И дала волю слезам, только, когда пришла ее очередь принимать душ. Она ожесточенно скребла себя мочалкой, словно это могло исправить то, что сделал с ней Джейсон Доминник. Лиса советовала ей наплевать на тело и беречь душу. Но как? Как? Она так давно не плакала, но слезы больше не дарили облегчения. Лекси вдруг остро осознала, что никогда уже не будет прежней. Ничего нельзя исправить и никакие деньги не помогут обрести уважение к самой себе. Она может получить три престижных образования, получить работу топ менеджера и купить личный самолет, но она никогда не забудет этих дней с Джейсоном Доминником в качестве его личной шлюхи.

— Лекс! ты там уснула? — постучав в дверь ванной комнаты, спрашивает Джейсон. Она не отвечает. Нет ни сил, ни желания. Он стучит снова.

— Лекси, я выбью дверь. Ответь мне, — предупреждает он. Она закрывает ладонями лицо, когда ударом ноги дверь отлетает в сторону, стукаясь об стену.

— Если еще раз ты меня так напугаешь… — он умолкает, приседая рядом с ванной, в которой сгорбившись и сжавшись сидит Лекси. Вода давно остыла, и ее кожа покрылась мурашками, — Лекси, поклянись, что ничего с собой не сделаешь.

Что? У нее и в мыслях не было. Девушка опускает ладони и кладет их на колени, прижатые к груди. Джейсон выглядит по-настоящему напуганным.

— С чего ты взял, что я могу? — спросила она. Джейс отвел мокрую прядь с ее лица.

— Я не знаю. ты так рыдала. Потом стало тихо. Я подумал…

— Не дождешься, — ухмыльнулась Лекси, вставая в полный рост. Протянув руку, взяла полотенце и обернулась. — Я могу лечь спать? С тебя хватит на сегодня? ты доволен?

— Это было… плохо, Лекси, — он взял ее за талию, приподнял, доставая из ванной. Поставил на кафель. Взял за подбородок, заставляя смотреть на себя. Взгляд задумчивый, немного отстраненный. — Очень плохо. ты зажималась, брезгливо морщилась. От резиновой куклы было бы больше проку, чем от тебя.

— Пошел ты к черту, Джейсон, — прошипела Лекси, когда он провел большим пальцем по ее нижней губе. — Я тебя ненавижу. ты даже представить не можешь, как.

— Отчего же. Представляю. — Джейсон горько усмехнулся. — И чем больше ты меня ненавидишь, тем больше я тебя хочу. Вот такая у нас дилемма, детка. так что если хочешь, чтобы я от тебя отстал — полюби меня.

— Только через мой труп, — насмешливо бросила Лекси. Джейсон наклонил голову. Почти касаясь губами ее губ, прошептал:

— Тогда мы оба обречены, детка.

— Пять месяцев и все закончится, — напомнила Лекси.

— Это будут самые долгие пять месяцев в твоей жизни, малыш, — пообещал Джейсон.

И у нее нет оснований не верить ему.

Утром Лекси просыпается одна, все еще чувствуя тепло его тела, его запах на своей коже. У нее никак не укладывалось в голове, как мужчина, равнодушный и жестокий в течение дня, и крепко сжимающий ее в объятиях всю ночь напролет, согревающий дыханием ее плечи и затылок, может умещаться в одном человеке. Наверно, не стоит и пытаться разобраться во всем этом дерьме, которое творится в его голове. В его мире она дилетант, удобная игрушка для забав. Кто знает. Может, в детстве Джейсон так же обнимал своего плюшевого медведя, а потом отправил его на помойку с горой других надоевших игрушек.