Федерико Моччиа - Прости, но я хочу на тебе жениться

«Для тебя, для Ники»

DVD. Что на нём такое? Когда он отправил его мне? После того, как нашёл моё письмо? Потом она видит дату. Нет, это было в тот день, когда я ушла. В ту ночь, когда я впервые встречалась с Гуидо. Только подумав об этом имени и о том, что произошло с тех пор, всё кажется ей нелепым, древним, как будто из другой эпохи, из другого мира, с другой планеты. Прежде, чем её охватит паника, Ники хватает диск, открывает его, вертит в руках, сразу в обеих, словно это важнейший документ, найденный после многих лет поисков. Она поднимает его. Он аккуратный, хрупкий, это карта правды, свидетель легенды, которую постоянно рассказывают, не раскрывая всех деталей. Уверена, что найду здесь всё, что мне нужно. Она вставляет его в компьютер, и через несколько секунд на мониторе высвечивается чёрная иконка со словом «Play» на ней. Ники кликает на неё и словно открывает дверь, словно выходит на новый, незнакомый уровень. «Я был ею, она была мной, мы были одним целым, мы были свободны». Песня того дня, когда мы познакомились, когда попали в эту аварию, когда я упала. She's the One ... А песня медленно продолжается. «Мы были молоды, мы были неправы, но нам было хорошо с самого начала...». В фильме появляется Алессандро. Он улыбается. Музыка стихает, и он начинает говорить: «Любовь моя... Я хочу сказать тебе, что я счастлив, но не могу подобрать слова... В мире не придумали ещё таких слов, которыми я мог бы выразить то, что чувствую к тебе. Так что я просто надеюсь, что этот фильм скажет всё за меня...» Видео продолжается. Музыка снова становится громкой, и одна за другой появляются их совместные фотографии. Алессандро и Ники на вечеринке, Алессандро учит Ники вождению, фотографии с телефона. Ники спит, а потом злится, потому что замечает, как он снимает её пробуждение. Иногда слышится его голос: «Здесь ты была прекрасна, здесь я любил тебя всю ночь, а здесь мне было страшно... Страшно, потому что я влюблялся в тебя...» Музыка снова становится громче, и появляются фотографии одинокого Алессандро на маяке в те дни, когда он ждал её. «Здесь в моей жизни не было смысла...» Ники улыбается. «А здесь я понял, что возрождаюсь». Несколько фотографий, где он выходит из дома старого смотрителя маяка.

«За стол!» - это её голос, Ники. Как же смешно я была одета... Это был первый суп в моей жизни! Дальше снова фотографии. «Здесь я понял, что был идиотом и только зря терял время...» Другая музыка. Группы Coldplay. Появляются изображения Нью-Йорка. Ники чувствует приступ боли в сердце. Она молча смотрит, как они бегут вдвоём по улицам Манхэттена, как она входит в «Gap», а потом в «Levi's», как она примеряет платья и рубашки, как она пытается отвести от себя его камеру. Она говорит: «Хватит... Не снимай меня... Чтоб ты знал: если ты это сделаешь, я за тебя не выйду...» Тогда она сказала это в шутку, это было просто глупой, идиотской фразой, которая не должна была стать реальностью. Ники тихо начинает плакать, молча, её слёзы быстро катятся, одна за другой, как река во время наводнения, как растущая волна, огромная, которую уже не удержать, так что она отпускает её, освобождает, она чувствует тревогу из-за этого потока запутанных чувств, и её плач только усиливается. А музыка продолжается. Появляется полёт на вертолёте, вид Нью-Йорка с высоты птичьего полёта. Надпись на небоскрёбе Эмпайр-стейт. «Прости, но я хочу на тебе жениться!». В конце на первом плане появляется Алессандро. «Прости, но я был не точным. Прости, но я всегда буду любить тебя». Ники больше не может сопротивляться, она начинает рыдать, закрыв руками лицо, стыдясь этого поцелуя, своего внезапного желания взбунтоваться, бросить всё, что у неё есть, отказаться от чудесной любви Алекса. И тогда, отвергнутая по собственному желанию, она молча впадает в отчаяние, вытирает свои слёзы тыльной стороной ладони, огорчённая, сбитая с толку, дезориентированная и разгневанная тем, что не может винить никого, кроме себя самой, в этой странной и неожиданной перемене. Почему же всё так вышло? Что случилось на самом деле? На неё давит огромная пустота, и она чувствует себя одинокой, как никогда, несмотря на то, что её родители, которые находятся в соседней комнате, любят её и поддерживают во всех решениях. И то же самое можно сказать о её восхитительных подругах, которые всегда с ней за одно и всегда рядом, что бы ни случилось. В этот момент Ники чувствует себя, как сдутый воздушный шар. Но кое-чего у меня никто не сможет отнять. То, о чём даже не скажешь, потому что это ни к чему, то, что нельзя ни понять, ни объяснить. Это нехватка любви. Потеря любви, конец любви, утечка любви. Когда такое происходит, ты чувствуешь себя голой и пустой. И даже если тебе хорошо наедине с собой, ты не перестаёшь быть красивой, только остаёшься бездушной. Побеждённая этим бездонным одиночеством, она ложится в постель. Может, завтра всё будет иначе. Может быть. Скованная болью, измученная, она растягивается на подушке, словно ищет убежища, безопасного пляжа, спокойной пещеры, где может спрятаться от всех этих мыслей. Вот только кто на самом деле виноват во всём этом?

133

Коробка, завёрнутая в жёлтый и оранжевый, покоится на стеклянном столике в гостиной. Рядом с ней два стакана апельсинового сока и два куска шоколадного торта. Дилетта с улыбкой смотрит на Филиппо.

— А по какому поводу?

— Разве нужен повод? Ты просто заслуживаешь этого!

Тогда Дилетта снова бросает взгляд на подарок.

— Но сегодня не наша годавщина, даже не мой день рождения!

— Да, но всё равно – праздник!.. Доверься мне!

Дилетта берёт коробку. Она рассматривает её, вертит и трясёт, чтобы угадать, что внутри.

— Даже не шумит...

Филиппо не отвечает ей и не ругается.

— Давай, открывай!

Он прекрасно видит, что Дилетта не может больше сопротивляться своему любопытству. Она делает довольное лицо и разворачивает упаковку, стараясь не разорвать её. Ей никогда не нравилось просто рвать обёртку. И медленно в её руках появляется содержимое. Дилетта не верит своим глазам. Затем она находит ещё и открытку. Берёт её и читает.

— Поверить не могу... — она поворачивается, смотрит на него и взбирается на него, сходя с ума от счастья. Она покрывает его поцелуями, обнимает его и громко смеётся.

Филиппо не сопротивляется ей и тоже смеётся, удивлённый и удовлетворённый этим взрывом радости. Потому что это больше, чем просто подарок. Это – обещание, выбор, осознание, общее путешествие к множеству различных сюрпризов. Это прыжок в пустоту, но с парашютом, который способен защитить их обоих. Дилетта встаёт и берёт Филиппо за руку. Она нежно смотрит на него.

— Идём... Идём со мной...

Она ведёт его в свою комнату, закрывает дверь и толкает его на кровать. Начинает его целовать. Они чувствуют себя такими близкими, такими едиными, как никогда, в некотором смысле даже взрослыми и сознательными, всё ещё напуганными, но готовыми. Наконец-то готовыми.