Федерико Моччиа - Прости, но я люблю тебя

— Вам нравится? — Мастин уже здесь и улыбается им. — Называется «Море и риф». Красиво, правда? Это скульптура некого Джованни Франческини, юноши, который, по-моему, точно сделает карьеру. Я заплатил за неё кучу денег. Я инвестировал в него. Можно сказать, я платил не за неё… прошло уже больше года, как благодаря этой скульптуре ему есть, что есть! То есть, он всегда может прийти ко мне и съесть пасту.

Алессандро улыбается.

— Вот видишь? Без тебя я бы никогда не увидел «Риф и море».

Мастин его поправляет.

— «Море и риф»… Но, в конце концов, я вложился в неё, так что вы можете спрашивать!

— Вы правы, простите, — Алессандро достаёт свой бумажник. — Сколько с нас?

Ники поднимается и заставляет его убрать деньги.

— Мастин, запиши это на мой счёт…

Мастин улыбается и начинает убирать со стола.

— Не волнуйся, Ники. Возвращайся скорее.

Алессандро и Ники направляются к выходу. Она останавливается перед скульптурой. Алессандро подходит к ней.

— «Море и риф»… Красиво, правда?

Ники смотрит на него со всей серьёзностью.

— Запиши это в список того, что мне не нравится.

— Скульптуры?

— Нет, ложь.

35

Мерседес быстро катится по автостраде, ведущей в Рим. Спокойный вечер, в который один человек поэкспериментировал с новой свободой: он подарил себе время. Но иногда человек не может принять подарок, даже если сделал его себе сам.

— Подбросить тебя к твоему скутеру?

— Даже не думай. Этот вечер – наш. И, кроме того, я полна новых идей касательно твоей карамели.

Алессандро смотрит на неё. Она опустила стекло, и теперь ветер легонько треплет её волосы. В её руках листок бумаги, во рту – шариковая ручка, которую она держит как сигарету, пока мечтательно ищет идею кто знает какой великой рекламы.

— Окей.

Ники улыбается ему, а потом что-то пишет на бумаге. Алессандро пытается подглядеть.

— Не смотри. Я не отдам его тебе, пока всё не будет готово.

— Ладно. Набросок.

— В смысле?

— Мы так называем относительно готовую работу.

— Окей, значит, когда придёт момент, я отдам тебе набросок.

— Отлично, лишь бы только нашла на самом деле хорошую идею. Тогда я бы смог уделить себе кучу времени!

— Вот увидишь, у меня всё получится. Я стану музой рекламы конфет.

— Очень надеюсь на это, — говоря это, он немного притормаживает и выезжает по направлению к Казилине.

— Эй, куда мы едем?

— В одно место.

— Это я уже вижу… мы выехали с автострады.

— Я должен оказать кое-какую услугу своему другу.

— Тому, который тебе звонил?

— Да.

— И что нужно делать?

— Всё тебе нужно знать! Не отвлекайся. Думай о рекламе.

— Ты прав.

Ники снова что-то пишет, пока Алессандро следует инструкциям навигатора и немного позже останавливается на пересечении Казилина. Рядом с дорогой брошены машины, одни ржавые, другие с разбитыми стёклами, третьи с проколотыми колёсами. Разбитые мусорные контейнеры, картонные коробки и пластиковые мусорные пакеты, открытые и расцарапанные голодными кошками, которые искали спасения от своей слишком жестокой диеты.

— Всё, приехали.

— Что у тебя за друзья? Что им нужно в таком месте?

— Это особенная услуга.

Ники смотрит на него с недоверием.

— Если мы снова встретимся с твоими друзьями-полицейскими, они арестуют нас за наркотики, и тогда тебе придётся объяснять моим родителям, что я просто поехала с тобой…

— Какие наркотики? О чём ты думаешь? Ничего общего с наркотиками. Оставайся в машине и нажми вот эту кнопку, когда я выйду, так ты закроешься внутри.

Алессандро выходит из машины и, идя к двери, слышит, как закрываются замки его машины. Он улыбается. Ищет на домофоне нужное имя и думает о своих «друзьях»-полицейских, которые и вправду чуть не арестовали его именно за наркотики… Всё из-за этого Сольдини и его желания не быть забытым. Кто теперь его забудет благодаря этой ночи? Если бы я знал, что мы будем вместе работать в офисе. Хоть бы им там пришла отличная идея. Чёрт, какой я идиот! Мне не о чём волноваться… Для этого здесь Ники. Потом он взволнованно улыбается. Подождём. Наконец, он находит, что искал. Тони Коста. Третий этаж. Дверь открыта. Алессандро входит и едет на лифте. Выходя, он видит дверь с табличкой «Тони Коста. Частный детектив». Как в старых американских фильмах. В тех фильмах, где обычно, когда кто-то стучит в дверь, то думает, что в него выстрелят или набросятся. Но в итоге ничего такого не происходит. Так вот, немного успокоившись, он жмёт на звонок. Древний звук, ассоциирующийся с гнилью и запахом лестницы, с вышедшим из строя лифтом, с истоптанными бог знает сколькими ногами дверными ковриками. Алессандро ждёт перед дверью. Ничего. Ничего не слышно. Звонит снова. В конце концов, за дверью слышится шум. Странные крики. Затем глубокий, тёплый голос, похожий на тот, что озвучивал Роберта Митчума в «Прощай, моя красавица» и Брюса Уиллиса в «Последнем бойскауте».

— Один момент, сейчас открою. — Дверь открывается, но тот, кто появляется, абсолютно не похож на этих двух актёров. Скорее, на Джеймса Гандольфини из «Сопрано». И это его беспокоит. Только этот немного ниже, но всё равно высокий. Мужчина, нахмурившись, смотрит на него.

— Что? Чего Вы хотите?

— Я ищу Тони Коста.

— Зачем он вам?

— Это Вы?

— Зависит от ответа.

Алессандро говорит правду.

— Мне нужна его помощь. У меня есть дело для него.

— Ах, да, тогда это я. Входите.

Тони Коста даёт ему войти. Потом он закрывает дверь. На нём отлично сидят брюки, в которые он заправляет рубашку по пути к столу.

— Это Адела, моя помощница, — Тони Коста, не поворачиваясь, указывает на девушку, выходящую из соседней комнаты.

— Здрасьте.

— Добрый вечер.

Адела подходит к другому столу, стоящему здесь же, перед этим закрыв дверь комнаты. Но не очень быстро, так что Алессандро успевает понять, что это была спальня. Тони Коста садится за свой стол и предлагает Алессандро кресло.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Алессандро садится напротив него, в то время как Адела проходит сзади и садится справа. Алессандро замечает на пальце Тони обручальное кольцо, широкое и большое. Оно оставляет огромные просветы между его толстыми пальцами. В то время как Адела, которая разбирает какие-то бумаги, носит одно тоненькое колечко на правой руке. Кто знает. Вдруг он просто прервал ссору между начальником и секретаршей. Но одна вещь ясна, как день: никто не станет связываться с таким сильным человеком, как Тони Коста, и Алессандро вовсе не волнует, что произошло в этом офисе до его прихода. Тони смотрит на него.

— Хотите чего-нибудь выпить? Немного этого? — он поднимает бутылку Нести, стоящую на столе, которая уже пуста наполовину. — Он тёплый, холодильник сломался.