Наталия Миронина - В ожидании Синдбада

– Послушай, спасибо тебе большое. Но мне надо уходить. Я рада была тебя увидеть. Хорошо, что ты нашел меня, – Ника посмотрела на него.

– Да, я сейчас тебя довезу, – в голосе Егора послышалось облегчение.

– Я и сама могу…

– Ни в коем случае… Ты что?! Я не позволю тебе… Ты завтра уезжаешь?

– Нет, у меня еще есть пара дней.

– Как же я не догадался?! – воскликнул вдруг Егор. – Этот господин? Который сидел рядом со мной. Вы еще вошли вместе.

Ника покраснела:

– Ну, я бы не стала так категорично утверждать, но…

– Послушай, что же ты не дала знак какой-нибудь?! Я бы иначе себя повел!

– Не переживай. Виктор очень умный и спокойный человек. И отношения у нас вполне доверительные. Так что ничего страшного. Тем более я, как только вернусь в отель, обязательно ему позвоню, – Ника улыбнулась. Ей было приятно произнести эти слова, словно они подтверждали, что она не одинока в этом мире.

– И все же… Ну, я тебя поздравляю, он очень симпатичный.

– Спасибо. Мне пора, – Ника поднялась.

– Да, конечно, я тебя провожу.

Назад они ехали молча. Ника сказала пару слов о своей работе, Егор записал номер телефона Калерии Петровны, узнал, когда и во сколько отправляется поезд Ники.

– Я хочу кое-что передать твоей маме. Только не отказывайся.

Ника подумала, что все эти слова – не более чем вежливый жест. Егор потерял их из виду на двадцать лет, а теперь непременно приедет ее проводить, чтобы передать что-то матери. Ника про себя грустно усмехнулась, но виду не подала и поддержала игру:

– Я и не собиралась отказываться. Маме будет приятна любая весточка от тебя, – заверила его Ника, – но будет лучше, если ты сам позвонишь ей. Это будет событием для нее – она будет предвкушать сюрприз.

– Хорошо, конечно, я так и сделаю.

Наконец они подъехали к отелю.

– Вот так скромно я живу, – зачем-то сказала Ника.

– Хорошее место, наверное. Ты всегда умела сделать правильный выбор, – улыбнулся Егор.

– Хотелось бы верить, – вздохнула Ника и подала руку Бестужеву, – до свидания. Была очень рада, что ты нашел меня. И я очень рада, что у тебя все хорошо.

– Да, всего хорошего. Может, еще увидимся… Я остановился в… – Тут Егор запнулся, а Ника рассмеялась.

– Да не тушуйся! Ты остановился в самом дорогом отеле Питера, я догадываюсь! Это же прекрасно!

– Вот моя визитная карточка. Там все телефоны. Ты звони в любое время дня и ночи. А твои телефоны у меня есть. И теперь я знаю все твои адреса. – Егор проводил ее до дверей.

Ника улыбнулась и исчезла в ярко освещенном холле. Егор вернулся в машину. Она заурчала и плавно выехала из переулка.

Пока Ника шла по длинному коридору к лифту, Егор рассматривал прохожих на Литейном проспекте – машина застряла на светофоре. Взглядом Егор скользил по торопливым фигурам, а сам представлял, как Ника возвращается в номер, раздевается и, скорее всего, первым делом звонит этому самому Виктору. И как она рассказывает про встречу, про обед и как наверняка успокаивает его, произнося слова небрежным тоном, маскирующим радость. А то, что Ника ему обрадовалась, Егор не сомневался. Хоть и много лет прошло, но она почти не изменилась. Во всяком случае, прочитать эмоции можно было. Егор вдруг подумал, что этот самый Виктор ревнует – как же так, кто-то появился и вот так запросто увез Нику. «Я бы ревновал», – подумал Егор и вдруг понял, что ему покоя не дает мысль, что Ника сейчас разговаривает с этим самым Виктором. Ему неприятно, что ее жизнь почти не нарушилась, она так же течет, как и до появления Егора. Подумать только – двадцать три года они не виделись, и она так просто уходит, не задержавшись ни на минуту! Егор до сих пор помнил, как был влюблен в Нику, как ждал, когда она повзрослеет, как пристально следил за ней. Егор помнил, каким счастьем для него, напуганного и скрывающегося, была та первая их близость. Он все помнил, и сейчас он задал себе вопрос: «Да, но почему ты столько времени молчал?» И ответ не заставил себя ждать. «Мне было стыдно – я злоупотребил доверием дома, я был нечестен с ее матерью. Я пытался изгнать из памяти все некрасивое в нашей истории, оставить самое главное. Но не получалось. Так, по-видимому, в жизни вообще не может быть. Плохое соседствует с хорошим, и наоборот. И они неотделимы. А она это поняла, раз не обиделась. Она вообще удивительная. Но она звонит сейчас другому», – думал Егор, пока машина стояла на светофоре.

– Пожалуйста, найдите возможность развернуться, – вдруг обратился он к водителю. – Мне надо обратно, в тот отель!

Водитель, не говоря ни слова, совершил разворот, и Егор уже через несколько минут стоял перед дежурным администратором.

– Мне нужна Одинцова Вероника Анатольевна, В каком номере она проживает? Я хочу к ней подняться.

– А вы кто? Мы вообще такой информации не даем. – Девушка воинственно подняла голову.

– Мне можно! Я ее старинный друг. Если вы ей позвоните, она разрешит!

– В триста пятнадцатом. Я сейчас у нее узнаю, можно ли к ней подняться, – ответила дежурная и сняла трубку, но Егор уже мчался по коридорам.

– Кто там? – послышался из-за двери голос Ники.

– Открой, это я! – Егор ответил тихо, но ему показалось, что его слышал весь этаж.

– Что ты здесь делаешь? – Ника открыла дверь, и в коридор высунулся белый махровый тюрбан.

– Мне можно войти? – Егор посмотрел по сторонам.

– Можно. За тобой кто-то гонится? – Ника впустила его в комнату.

– А у тебя очень мило, – машинально сказал Егор.

– Спасибо, этот отель вообще очень милый, – ответила она, плотнее запахивая махровый халат.

«Что же я должен сейчас сказать?! – подумал в панике Егор. – Что надо сказать, чтобы она не выставила меня отсюда?!»

– Можно я присяду? – начал он.

– Можно, конечно, – она отошла в сторону от дивана.

– Ты тоже садись. Понимаешь, я хотел тебе сказать…

– Что? – Ника села рядом, тщательно укутав ноги полами халата.

– Понимаешь, – Егор посмотрел на нее и увидел, что без макияжа, с мокрыми, убранными в полотенце волосами, только что умытая, Ника ужасно похожа на ту, с которой он расстался много лет назад. Он видел морщинки, складочки на шее, но все равно это была та самая Ника, к которой он никак не мог найти дорогу. И именно она та самая женщина, с которой у него будет все как надо – как было раньше, двадцать три года назад. Егор не был наивным или глупым – он очень соскучился по этому ощущению, когда с полуслова все ясно, а с полувзгляда все понятно. Когда каждый жест знаком и мил. Егор на мгновение превратился в того самого идеалиста, который упрямо ухаживал за школьницей и мечтал об идеальной семье.

– Так что же случилось? – спросила Ника, поежившись.

– Ничего. Только без тебя я из Питера не уеду.